Небо над дорогой - [22]

— Сергей меня зовут. Или «Зелёный». На вот, отдай этому золотозубому долбоящеру.

Я протянул ему два заряженных акка.

— Скажи, что зла не держу, но в следующий раз он так легко не отделается.

— Спасибо, — кивнул он, — это хороший поступок.

— Глупый.

— Хороший. Интересная у тебя девочка, — показал он на Эли.

— Она девочка только в том смысле, что не мальчик. Подозреваю, она нас обоих старше.

— Я читал про таких. Несчастные, искалеченные из дурной прихоти существа. Не обижай её.

— И в мыслях не было.

Эли цеплялась за меня так, что в башню её пришлось отнести на руках. Она излучала невнятную тревогу, что-то её пугало. Знать бы ещё что… Может, и мне пора бояться?

Настя сидела наверху, на кровати, нахохлившаяся и мрачная. Разговаривать не пожелала. «Ничего. Всё со мной нормально». Ну, нормально и нормально. Ребёнок входит в подростковый кризис? Очень вовремя, блин. Так до вечера и не разговаривали, и даже ужин я сам приготовил.

Цыгане больше не лезли и к башне не приближались, но двери я на всякий случай закрыл. Церковь церковью, а долбоёбов никто не отменял. На Аллаха надейся, но верблюда привязывай. Эли немного успокоилась, а ночью, когда пришла спать ко мне подмышку, совсем расслабилась и даже замурлыкала по-своему. Не знаю, у кого поднимется рука её обидеть. Это как котёнка пнуть. В ту памятную ночь с Криспи я убедился, что она… не везде такая маленькая, в общем. И, наверное, захоти я этим воспользоваться, она была бы не против. Но в том, как она сопела мне под ухом, не было ни грамма эротики. Пусть так и дальше будет.

Утром сварил кофе, сделал омлет себе и детям, поднялся будить Настю — а кровать пустая. Дверь башни открыта, просто притворена. Вот ещё не хватало! Подёргался туда и сюда, огляделся — нигде нет девчонки. С тяжёлым сердцем направился к табору. Я бы предпочел игнорировать цыган полностью, да вот — не получается. Не дай бог, они ребёнка обидят!

— Она сама пришла! — сразу заявил выбежавший мне навстречу Марко.

Видимо, что-то было у меня в лице такое… Хотя выглядел я скорее нелепо. Трудно выглядеть свирепым мстителем, если на тебе висит этаким рюкзачком Эли. Оставаться одна в башне она категорически отказалась, а идти сама — ножки маленькие. Уцепилась за плечи, обхватила талию ногами — и так поехала. Я не возражал — случись со мной чего дурное, она в закрытой башне просто с голоду умрёт. Пусть висит, не тяжёлая.

— Надо же, — пригляделся к ней цыган, — я думал, таких уже не осталось. Продай, а? Два зора дам!

— Так. Вот сразу нахрен пошёл с такими идеями.

— Два зора и племянницу свою! Шестнадцать лет, самый сок!

— Меня сейчас плохо слышно было?

— Три! Три зора! Племянницу смотреть будешь?

— Что непонятного в слове «нахрен»?

А прибеднялся-то. Зоры, мол, последние, нищие мы, несчастные…

— Девочка где?

— Слушай, интересная у тебя дочка!

— Она мне не дочка. Но я за неё отвечаю. Где она?

— Пришла, просила рассказать про Искупителя. Не могу же я прогнать девочку? Я мало знаю, отвел к своей глойти, они разговаривают! Не надо сердиться! Никто её не тронет!

— Ещё скажи, вы детей не воруете…

Вокруг бегала с жуткими воплями толпа грязнуль мал-мала-меньше, и разноцветье голов намекало, что не все они уродились «фараоновым племенем».

— Всякое бывает, — не стал спорить Марко, — но им лучше у нас, чем там, где они были. Пойдём, провожу.

Мы пошли через табор, который, к моему немалому огорчению, уже выглядит так, как будто был тут всегда. Вокруг машин раскинулись шатры и палатки, галдят пёстрые тётки, висят на верёвках мокрые тряпки, несёт дымом, едой, портянками и сортиром. Это у меня тут теперь постоянный аттракцион, что ли? Я как бы против.

Палатка глойти чуть в стороне и представляет собой кислотно-розовый шатёр из потрёпанной парусины. Увидев меня, женщина-колобок возмущённо затрясла жирами:

— Уди, кринжовый чел!

Они с Настей сидят на коврике друг напротив друга и пьют чай. Перед глойти здоровенная, размером с ведро, плошка с выпечкой. Пахнет потом, корицей и дешёвой косметикой.

— Пойдем-ка домой, — мягко сказал я девочке, протягивая руку.

— Да, наверное… — она задумчиво взялась за мою кисть, и я легко поднял её на ноги.

— Ты меня напугала, — сказал я, когда мы отошли подальше.

Эли так и висела у меня на спине и это уже начинало утомлять. Как она сама не устаёт?

— Мне нужно было узнать про Искупителя.

— Зачем?

— Не знаю. Нужно.

— Тебе это не кажется странным?

— Кажется. Наверное. Не знаю. Прости.

Отлично поговорили, блин. Сразу всё понятно стало. Пожалуй, единственное, чего мне не хватает сейчас для полного счастья — это подросткового религиозного психоза.

Эли пискнула мне в ухо и задёргала за плечо. Я обернулся, нервно хватаясь за пистолет, обнаружил, что он под её бедром. Отличный из меня ганфайтер, с девицей поверх кобуры. Но это всего лишь открылся портал. Из него вышли Криспи и Ниэла. Крис помахала мне рукой, я помахал в ответ. Неужели хорошие новости?

Криспи чмокнула меня в щеку, обняла Настю, потрепала по голове Эли и, кажется, была искренне рада нас видеть. Ниэла сухо поздоровалась. Она вообще ко мне не очень, я заметил. Ревнует немного, я думаю. Не в том смысле, а к тому, что я как бы занял при Крис её место наставника.