Небесный полководец - [53]

— Боже правый!

— Поначалу я не верил, но ученые убедили меня. Особенно когда три года назад, проводя незначительный эксперимент, разрушили всю лабораторию. Насколько я понимаю, принцип действия бомбы как-то связан с атомной структурой материи. Теория была разработана давно, но создать бомбу мы смогли только сейчас.

— Ну, давайте надеяться, что ученые не ошиблись, — усмехнулся я. — Если выяснится, что у вашей бомбы мощность карнавального фейерверка, мы стыда не оберемся…

— Согласен.

— …А если она такая мощная, как вы утверждаете, то надо подняться повыше — ведь ударная волна распространяется вверх точно так же, как и в стороны. Мы зависнем в тысяче футов над уровнем моря, когда рванет.

Шоу с отсутствующим видом кивнул.

Вскоре я завел моторы, и палуба «Шань-Тьеня» задрожала. Мы понеслись сквозь ночь на скорости сто пятьдесят миль в час, обгоняя сам ветер. Рев моторов музыкой звучал в моих ушах.

Я приободрился и сверился с курсом. В запасе оставалось не так много времени — по моим расчетам, корабль достигнет аэропарка в Хиросиме за полчаса до зари.

Погруженные в свои мысли, мы молчали.

— Если я погибну, — сказал вдруг Шоу (мне кажется, многие из нас думали о смерти в тот момент), то, надеюсь, зерна революции, которые я посеял по всему миру, дадут всходы. Ученые Города-на-Заре усовершенствуют Проект БРА, если эта бомба не сработает. Инженеры построят множество новых фей-чи, и другие революционеры пошлют их в бой… Я дал народу власть. Возможность самому решать свою судьбу. Люди увидели, что сила Великих Держав не безгранична, что тиранов можно свергнуть. Теперь вы понимаете, что дядя Владимир, что из надежды, а не из отчаяния, рождается революция?

— Ве’оятно, — откликнулся Ульянов. — Но одной надежды мало.

— Разумеется. Политическая власть должна быть подкреплена силой. Имея в своих арсеналах такие бомбы, угнетенные народы смогут диктовать угнетателям любые условия.

— Если, конечно, ваша бомба сработает, — вставила Юна Персон. — В чем я сомневаюсь… Расщепление атома, говорите? Звучит правдоподобно, но, мне кажется, на деле неосуществимо. Боюсь, вас обманули, мистер Шоу.

— Поживем — увидим.

Я помню тягостное чувство ожидания, когда на фоне отсвечивающего в лунном свете океана показалось темное побережье Японии. Я приготовился открыть грузовой люк, где ждала своего часа бомба. Вскоре внизу показались дорожки разноцветных огней Хиросимы. За городом находился аэропарк — растянувшиеся на целые мили ряды ангаров, причальных мачт и ремонтных доков; в это военное время почти все они были заняты боевыми кораблями. Если нам удастся уничтожить хотя бы часть аэропарка, то очередная атака на Утреннюю долину будет отложена на неопределенный срок.

Помнится, я смотрел на Юну Персон и думал, по-прежнему ли она погружена в мысли об отце… А о чем, интересно, размышляет Гевара? Раньше он ненавидел Шоу, а теперь вынужден признать, что Небесный Полководец — гений, воплощающий в жизнь то, о чем другие революционеры — например, Ульянов, — привыкли только мечтать.

Ульянов… Старик, по-моему, еще не понял, что его мечта становиться явью. Ведь он так долго ждал! Всю жизнь дожидался восстания пролетариата… но, боюсь, он так и не увидит революции. Если она вообще произойдет… Ему я сочувствую больше, чем остальным.

Мы уже летели над самим аэропарком, и Шоу в нетерпении наклонился вперед. Одну руку он положил на кобуру, в пальцах другой дымилась сигарета Желтая шляпа сбилась на затылок. Глядя на его красивое лицо, я подумал, что он похож на героя какого-нибудь приключенческого романа.

Аэропарк был залит светом. Люди сновали вокруг огромных кораблей, готовясь к завтрашнему нападению на Город-на-Заре. Я видел зловещие силуэты броненосцев, вспышки ацетиленовых горелок.

— Мы на месте? — Небесный Полководец вновь превратился в нетерпеливою мальчишку. — Мистер Бастейбл, это и есть аэропарк?

— Да, — ответил я.

— Бедняги, — вздохнул Ульянов, качая седой головой. — Это же п’остые ’абочие…

— Их дети, — Гевара указал большим пальцем на город, — будут благодарны нам, когда вырастут.

Я почувствовал раздражение — завтра в Хиросиме будет много сирот и вдов… Юна Персон бросила на меня озабоченный взгляд.

— Мистер Бастейбл, насколько я понимаю, взрыв подобной силы может задеть и городские кварталы.

Я улыбнулся.

— Хиросима в двух милях отсюда, миссис Персон.

Она кивнула и, пригладив свои темные, коротко подстриженные волосы, посмотрела на аэропарк.

— Думаю, вы нравы.

— Рулевой—два, малый вниз до тысячи футов, — приказал я.

Теперь мы отчетливо видели каждого человека. Рабочие ходили по бетонным площадкам, карабкались на леса, возведенные вокруг кораблей.

— Главные доки там, — указал Шоу. — Сможем подойти к ним с заглушёнными моторами?

— Если нас не обнаружат, — буркнул я. — Рулевой—один, пять градусов право руля.

— Есть пять градусов, сэр, — отозвался бледный матрос из-за штурвала.

Корабль тихо заскрипел, поворачиваясь.

— Рулевой—два, готовьтесь к. быстрому подъему.

— Есть, сэр.

Мы зависли над доками. Я поднял переговорную трубку.

— Капитан — нижнему трюму. Центральный грузовой люк готов?

— Так точно, сэр.