Небесный полководец - [30]

Я пожал плечами.

— Почему бы и нет?

Глава V КАПИТАН КОРЖЕНЕВСКИЙ

Демпси вел паромобиль на огромной скорости, и я не мог не восхищаться мастерством, с которым он управлял своим старым «морганом». В Кройдон мы прибыли через полчаса.

Куда ни кинь взгляд, все говорило о том, что это не просто город, а огромный аэропарк: большинство гостиниц носило названия знаменитых воздушных кораблей, на улицах нам то и дело встречались аэронавты из разных стран. Кройдон был шумным, суетным — очень похожим на портовые города моей эпохи. (Наверное, я должен говорить обо всем этом в будущем времени — «Кройдон станет похож…» и так далее, но это нелегко, ведь грядущее осталось в моем прошлом).

Демпси въехал во двор небольшой гостиницы на одной из задних улочек. Гостиница называлась «Приют воздухоплавателей» и в давние времена была, очевидно, конюшней при постоялом дворе. Нет нужды говорить, что находилась она в старом районе города и резко контрастировала со сверкающими стеклом и сталью высотными зданиями, которыми в основном был застроен Кройдон.

Мой спутник провел меня через большую гостиную, где отдыхали пожилые аэронавты, предпочитающие атмосферу «Приюта воздухоплавателей» стерильному воздуху современных отелей. Мы поднялись по лестнице и прошли до конца коридора — к торцевой двери. Демпси постучал.

— Капитан!.. Сэр, можно к вам?

Я был удивлен почтительным тоном Демпси.

— Входите.

Мы оказались в уютном однокомнатном номере. Огонь, разожженный не столько для тепла, сколько для освещения, сверкал на каминной решетке. В глубоком кресле сидел пожилой — лет шестидесяти — человек с бородой, подстриженной в имперском стиле, и прической под стать бороде. Над резко очерченным ртом нависал огромный, похожий на клюв нос; водянисто-голубые глаза смотрели твердо и проницательно. Поднявшись на ноги, старик оказался сравнительно небольшого роста, но ладно скроенным.

— Капитан Корженевский, лейтенант Бастейбл, — представил нас Демпси.

Мы обменялись рукопожатиями. Ладонь капитана была сухой и крепкой.

— Здравствуйте, лейтенант. — Говорил он с сильным акцентом, но слова произносил четко. — Рад встрече.

— Здравствуйте, сэр. Лучше говорите мне просто «мистер». Сегодня я подал в отставку. Ушел из СВП. Теперь я обыкновенный штатский.

Улыбнувшись, Корженевский подошел к массивному дубовому бару.

— Итак… мистер Бастейбл, что вам налить?

— Виски, если не возражаете.

— Добро. А вам, юноша?

— Я вижу у вас там «шабли»[4]… Стаканчик, с вашего разрешения.

— Добро.

Корженевский был одет в толстый белый свитер под горло и темно-синие брюки от формы офицера гражданского воздушного флота. Над письменным столом висел китель с капитанскими знаками различия и помятая фуражка.

— Сэр, я передал ваше предложение мистеру Бастейблу, — сообщил Демпси, беря бокал. — Вот почему мы здесь.

Корженевский задумчиво приложил палец к губам и посмотрел на меня.

— Несомненно… — пробормотал он. — Несомненно… — Передав мне бокал, он вернулся к бару и, налив себе совсем чуть-чуть виски, щедро разбавил его содовой. — Видите ли, мне позарез нужен второй помощник. Я мог бы взять человека, у которого хватит опыта, да вот беда — среди англичан такого не найти, а иностранца брать не хочу. А о вас я читал. Вы несколько вспыльчивы, да?

Я отрицательно покачал головой. Мне захотелось быть полезным Корженевскому, поскольку в первую же минуту я почувствовал симпатию к этому человеку.

— Не всегда, сэр. Это были… м-м… особые обстоятельства.

— Я так и думал. До недавнего времени у меня был второй помощник — парень по фамилии Марло. Он попал в переделку под Макао.

Нахмурившись, капитан взял со стола коробку «шерут», начиненных черным табаком, и предложил нам. Демпси, усмехнувшись, отказался — в отличие от меня. Корженевский пристально смотрел мне в глаза — казалось, взгляд его проникает в самую душу. Все движения капитана были неторопливы и рассчитаны, говорил он несколько тяжеловесно.

— Вас нашли в Гималаях. Полная потеря памяти. Потом вы служили в аэрополиции. Подрались с пассажиром на «Лох-Итайве», здорово его покалечили, потому что потеряли голову… Пассажир был несносен, а?

— Да, сэр. — На вкус сигара оказалась неожиданно мягкой и сладковатой.

— Насколько я знаю, он не желал сесть рядом с какими-то индийцами?

— Среди всего прочего, сэр.

— Понимаю. — Корженевский бросил на меня пронзительный взгляд.

— Сэр, Эган повинен и в том, что наш шкипер сломал ногу, — добавил я. — Иными словами, старик надолго прикован к постели. Он этого не вынесет.

Корженевский кивнул.

— Знаю, каково ему. Я давно с ним знаком. Отличный авиатор. Значит, ваш проступок состоит в излишней верности?.. Что ж, в некоторых обстоятельствах это очень серьезное преступление, не правда ли?

В его словах, казалось, был скрытый смысл.

— Полагаю, да, сэр.

— Добро.

— Мне кажется, сэр, — вставил Демпси, — это наш человек — по характеру, во всяком случае.

Корженевский поднял руку, призывая юношу к молчанию, потом отвернулся и некоторое время в глубокой задумчивости смотрел на огонь.

— Я — поляк, мистер Бастейбл, — наконец сказал он. — Живу в Брайтоне, но родился в Польше. Если б я вернулся на родину, меня бы тут же расстреляли. И знаете, почему?