Небеса нашей нежности - [96]

– Неважно. Я возвращаюсь к родителям. Получу приличную профессию. Может быть, устроюсь телефонисткой – там нужно иметь красивый голос. Как думаешь? Можешь себе представить меня на таком месте? Главное для этой профессии у меня уже есть. – На мгновение во взгляде Бель вспыхнула былая жажда деятельности и энтузиазм – качества, которые Августо ценил в ней больше всего.

– Почему бы нет? Но мне было бы жаль. Твоя карьера певицы началась столь многообещающе – глупо все бросать.

– Я у тебя совета не спрашивала.

– Нет.

Августо обиженно посмотрел на нее. Неужели Бель не понимает, что он хочет ей только добра? Он знал, как она любит свет софитов, как обожает танцевать и петь, – не может же она оставить любимое дело из-за одного, пусть и ужасного происшествия.

– А ты уже… м-м-м… говорила с родителями о том, что случилось?

– Ты что, с ума сошел?! Они не должны узнать. Они почувствовали бы себя опороченными, и я не хочу, чтобы мои братья и сестра жили с мыслью о том, что их сестренка Бель – шлюха.

– Но это не так! – Августо готов был рвать на себе волосы.

Он не понимал, за что Бель винит себя. Она стала жертвой страшного преступления, но сама вела себя так, будто это она преступница.

– Не важно, кто я. Я скажу им, что мне стало одиноко и я по ним соскучилась. Что-нибудь в этом роде. Я не думаю, что они усомнятся в моих словах. Люди всегда верят в то, во что хотят верить.

Но в этом Бель ошибалась.

Фелипе да Сильва был потрясен, вернувшись домой и увидев свою когда-то столь очаровательную дочь на кухне, угрюмую, ссутулившуюся, жующую корку хлеба.

– Бель! – радостно воскликнул он.

Но, присмотревшись, он увидел круги у нее под глазами, грязные волосы и ногти и понял: с ней произошло что-то плохое.

– Что случилось? С тобой все в порядке?

Она рассказала ему заранее подготовленную историю, но Фелипе не поверил ни единому ее слову. Без особой причины Бель ни за что бы не вернулась домой.

– Она у нас умница, – сказала Неуза.

Он вначале не заметил жену, должно быть, она молча стояла в углу, глядя, как Бель ест. Сколько уже она простояла вот так до его прихода?

– Я очень устала. Поговорим завтра. Сейчас я отправляюсь спать.

– Только тихо, – предупредила ее мать. – Лара уже давно легла, не разбуди ее.

– Постараюсь. Спокойной ночи.

Когда шаги Бель отзвучали на лестнице, Неуза и Фелипе сели за стол на кухне и беспомощно посмотрели друг на друга.

– Что она тебе рассказала? – тихо спросил Фелипе.

– Не больше, чем тебе, – прошептала женщина.

– Все это странно, тебе не кажется?

– Это уж точно. А как она выглядит! Будто из тюрьмы вышла, исхудала, запустила себя.

– Да, ужасно. – Фелипе покачал головой.

– Я думала, она знаменитая певица. Разве певицы так выглядят? Я тебе точно говорю, Фелипе, за всем этим стоит мужчина!

– Думаешь?

– Ну конечно! Если молодая здоровая женщина теряет аппетит, всему виной несчастная любовь. Я предлагала Бель разные лакомства, но она от всего отказалась. И только когда я пригрозила, что накормлю ее силой, она съела кусок хлеба.

– И она совсем ничего тебе не рассказала? – уточнил он.

– О господи, муж, ты что, глухой? Нет, она ничего не рассказала. Заявила только, что хочет пожить с семьей, потому что ей стало одиноко.

– И ты в это веришь?

– Нет, конечно. Она, небось, чувствует себя одиноко с тех пор, как этот мужик, кем бы он ни был, больше не греет ей постельку. И я не удивлюсь, если окажется, что она залетела.

– Нет, этого я себе не могу представить.

– У тебя просто бедная фантазия. Я вот прекрасно себе это представляю. Особенно, как младенец будет реветь по ночам. И это теперь, когда наш малыш только начал спать спокойно! Одно я тебе точно скажу: я об этом ублюдке заботиться не стану! Пусть сама всем занимается: стирает пеленки, моет его, выполняет всю эту дурацкую работу, без которой после родов не обойдешься. Она очень ошибается, если думает, что может просто явиться сюда и переложить всю ответственность на мамочку.

– Но она не сказала, что беременна. Успокойся, Неуза, – попытался перебить ее Фелипе.

– Не хочу я успокаиваться. У меня есть право волноваться. Плохо, если семнадцатилетняя незамужняя девчонка рожает, это позор для всей семьи. Но ладно, так часто бывает. Однако если она пытается переложить всю ответственность за мальца на и без того измученную бабушку… – Неуза осеклась. Эта новая мысль поразила ее. – Бабушка! Только представь, я стану бабушкой! А ты дедушкой. Как тебе это нравится? Нам еще и сорока нет, мы только смирились с мыслью о том, что молодость не вернешь, а теперь вдруг оказываемся бабкой и дедом!

Фелипе не сдержался и начал хохотать. И не только потому, что его насмешила мысль о будущем внуке, – нет, так он справлялся с терзавшей его тревогой.

– Как ты можешь смеяться в такой ситуации? Ничего смешного тут нет! – возмутилась Неуза.

И в кои-то веки он с ней согласился.

Успокоившись, он предложил и ей отправиться спать.

– Давай подумаем об этом завтра. Утро вечера мудренее.

За завтраком Фелипе вдруг вспомнил, что сегодня у него важная встреча. Нужно было убегать.

– Все с тобой ясно. Я так и знала, что ты бросишь меня одну разбираться со всем этим, – проворчала Неуза. – Так всегда происходит. Я сама всем занимаюсь.