Небеса на земле. Научный взгляд на загробную жизнь, бессмертие и утопии - [51]
Глава 8
Загробная жизнь для атеистов. Может ли наука победить смерть?
Люди говорят, что не хотят жить вечно. Многие объясняют это нежеланием провести сотни лет так, как, по нашим представлениям, живут типичные 99-летние, — в дряхлости, болезни или подключенные к системам жизнеобеспечения. Мы имеем в виду не это. Мы ведем речь о том, чтобы оставаться здоровыми и молодыми, активно повернуть старение вспять и находиться в своей идеальной форме долгое время. Люди не хотят понять, сколько всего замечательного сумеют увидеть за долгий срок — изменения, инновации. Что до меня, я бы хотел здесь задержаться.
Рэй Курцвейл. Трансцендентный человек (2009)[238]
Во второй половине XX в. возникло несколько групп и движений, посвятивших себя задаче увеличения продолжительности человеческой жизни на сотни и тысячи лет или более того — по возможности навечно. Мы увидели собрание ярких личностей, со многими из которых я знаком достаточно близко, чтобы уверить читателей, что это не сектанты и не жертвы ловких махинаторов, эксплуатирующих наш страх перед смертью. Это крионицисты, экстропианцы, трансгуманисты, сторонники теории точки Омега, сингулярианцы и адепты переноса сознания. И все они полны решимости одолеть смерть.
Заморозь, подожди, разморозь: крионицизм
К крионике я питаю личный интерес, развивающийся в трех направлениях. Он начался с истории первого человека, подвергнутого криогенной заморозке, — профессора психологии колледжа Глендейл Джеймса Бедфорда, умершего от рака 12 января 1967 г. Сразу после смерти его тело было охлаждено жидким азотом до температуры −321 °C. Я преподавал в колледже Глендейл на протяжении 11 лет и слышал анекдоты о «старине докторе Бедфорде» и его эксцентричности (читая курс профессиональной подготовки, он рекомендовал студентам в числе прочего стирать нижнее белье хотя бы раз в неделю). В высшей степени логично, что он стал первым.
Второе: много лет моя сестра Шон Шермер работала в исследовательской лаборатории в Калифорнии, участвуя в крионических экспериментах на животных. При финансировании Американского общества крионики лаборатория успешно «замораживала» собак и обезьян и через несколько часов возвращала их к активной жизни. Показ «размороженных» биглей Майлза и Мисти в популярном ток-шоу Фила Донахью привлек к крионике интерес всей страны. Ведущий, однако, не разъяснил, что температура тела этих животных понижалась, но они не были по-настоящему заморожены в жидком азоте, как Бедфорд и десятки других людей.
Третье: когда мы основали журнал Skeptic и Общество скептиков, читавшее ежемесячные научные лекции в Калтехе, нам показалось естественным подвергнуть скептическому разбору крионику. Майк Дарвин из Фонда продления жизни Alcor устроил для членов общества вдумчивую презентацию, и мы опубликовали скептический анализ во втором номере журнала.
В большинстве религий имеются боги и священные книги; крионика также располагает чем-то вроде троицы небожителей и корпусом фундаментальных трудов. Это Роберт Эттингер и его книга «Перспективы бессмертия» (Эттингер Р. Перспективы бессмертия. — М.: Научная литература, 2002), Эрик Дрекслер и его книга «Машины созидания» (Engines of Creation), Ральф Меркл и его работа «Молекулярный ремонт мозга» (Molecular Repair of the Brain). Меркл предлагает следующий взгляд на крионику и то, как она изменит нашу жизнь:
Болезни, инвалидность и старческая немощь станут редкостями и присоединятся к списку древних поветрий вроде полиомиелита, чумы и оспы, с которыми уже покончило неотвратимое развитие науки. Некоторым из нас, возможно, посчастливится дожить и сохранить здоровье до этого радостного дня, но крионика перебрасывает мост в будущее в тех случаях, когда иначе оно было бы недоступно. Если здоровье подведет, можно подвергнуться криоконсервации путем охлаждения до температуры жидкого азота. При этой температуре ткани веками остаются фактически неизменными. Мы можем законсервироваться на несколько десятилетий, оставшихся до того дня, когда наномедицина сумеет исцелить наши повреждения и восстановить здоровье: сделать его таким же (или лучше), что в 20 или в 30 лет.
Я писал о крионике в сентябре 2001 г. в своей колонке в Scientific American, и мы с Мерклом стали переписываться. Он пытался убедить меня более непредвзято подойти к возможностям криоконсервации. «На вас до сих пор ссылаются как на ученого, отрицающего крионику, — написал он мне в 2014 г., имея в виду газетную статью, цитировавшую мои слова. — Переходите на светлую сторону, сейчас самое время!»[239] Он отмечает, например, что новые технологии, использующиеся сегодня для криоконсервации и витрификации мозга (превращения криоконсервируемого мозга в стеклообразную субстанцию), превосходят прежние, применявшиеся на первых добровольцах несколько десятилетий назад. Меркл засыпал меня статьями и ссылками, призванными убедить, что «я» хранится в памяти и крионика сохраняет именно память.
