Небеса любви - [29]

– Надеюсь, он будет с ней счастлив, – пробормотала Джорджия.

– Не знаю, сделает ли она его счастливым, но если Элизабет сможет вернуть его с небес на землю, то я буду ей премного благодарен. Находиться рядом с Паскалем – все равно что находиться рядом с ангелом, черт его дери!

– Николас, как можно так говорить?

– Ты прекрасно меня поняла. – Граф кивнул в сторону окна. – Посмотри, как он ходит по земле… Ходит, влюбляя в себя птиц и зверей, я уж не говорю о более зрелищных чудесах. Паскаль совсем не такой, как все остальные люди.

– Совершенно верно. И мне кажется, именно поэтому он стремился найти для себя… особую нишу. Хотя я никогда не считала, что он создан для монашеской жизни.

Граф утвердительно кивнул.

– Конечно, не создан. Поэтому я и переживал, когда Паскаль отправился к буддистам в Тибет, а потом еще два года провел в аббатстве Святого Кристофа. Не представляю, как ему удается выдерживать такие долгие периоды целомудрия.

– Ты бы не выдержал, – сухо заметила Джорджия.

– Об этом, мадам, мы поговорим позже, – с ухмылкой ответил Николас. – А сейчас я хочу сказать только одно: Паскаль не сможет спрятаться от мира, будучи мужем Элизабет Боуз, – и слава богу. Для того чтобы держать Элизабет в узде, ему придется приложить немало сил, и тут уж витать в облаках не получится. Надо будет крепко стоять на земле. Хотя не могу не признать: если кому-то и дано обуздать Элизабет Боуз, то только Паскалю, ему одному.

Джорджия в задумчивости посмотрела на мужа.

– Возможно, ты и прав, – нехотя согласилась она. – Но для счастливого брака этого мало. А Паскаль заслужил право на счастье. Он достаточно настрадался.

Граф подошел к окну и молча постоял минуту-другую, глядя вдаль. Когда же повернулся к жене, она увидела боль в его глазах. Джорджия знала, как Николас любит Паскаля; казалось, между ними существовала какая-то особая связь, которая была едва ли не крепче, чем кровные узы.

– Ты, конечно, права, – сказал он, потирая затылок. – Паскаль заслужил право на счастье. Должно быть, он чувствует себя чертовски одиноким, несмотря на всеобщую любовь, а может, как раз из-за нее. Но я не шутил, когда говорил, что брак с Элизабет Боуз должен пойти ему на пользу.

– Не шутил? – с ласковой улыбкой переспросила Джорджия и, шагнув к мужу, обняла его, прижавшись щекой к его широкой груди.

– Ну… как бы тебе это объяснить?… Конечно, они очень странная пара: один почти святой, а другая – чуть ли не дьявол во плоти. Но, возможно, они все-таки смогут кое-что перенять друг у друга. И тогда у каждого из них появится ровно столько, сколько надо для нормальной жизни.

– Мой дорогой, да ты оптимист! – воскликнула Джорджия, подняв на мужа насмешливый взгляд.

– А что еще им останется? Они либо поубивают друг друга, либо влюбятся друг в друга по уши. Я очень сомневаюсь, что они останутся безразличны друг к другу.

– Я искренне надеюсь на второй вариант. Хотя… Глядя сейчас на Паскаля, можно подумать, что для него наступил конец света. Ты заметил, сколько скорби в его глазах?

– В его глазах и скорбь, и гнев. Он, конечно, думает, что ему удалось скрыть от нас свое состояние. Но я его понимаю. Я бы чувствовал то же самое, если бы меня заставили жениться без любви.

– Тебя и заставили, – широко улыбаясь, сказала Джорджия.

– Нет, тут ты не права. Если бы меня насильно притащили в церковь венчаться, я бы убежал из-под венца. Нет, Джорджия, я не был жертвенным бараном, идущим на заклание. Я прекрасно понимал, что делаю.

Графиня улыбнулась. Улыбнулась так, как улыбаются счастливые женщины, которые знают, что они любимы.

– Но с Паскалем вышла другая история, – продолжал граф. – Он действительно женился по зову долга, а не сердца. – Граф сокрушенно покачал головой. – И все же мы должны предоставить ему возможность самому справиться с ситуацией. Если же попытаемся вмешаться, он нам спасибо не скажет. Единственное, что мы сейчас можем ему предложить, – так это нашу безоговорочную поддержку.

– И любовь, – добавила Джорджия.

– И любовь, – повторил Николас и нежно поцеловал жену.

– Вот это и есть Роуэнз-клоуз. – Паскаль наклонился, чтобы достать ключ из-под цветочного горшка, стоявшего перед входной дверью. – Роуэнз-клоуз – часть поместья Рейвенсуолк.

Лили окинула взглядом особняк с тремя флигелями и остроконечной крышей. Самый большой из флигелей, перед которым они сейчас стояли, был покрыт густым плющом. Дом радовал глаз и нисколько не выглядел нежилым. Лили вздохнула с облегчением, поскольку не знала, чего ожидать, когда негодяй, ни слова не говоря, усадил ее в карету, после чего они поехали обратно по той же дороге, по которой приехали.

– Не советую тут слишком обживаться, – сообщил ей муж, открывая дверь. – Этот дом нам выделили лишь на время. Как только я найду работу, мы уедем. Прошу, заходите.

– Э… А чем именно вы планируете заниматься? – спросила Лили.

Переступив порог, она оказалась в просторном и светлом вестибюле. Широкая деревянная лестница вела наверх, а слева от входа находилась столовая. Но все двери по правую руку были закрыты. «Простенько, но не так уж плохо», – решила Лили с облегчением вздохнув.