Не замужем. Секс, любовь и семья за пределами брака - [56]

Однако некий стандартный сценарий организации жизни людей старшего возраста все же заметен.

Моя информантка Л., 33, преподавательница вуза, поделилась историей своей бабушки:

Моя бабушка всегда много работала, жили они в нужде, но держалась она молодцом. Когда умер дедушка, она была в добром здравии. И социально, в общем, хорошо устроена – у нее были подруги, знакомые, потому что в своем городе в одном районе она прожила всю жизнь.

Я помню, как за поминальным столом какой-то родственник спросил мою маму и ее сестру: «Ну, кто из вас забирает маму к себе?» И бабушку действительно «забрали» – решили перевезти к нам, в другой город. Я думаю, сделали это во многом автоматически – как-то так всегда случается с пожилыми родителями, когда они остаются одни, считается, что им нужна забота, а если еще нет, так уже скоро-скоро понадобится, а ездить каждый раз за 200 км – не наездишься. Так вот рассуждали.

Вот уже почти 10 лет прошло, а моя бабушка (слава богу) вполне дееспособна, ездит на дачу и активно работает физически. Но что-то внутри серьезно изменилось. Я называю это утратой чувства себя как самостоятельного субъекта. Произошло это постепенно и как-то незаметно.

Сначала бабушке купили отдельную однокомнатную квартиру. Но поскольку у моей тети взрослая дочь (сейчас ей 34), а пространства в ее квартире (тоже однокомнатной) на независимую жизнь ее и дочери нет, было решено поменять бабушку и внучку местами. Бабушка уступила свою отдельную квартиру и переехала к маминой сестре.

Новых друзей, знакомых бабушка так и не завела – в обычные дни (если не надо ездить на дачу) она стала как-то отказываться выходить из дома. Но это ведь действительно сложно – познакомится с кем-то, когда все живут в своих маленьких квартирках, а неформальное общение для пенсионеров никак не организовано. И моя бабушка даже не стала что-либо делать в этом отношении. Но быть дома одной (мамина сестра работает сутки напролет) бабушке очень грустно, мама говорит, что у бабушки часто плохое настроение и она плачет.

А на своем недавнем дне рождения я заметила, что бабушка сидит и ничего не ест. Оказалось, бабушке нужно буквально положить в тарелку и можно даже не спрашивать! Сама она не возьмет, хотя все может!

Когда я спросила у мамы, что происходит, она подтвердила, что бабушка не берет сама еду, продукты из холодильника, почему-то ей нужно их давать. И никакие уговоры – мамина сестра же работает и часто задерживается – не помогают. Продукты портятся, бабушка не ест и говорит: «Она (имея в виду мамину сестру) мне не дала».

Возможно, это единственный найденный бабушкой способ хоть как-то принуждать мамину сестру приходить домой пораньше. Но также это история о том, как мы своими представлениями о старости и спасении от одиночества можем сделать из полноценного взрослого человека психологически несамостоятельного и на самом деле одинокого.

Полагаю, осознание собственной автономности и важности реализации своих ценностей начинается именно с самостоятельного поиска потребностей и способов их удовлетворения в период взросления.

И сейчас, в связи с распространением разных вариантов организации частной жизни, для этого очень благоприятное время.

Глава 7 Можно ли переписать личную историю?

Кто автор «моей истории»?

Каждый человек является главным экспертом в своей жизни. Никто лучше нас самих не знает, каково это – быть нами.

Однако все мы существуем в системах различных убеждений и представлений о том, что считается правильным и желательным. Вынужденные сверять себя с канонами, мы порой больше доверяем этим убеждениям, чем собственной внутренней правде.

Не совпадая со стандартами, мы чаще обвиняем себя, чем стремимся убедиться в том, что идеи о «нормах» соответствуют нашему способу жить.

В данной главе я расскажу о положениях нарративного подхода, которые позволяют обнаруживать, как при помощи языка конструируются отношения власти в различных коммуникациях, при каких условиях формируются идеи о «нормах» и как они соотносятся с нашими жизненными ценностями[215].

Навык осознания собственных границ и ценностей, в отличие от пассивного принятия, дает возможность уменьшить влияние «экспертного мнения» на нашу жизнь и занять активную позицию в самоопределении.

Нарративный подход является разговорным направлением терапии и работы с сообществами, который фокусируется на том, как люди сами понимают свой жизненный опыт.

Его идеи в 1970–1980-е годы начали разрабатываться австралийцем Майклом Уайтом и новозеландцем Дэвидом Эпстоном. Положения нарративной практики помимо терапевтического процесса используются также в повседневной саморефлексии и социальном активизме[216].

Нарративный подход опирается на идеи социального конструктивизма, согласно которым любые убеждения являются результатом общественного договора. Знания с точки зрения этой теории не существуют в готовом виде, они создаются при помощи языковых практик. Смыслы и термины разрабатываются экспертами, которые совместно договариваются о том, что будет считаться истинным.

Смыслы, возникая под влиянием социальных условий, складываются в системы убеждений и дискурсивные практики. Большинство людей принимают некую общую точку зрения, в результате чего в обществе преобладает мировоззрение, поддерживающее текущий социальный порядок.