Не Вторая мировая, а Великая гражданская! Запретная правда о войне - [11]
31 июля и правда стала слышна канонада. Красная Армия подходила к району Прага, расположенному на восточном берегу Вислы. Генерал Бур-Комаровский отдал приказ о начале восстания. Восстание должно было начаться 1 августа в 17.00 силами, по разным данным, от 23 до 50 тысяч солдат и офицеров АК. Вооружение — от 1 тыс. до 2,5 тыс. винтовок, от 7 до почти 40 станковых и легких пулеметов, до 130 ручных пулеметов, от 420 до более чем 600 пистолетов-пулеметов, от 2,5 до 3,7 тыс. пистолетов, от 15 до 50 противотанковых ружей, до 5 тыс. ручных гранат. Внезапность помогла: повстанцы овладели центром города, Старым Мястом, взяли концлагерь Генсиувка и освободили заключенных, но ни аэродрома, ни казарм, ни мостов через Вислу взять не смогли.
Нацисты быстро стянули резервы, и 4 августа варшавяне перешли к обороне. На этом, собственно, успех восстания и закончился. Теперь все зависело только от подхода Красной Армии.
5 августа нацисты бросили против повстанцев в основном «этнические» части Вермахта: Восточно-мусульманский полк СС, украинский полицейский батальон «шуцманшафт-31», 29-ю русскую дивизию СС, два казачьих батальона, части Русской освободительной народной армии (РОНА).
Нацисты доверяли им: одно из казачьих подразделений во главе с хорунжим И. Аникиным получило задание захватить штаб Бур-Комаровского. За службу нацистское командование наградило многих казаков и украинцев орденом Железного креста. Всего казаки взяли в плен больше 5 тысяч повстанцев.
И при этом не раз именно «этнические» части совершали массовое убийство мирных жителей. Стратегия же нацистов была в том, чтобы разбивать Варшаву на «повстанческие острова» и уничтожать их по одному.
Уже 9 августа им удалось разъединить повстанческий район, вбив клин до самой Вислы. Повстанцы вынуждены были оставлять квартал за кварталом, перебираясь по канализационным каналам. Связь между «островами» поддерживалась через переходы в подвалах и через подземные коммуникации. В сентябре в их руках оставался лишь центр города.
Бои продолжались, росло число жертв среди гражданского населения, не хватало продовольствия, медикаментов и воды.
2 октября Бур-Комаровский подписал капитуляцию; сдавшиеся участники восстания получили статус военнопленных. Комаровского приняли с почетом, его освободили американцы в 1945 году. За 63 дня восстания погибло 10 тысяч повстанцев, 17 тысяч попали в плен, 7 тысяч пропали без вести. Нацистов погибло около 10 тысяч солдат, и около 6 тысяч пропало без вести. Вермахт потерял 300 танков, пушек и бронеавтомобилей.
Погибло около 150 тысяч гражданского населения, большая часть города была разрушена бомбежками.
Позже специальные бригады планомерно уничтожали город, превращая его в каменную пустыню. Все 520 тысяч уцелевших жителей были выгнаны из города. После войны поляки отстроили Варшаву по картам, схемам, фотографиям и рисункам. Один в один.
Во время восстания Красная Армия не наступала. Только 10 сентября, когда все было почти кончено, она провела несколько частных акций, ничего не менявших в раскладе и ничуть не мешавших нацистам. Масштабное наступление она провела только 12 января 1945 года.
Сегодня просоветские историки из себя вон выворачиваются, доказывая: Красная Армия остановилась по не зависящим от нее причинам. Она растянула порядки и коммуникации, не было сил, свежих частей и боеприпасов и горючего, части стали перебрасывать на Балканы, и вообще «приказ о переходе к обороне прорвавшейся на пражском направлении 2-й танковой армии был отдан и.о. командующего армией 1 августа в 4.10 по московскому времени, т. е. примерно за 12 часов до начала восстания и за полтора суток до того, как о восстании стало известно в Лондоне, а через Лондон в Москве».[20]
Генерал Курт фон Типпельскирх пишет, что, если бы сразу же после начала восстания русские «продолжали атаковать предмостное укрепление, положение немецких войск в городе стало бы безнадежным»; лишь прекращение советских атак позволило немцам сосредоточить силы, необходимые для подавления восстания. В общем, «свои основные усилия русские сосредоточили на других участках фронта».[21]
Но и он полагает: в момент начала восстания «силы русского удара уже иссякли и русские отказались от намерения овладеть польской столицей с хода».
Но современники правду знали: не очень смущаясь, во фронтовой прессе сообщалось, что «по стратегическим соображениям» помочь Варшаве нельзя.
Причина тоже известна: 30 июля в Москву прилетел Миколайчик, они встречались со Сталиным 3 и 9 августа.
Миколайчик просил помочь восстанию, но отказался уступать в политических вопросах: он считал все правительство легитимным и законным. А Сталин настаивал на создании коалиционного правительства из лондонских министров и членов Люблинского комитета.
9 августа следует полный разрыв, а 12-го в заявлении ТАСС впервые определилось официальное отношение Советского Союза к восстанию: «ответственность за происходящее в Варшаве падает исключительно на польские эмигрантские круги в Лондоне». А в письме Миколайчику, направленному 4 дня спустя, Сталин в резких выражениях повторяет эту позицию, да еще определяет восстание как «легкомысленную авантюру».
