(Не) Всё могут короли - [63]

— Да уж, — настала моя очередь задуматься, — то есть если я разлучу его с нынешней любовью, и снова женю на Ингеборге, он будет на меня страшно зол и вряд ли захочет поддерживать мир с Англией, как того просит Папа. Но с другой стороны, Иннокентий III хочет, чтобы я примирил короля с королевой и обоих королей между собой, и всё это сразу в одно и то же время.

— Поэтому я тебе и сказала в начале разговора, твоё задание невыполнимое. Можешь погостить у нас, потом по Франции и ехать обратно.

— Да уж, задача. Так вы говорите королева сейчас испытывает нужду?

— Бедняжка без содержания, и последний слуга в тюрьме плюёт ей вслед, называя ведьмой. Я забыла упомянуть, что уже после свадьбы, была ещё одна попытка воссоединить их, по требованию епископов. Но Филипп опять вылетел из совместной спальни, и уехал прочь, больше никогда не возвращаясь в замок, где обитает пленница.

— И бессилие сюда не пришить, — задумался я, — говорят у него любовниц не меньше, чем у Ричарда.

Алиенора кивнула.

— Эти два жеребца даже соревновались одно время, кто больше молодых кобылок покроет.

— Хм, вроде бы всё просто. Самодур-король, бедняжка-красавица, за которую просят все европейские дома и даже собственный народ, и если бы не было второго требования о мире с Англией, — я покачал головой, — было бы всё просто. Может мне захватить Францию? Узурпировать трон и всё сделать по-своему?

Женщина с ужасом отшатнулась от стола.

— Самое страшное Витале, что ты не шутишь, — обеспокоенно сказала она, — но я бы не советовала тебе так поступать, против тебя восстанут все. Он законный король, ты — прости за откровенность — мелкий купчишка откуда-то из Венеции.

— Было немного обидно, но я понял твою аналогию, — хмыкнул я.

— Я просто не хочу, чтобы ты испортил свою репутацию, которая пока очень, просто невероятно высока. Тебя боятся и ненавидят, но никто не может сказать, что ты ведёшь себя недостойно. Даже новость о том, как ты не побоялся пойти с маленьким отрядом прямо в столицу Египетского султаната и разгромить там армию сарацинов, была принята всеми спокойно. Ты понимаешь? Все привыкли к твоим победам, и уже воспринимают это как должное, ведь это именно то, чего ждут от Венецианца. Именно поэтому большинство дверей самых знатных европейских домов сейчас открыты перед тобой, породниться с таким человеком мечтают многие, но поверь мне, все они тут же закроются, если ты свергнешь законного короля. Понимаю, тебя это мало волнует, ты любишь странствия и битвы, но это ли тебе нужно? Так закончить свою блистательную карьеру.

Я не ожидал от неё такой экспрессии, а особенно признаний, что я оказывается популярен и многие следят за моей жизнью.

— Спасибо Алиенора, — я протянул руку и она позволила поцеловать свои пальцы, — я снова признателен тебе за помощь и прямоту.

— Обращайся, — улыбнулась она, кивнув в сторону шкатулки, — особенно с такими подарками.

Глава 25

25 октября 1198 года от Р.Х., предместья Парижа

Войско, стоящее отдельным лагерем перед городом, обустроилось и окопалось согласно лучшим трактатам римских легионов императорской эпохи. Глазам было приятно смотреть, как всё было обнесено брёвнами, везде виднелись посты, а легко бронированные летучие отряды, сразу перехватили меня, стоило только приблизиться к лагерю на пару километров. Всадники, моментально узнав своего сюзерена, благо я когда было время, лично раздавал деньги солдатам, дабы не забывали руку, которая их кормит, с почётом проводили меня к палаткам, внутри хорошо охраняемого стойбища.

Не успели донести меня до центрального большого шатра, как оттуда вышел довольный и улыбчивый Пьетро Бароцци.

— Сеньор, — склонил я голову перед стариком.

— Рад вас видеть, сеньор Витале, — он склонился чуть ниже, — местные ноют каждый день, что мы съедаем много еды.

— Ну вы же за неё платите, в чём проблема? — удивился я.

— Да, но столько, что крестьяне несут продовольствие нам, а не в город, — рассмеялся он, — а я ещё не понимал, почему вы отдали такой странный приказ.

— То есть нужное внимание, вы к себе привлекли? — улыбнулся я.

— О, ещё какое. Посланцы от короля первые дни не вылезали отсюда, вынюхивая и выспрашивая. Только неделю, как отстали.

— Ну отлично, мне очень понравилось обустройство лагеря, так что выпишите себе двойную недельную премию, за хорошо выполненную работу.

Старик удивлённо на меня посмотрел, но лишь кивнул.

— Если у вас всё хорошо, тогда я отправлюсь сразу в город, — решил я, — выделите мне сопровождение поприличнее.

— Сто всадников хватит? — с усмешкой спросил он, — я, если вы не возражаете, хочу тоже посмотреть на это зрелище.

— Ну и из тех пятьсот пеших, что вы готовите, тоже выделите кого-то, — попросил я, — лошадей не будем оставлять без присмотра.

— Сейчас распоряжусь, сеньор Витале.

Через полчаса, мы, обрастая любопытными толпами людей по пути, двинулись к окраинам Парижа. Зрелище и правда было занимательным. Всадники, глубоко сидя в непривычных здесь высоких сёдлах, ехали подняв вверх копья с одинаковыми баннерами белого агнца на красном фоне. При этом при всём, они также были одинаково одеты в дорогую парадную одежду красного цвета с белыми шёлковыми вставками и везде был мой личный герб. Такая одежда имелась у всех, специально для подобных случаев и с усмешками обмениваясь взглядами с сеньором Бароцци, мы с удовольствием наблюдали как люди, вытаращив глаза, смотрели на всё это великолепие.