Не время умирать - [113]

Ощутив, что Наталья не позволяет ему направить оружие на нее, Ковалев понял, что ничего не мешает ему направить ствол себе в голову. Его глаза в последний раз встретились с глазами Натальи, грянул выстрел, и пуля, войдя в подбородок, вынесла генералу всю затылочную кость, вместе с мозгами. Комок густой крови и жира струей ударил в переборку и пятном остался на двери, ведущей в кабину пилотов. От пули в двери, чуть ниже пятна, тоже осталось небольшое отверстие.

Наталья отпихнула от себя мертвое тело, слушая, как затихает вой выключенных турбин. Она села рядом с девочкой, осмотрела ее ногу и произнесла:

— Ничего, милая, все теперь будет хорошо.

Люди в салоне высунулись из-за спинок кресел, но Наталья не обращала на них внимания, лишь автоматически пересчитала — трое. На полу валялась оброненная Ковалевым сумка с похищенным диском. По взлетке, в сторону самолета, двигались несколько полицейских машин, «Скорая» и две пожарные, прорвавшиеся в обход пламени через технический въезд.

— Все теперь будет хорошо, — бормотала Наталья, поглаживая девочку по голове.

Экстремальный режим, на который ее вывел АКСОН, давал о себе знать. Пот стекал ручьями по всему телу, мышцы ломило от боли, есть хотелось так, что в глазах темнело, а в голове пели огромные медные трубы.

Наконец нога Ковалева перестала дергаться, и сделалось еще спокойнее.

Эпилог

— Это, скажу вам, было нечто! — произнес Головин в дежурке, отвернувшись, чтобы дать Наталье возможность надеть брючный костюм. — Если бы не вы, он бы тут не только все разнес, но еще бы и улетел на этом самолете вместе с заложником. Знаете, чей это самолет? Китайского министра! Вот это был бы скандал так скандал. А теперь по всем новостям крутят, что это генерал Головин руководил операцией по задержанию опасного преступника и предателя.

— Влетит вам за разгром, — поправив пиджак, предположила Наталья.

— Не влетит. Правда, трое полицейских погибли, это вот действительно трагедия. А из гражданских, слава богу, никого не зацепило. Повезло. Отделались только ушибами и переломами. Все же со второго этажа падать — это совсем не то, что с пятого. Но вы… Я отражу это в рапорте.

— Не надо, — попросила Наталья. — Не надо ничего нигде отражать. Хватит и записей на мобильники, когда я тут дефилировала босиком. Зачем мне такая известность? Мне бы чуму одолеть с вашей помощью. А эта слава пусть достается вам. Ведь если бы вы не поверили мне, не встали на мою сторону, сами понимаете, было бы все совсем по-другому. Ковалев увез бы эту машинку, а Олега…

— Чуму мы победили, — уверил ее Головин. — Благодаря вашему ночному звонку мы всех пропустили через столь мелкое сито, что блоха не проскользнет. Но главное, мне удалось выяснить, как и где заразился Санбаев!

— Ого! Вот это здорово! Это очень важно! И где же? Вы можете повернуться, я переоделась.

— Представляете, Санбаев, оказывается, на трассе Актобе — Оренбург сбил чумного верблюда. Это было ночью с субботы на воскресенье. Мне казахские коллеги сообщили. Нашли его машину со следами наезда и труп самого верблюда в кустах. Он его сбил, представляете, кровь попала на горячие части мотора, на радиатор и в печку…

— Ничего себе… — Наталья задумалась. — Редкая случайность. Стихийно возникший аэрозоль с чумной палочкой… Да еще в питательной кровяной среде. Это надо взять на заметку, спасибо. Так ведь и чумной суслик может оказаться под капотом. Хорошо, что теперь не осталось белых пятен. Но мне от вас нужна еще кое-какая помощь.

— Вы о Пичугине? Ну конечно! Вопросов нет! Все же у меня достаточно высокая должность, чтобы со мной стали разговаривать на Лубянке. Сейчас возьмем машину и сразу же едем к ним в управление. Диск-то теперь у нас. Можно помурыжить официально, но я не бюрократ, поедем обменяем на вашего приятеля. Это достаточное доказательство невиновности Олега Ивановича. Давно его знаете?

Наталья Викторовна улыбнулась, опустила глаза.

— Всю жизнь. Его нужно поскорее освободить. Он и так за день пережил слишком много. Помогите мне.

Они добрались до машины Головина, и водитель, включив проблесковые маячки, помчал в сторону города. Наталье очень хотелось есть, почти до потери сознания, мучительно, остро, до головокружения! Но она не могла себе позволить тратить время на поход в магазин, пока Пичугин под подозрением. Только уже на Лубянке, когда генерал направился в управление ФСБ с похищенными данными, она позволила себе добежать до супермаркета — бывшего гастронома № 40. Там она набрала охотничьих колбасок, багета, паштета, сыра, двухлитровую бутыль минеральной негазированной воды, а на выходе, в киоске, купила ведро спортивного питания и стакан для смешивания.

Устроившись на парапете у входа в метро, как бездомная, не обращая внимания на косые взгляды прохожих, Наталья размешала в шейкере протеиновый порошок и жадно принялась пить живительный коктейль, заедая его колбасками, откусывая сыр и хрустя багетом. По всему телу от этого разливалось приятное тепло. Наелась очень быстро. Желудок просигнализировал, что полон сладкой болью, и принялся месить полученную пищу.

Сложив остатки в пакет, Наталья отдышалась, чувствуя, как наваливается релаксация сытости. Такое бывает при не очень сильном алкогольном опьянении. Состояние было приятным, но клонило в сон. Наталья решила, что лучше посидеть в машине, чем клевать носом на улице.