Не вмешивайтесь в дела волшебников - [44]

- Директор Школы Хогвартс, Альбус Персиваль Брайен Вульфрик Дамблдор обвиняется в соучастии преступлению профессора Северуса Огастуса Снейпа, а также в пренебрежении контролем над их уроками Окклюменции, при том, что он знал о неприязни профессора Снейпа к мистеру Поттеру.

Гарри опустил голову, стараясь не рассмеяться.

«Неприязнь!» - думал он. - «Скорее уж ‘ненависть’ или ‘презрение’. Впрочем, взаимная ненависть.»

- Мистер Боет. Так как обвиняющий - ваш клиент, вы можете начать, - предложила Амелия.

- Спасибо, мадам Боунс. - Александр поднялся из-за стола. - Мистер Тализин Найберт, займите, пожалуйста, место свидетеля.

Пожилой, уже лысеющий волшебник, выглядевший едва ли не старше Дамблдора, занял свое место.

- Как ваше имя и род занятий, мистер Найберт?

- Я - мастер Окклюменции, - представился Найберт. - Последние двадцать лет я обучал Невыразимых Окклюменции и Легилименции.

- Мистер Найберт, представьте, пожалуйста, что существует студент, которого нужно быстро научить защищать свои мысли от другого волшебника, но у него нет даже представления об искусстве Окклюменции. С чего бы вы начали обучение? - спросил Боет.

Немного подумав, Найберт ответил:

- Несмотря на то, что нужно обучить его как можно быстрее, любой ученик нуждается в основе, подготовке к обучению. Для начала я дал бы ему почитать несколько книг по защите разума и Окклюменции, чтобы он смог понять цели уроков. Одновременно я буду учить студента некоему подобию медитации и контролю над мыслями. Если студент не сможет этого сделать - он не сможет овладеть Окклюменцией. Эта наука не подвластна каждому, и требует огромной концентрации, по крайней мере, по началу. Как только студент сможет контролировать мысли, я начал бы учить его защищать разум.

- Каким образом? - поинтересовался Боет.

- Я использую разные методики, - пояснил Найберт. - Которые подходят не всем. Если у человека плохо развито воображение, то я попробую научить его представлять щиты в виде нескольких слоев, как купола. Если хорошо - то я учу, как скрывать даже тени мыслей, чтобы не быть обнаруженным, как создать мысленные ловушки, защититься от использования легилименции. Если они справятся с этим - тогда я перехожу к защите разума, уже подвергшимся влиянию легилимента.

- Скажите, мистер Найберт, - перешел к делу Боет. - Если бы у вас был ученик, на первом занятии вы поставили б его в центр комнаты, указали бы палочкой, и, приказав ему «очистить свой разум», использовали бы проклятие Legilimens?

- Конечно нет! - Воскликнул Найберт. - Никто в жизни так не научится Окклюменции. На самом деле это привело бы к прямо противоположному. Многократное применения Легилименции на человеке, не знающем, как восстановить разрушенные мысленные щиты, только ослабило б естественную защиту разума. К тому же, это было бы весьма болезненно.

- Но со временем щиты восстановятся? - спросила мадам Боунс.

- Я не знаю. Честно, я бы не хотел проводить такой эксперимент только для того, чтобы получить результат. Зная, как работает Легилименция, несложно предположить, что в конце концов у человека, подвергшийся заклинанию, будет испытывать частые головные боли и мигрени.

- Мистер Найберт, - вдруг заговорил Дамблдор. - Если у вас недостаточно времени для того, чтобы пройти полный курс обучения Окклюменции, что бы вы предложили?

- Невозможно за короткий срок освоить Окклюменцию, директор, если вы заботитесь о здоровье, прежде всего психическом, вашего ученика. Самый краткий путь - просто убить студента ядом или проклятием. - Найберт позволил себе слегка ухмыльнуться. - Вы должны знать это, директор Дамблдор. В конце концов, вы сам - Мастер Окклюменции.

- И последний вопрос, мистер Найберт. - подводя итог, спросил Боет. - Вы когда-нибудь учили бы человека, который вам не нравился?

Найберт серьезно задумался перед ответом.

- Да, если я не мог избежать этого. В любом случае, это зависит от степени неприязни. Если я знал, что не могу профессионально работать с человеком, то просил дать ему другого учителя,

- У меня больше нет вопросов, мадам Боунс, - с легким поклоном, Александр сел на место.

- Есть еще вопросы? - Амелия оглядела зал, смотря поочередно на членов Визенгамота, Дамблдора и Снейпа. - Благодарю за ваши показания, мистер Найберт.

- Мадам Боунс, - пожилой волшебник склонил голову в знак уважения сначала перед Амелией, потом повернулся к Гарри, также поклонился ему, и вернулся на свое кресло.

- Я попрошу Альбуса Дамблдора занять место свидетеля, - раздался голос Александра. - Поскольку, как мне стало известно, директор Дамблдор хранил тайны от моего клиента в течение некоторого времени, я должен попросить вас дать свидетелю Сыворотку Правды, чтобы быть полностью уверенными, что узнали всю правду, а не только то, что он хочет рассказать.

- Вы думаете, что Глава Визенгамота солгал бы? - Возмутился один из волшебников на трибуне.

- Нет, не солгал, а только не сказал бы всю правду. - Спокойно уточнил мистер Боет. - За прошедшие уже почти двадцать лет, Дамблдор хранил тайны от моего клиента, решая, что он имеет право знать, а что нет. Был момент, когда мой клиент сам попросил рассказать ему всю правду. Но Дамблдор не хотел прерывать свою Великий Эксперимент. Магглы называют это теорией Рождения.