Не уймусь, не свихнусь, не оглохну - [9]
Какая жуткая, фантасмагорическая пародия! Собственно, почему пародия? Образ, кардиограмма, перфокарточная лента жизни!
Вот зеркало раскручивается, и уже непонятно, кто кого пародирует: шахматы, т. е. искусство, — жизнь или наоборот…
Гроссмейстеры, мастера, перворазрядники, дилетанты, совсем новички и сеанс одновременной игры. Судьи тоже есть, но только в крайних случаях. И вот лезет какой-то дилетант на мастера, прет на него пешками, а мастеру и так житья нет, гроссмейстеры заели:
— Согласен на ничью? — это мастер дилетанту подмигивает. Куда там, прет своими пешками почем зря. Ну, тут мастер размахнулся… Некрасивая получилась картина, как писали в газетах.
А вот еще слухи: где-то у кого-то пешка — в ферзи вышла, теперь королева! А королевам, им что? Ходят как хотят. Один конь без проблем, скачет себе буквой «Г», как будто сказать хочет: все вы — «Г».
А на этой вот доске король один остался, всех потерял. Мат ему не ставят из жалости и еще потому, что он матерных слов терпеть не может. Корону он снял — тяжело, подошел к краешку и… бултых.
Калинин спит. Пора и мне. Завтра хотим еще раз махнуть на взморье. Купаться, загорать — и никаких шахмат.
I августа 75 — Рига
Это уже переходит в дурную привычку — отмечаться накануне Нового года. Вот и сейчас осталось несколько часов уходящего. Вспомнил про эту тетрадку, хотя давно понял бесполезность затеи. Все, конечно, врут или, в лучшем случае, недоговаривают; но недоговаривать себе — это уж я придумал вместе вот с этой книжонкой.
Сегодня был спокойный день. Никуда не ходил, ничего не делал, отмокал в ванне полдня — этим он и запомнится. Грехи мои стекли в городскую канализацию, и я теперь как младенец — готов пятнать себя новыми.
Сейчас сходил в магазин, купил себе подарок, пришел, поставил подарок на стол и сказал (!): «С Новым годом, дорогой Николя, желаю тебе всего доброго». Поглажу рубашку, пойду к друзьям пить водку.
31 декабря 1975 г. Омск
1976
Задерживают вылет. Кто-то не явился на посадку. Поет Брегвадзе. Сейчас 7–30 местного времени. Ясный, прозрачный вечер. В небе одинокое облачко, вытянувшееся, бледное. Омск там, вдали… Какой-то незнакомый. Где-то там Танюша. Сейчас начинается спектакль. Малышка моя, родная… Сколько себя помню — все сижу в самолетах и переживаю. Моторы взревели. Поехали. Только два часа назад расстались с тобой. Два часа. Самолет развернулся. Заходящее солнце бьет в глаза. 5 ноября 1973 года. Боже, как давно.
Первый, кого увидел в Омске, была — ты. Взлет. Летим над городом. Вот театр. Слышишь? А ведь было время, когда мы не знали друг друга! Вот ужас! На крыле солнечный блик. Внизу степь.
18 апр. 76. Омск-Москва
Сейчас еду до «Лермонтовской». Застаю дома сразу всех: и С., и Т., и Севку. Его я вижу первый раз. 10 месяцев мальчишке. Трудно представить, что это она его родила. Говорим допоздна, ходим курить на балкон. На тихую громкость ставим пленочку с последними песнями. Поет он сам. Здорово. Утром Серый играет на рояле какую-то полечку, Сева пляшет в кроватке. Через полтора часа буду в Таллине.
19 апр.
Метро «Парк культуры».
Тогда был страшный дождь, редкостный дождь. Стоял транспорт. Потоки грохотали по асфальту. Мы добрались до станции метро. Стоим на эскалаторе. Тесно. Все вокруг промокшие. У тебя капельки на волосах. Был июль (какое число, теперь мы уже не вспомним).
Июль 1976-го
Еду в Ульяновск. Вернее, лечу сегодня ночью через Москву. Книжечку эту оставляю здесь, вот интересно будет через год! Как-то все обернется. Еще немного!
6 сент. 76. Перевальск
Липси устала и замерзла. Сейчас Зч. 20 мин. ночи. Ехали в такси до аэропорта в Ворошиловграде, потом самолет до Внукова, потом полтора часа в автобусе… Сидим в Быкове. Достал из чемодана свой плащ, завернул ее, уложил. Покормил колбаской. Вздрагивает. Действительно холодно. Даже мне. В Москве +7 гр.
Самолет на Ульяновск в 7–40 утра. Еще один рывок, и все начнем с начала.
7 сент. 76. Москва.
Счастливых дней на все года и сладостного, Кира, Вам! Глотни и вспомни иногда про Шамиля Закирова.
Без даты
1977
Год прошел. Ничего интересного. Все случается не так, как представляешь заранее… Проще. Ульяновск — симпатичен. Был там дня 2, кажется. Сейчас опять лечу. В Омск. Через год, буду жив, отмечусь здесь. Через год… Это как «письма в никуда».
15 сент. 1977 г. Перевальск
1978
Год прошел, ровно год! Не хуже, не лучше других; рискую постареть в однообразной тоске. Парус мой накренился, воды касается…
Завтра еду в Ростов, оттуда сразу в Омск. Опять Омск, еще раз — наверное, последний. Силы еще есть, еще вполне-вполне достаточно, но желания бороться все меньше с каждым годом, а годы сыпятся, как горох из дырявого мешка.
В пьесах, вообще в литературе, развязка всегда короткая, ясная, на то она и «развязка», в жизни — наоборот, самое длинное, самое тягостное — развязка, наверное потому, что в жизни это всегда еще и начало новой истории, нового сюжета, и так до… Так будьте счастливы, друзья мои.
13 сентября 1978. Перевальск
1979–1989
1979
Еще один год! Только перелистывая эту книжицу, понимаю, что время утекает совсем не незаметно, а уходит прочными, твердыми, хорошо ощутимыми шагами. Мне тридцать два года. Сегодня улетаю в Омск. С остановкой в Москве.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.