Не уймусь, не свихнусь, не оглохну - [15]
Я не хотел идти в крепость, слишком все это памятно, наши с Вовкой похождения, среди тогда еще свежих и заброшенных развалин, собирание гильз и осколков, какие-то дикие игры в каменных лабиринтах. Но время еще было, и ради Валерки я поехал туда.
Опять удар ниже пояса. Кто и где это сказал: «Нельзя возвращаться в те места, где был когда-то счастлив»? Это правда.
Таможенный досмотр. Пересекаем границу. Выпиваем по этому случаю водки.
В 8 часов по местному времени прибыли в г. Легницу. (В Варшаве стояли ночью, вышли на перрон — они смотрели на нас, а мы на них.) Поселили в гостинице при нашей комендатуре. Городок чистенький, зелененький, островерхий, вымерший — суббота, на улицах пусто.
Отдохнули. Потом беседа, и очень интересная, в Доме офицеров. Прогулка по городу. Вечером работали. «Черешню» пришлось играть без репетиции. Принимали нас хорошо. Здесь много соображений. Ужин. Автобус. Гостиница.
5 сентября
Утром проснулся рано, не выключили радио. Хотел пойти в город, но по одному ходить не рекомендуют, а друзья еще спали. Позавтракали, а в 10.00 подали автобус и повезли нас на экскурсию, сначала в костел в местечко Легницке Поле, затем в замок Ксиж, или Ксеж, не знаю, как правильно. Замок средневековый, все как и положено, недоступный, прекрасный и какой-то нереальный. Удивительно то, что после войны он был заброшенным до 1976 года, а теперь его взял на баланс какой-то колхоз, колхоз в нашем смысле, конечно, здесь это называется как-то иначе. По мере возможности реставрируют и теперь уже показывают туристам. Входная плата 2,4 злотых, это немало, 1 руб. 40 коп. на наши деньги. Так что выгодное это занятие и полезное, конечно. Особенно понравился приемный зал. Замок огромный, осмотреть можно только малую часть его да еще зверинец, который красиво вписался тут же у стен замка.
В автобусе спал.
Сварили супчик из пакетика, кипятильничком в номере, пообедали и опять в автобус. Сейчас вечер. Идет «Легенда». Летная часть. Принимают плохо. Не слушают. Представляю, каково дяде Саше. Вот пытка-то.
6 сентября
Еще один день.
С утра ходили по магазинам. Впечатление на первый взгляд удручающее и даже более того. Витрины наполовину пустые, обуви приличной нет совсем, цены высокие до смешного. Те, кто бывал за границей, ужасаются еще больше — цены выросли в три-четыре раза.
Деньги разменяли нам приличные — 6300 злотых плюс суточных 5040 злотых, а купить пока нечего.
В частных магазинчиках много всяких красивых безделушек, и только…
Выехали рано — в 2.30. Останавливались на часик в городке под названием Шпратава. Симпатичный старинный городок. Потом еще ехали с полчаса по прекрасной автостраде.
Работали в авиаполку. Вера потеряла голос, поэтому вместо «Черешни» играли из «Последнего срока» сцену бани.
Покормили перед спектаклем в офицерской столовой, скромно. Ехали долго, прокололось колесо. Пили чай. Все расстроены, нервны.
7 сентября
С утра ждали автобус, чтобы ехать во Вроцлав, однако что-то случилось, и он надолго запоздал, тогда решили ехать в соседний городок Любин на «проческу» магазинов. Городок, опять же, симпатичный, с приятной стариной в центре и современными кварталами вокруг. Много магазинов… да мало в магазинах! Что заметно, они не очень-то скрывают отсутствие товаров. В магазинах пустуют полки и целые отделы. У нас в таких случаях полки заполняются каким-нибудь дерьмом, которое никто не берет.
Странно ощущаешь себя здесь, среди еще недавно «своих». На прямую грубость мы пока не нарывались, не считая свиста вслед нашему автобусу, а вот нелюбезность или настороженность сквозит во всем. В одном магазине просто сказали, что «этого нет», хотя «это» лежало на виду.
Вот и говори, что национальные черты — вымысел. Ведь у нас в России любой иностранец встречается как подарок. Любая продавщица расплывается от счастья и забывает всех и вся при виде иностранных гостей, кто бы они ни были. Нас, русских, даже выгоняют из наших же ресторанов, гостиниц, магазинов, если требуется освободить место гостям.
Работали в 12 км от Легницы. Ужинали. Скромно. Выехали в 12.00. Часа два гуляли по Зеленой Гуре. Город прекрасный. Толчок (по-нашему) в центре. Молодежь, музыка, продают все, что можно. Цены невероятно высокие, купить ничего невозможно. Долго смеялся в магазине, увидев «свою» дубленку ценою в 20 ООО злотых!
От Легницы 200 км. Работали в польском (Войска польского) клубе. (Гас свет и т. д.) Местечко Киншица. Ночевали здесь же.
9 сентября
Утром съездили на наше кладбище — советских солдат возле городка Мезджече, потом гуляли по этому городку, чистенькому и аккуратненькому, как все остальные, где мы были.
Поляки спрашивают советские деньги. Охотно меняют свои злотые 1:3 и очень рады.
У меня есть тридцатка, но менять пока не стал: купить-то нечего.
Обедали в офицерской столовой части связистов. Обед хороший. Щи какие-то.
После обеда рыбалка на озере.
Подземная железная дорога от школы абвера «Осиное гнездо» (Киншица) до Вюнсдорфа более ста км и далее — до Берлина.
До сих пор неизвестна, вернее не составлена, точная карта. Сотни ответвлений, можно заблудиться, что и сделали, как рассказывают, четверо наших полковников на «уазике», искали их две недели, нашли полуживых, без пищи и горючего — заблудились.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
Книга А.К.Зиберовой «Записки сотрудницы Смерша» охватывает период с начала 1920-х годов и по наши дни. Во время Великой Отечественной войны Анна Кузьминична, выпускница Московского педагогического института, пришла на службу в военную контрразведку и проработала в органах государственной безопасности более сорока лет. Об этой службе, о сотрудниках военной контрразведки, а также о Москве 1920-2010-х рассказывает ее книга.