Не ускользай от меня - [2]

— Как вы себя чувствуете? — спросил он, закрывая коробку.

— Прекрасно. — Она поправила ремешок сумки, висевшей на плече, и стала подниматься, но невольно поморщилась.

— Вы уверены, что нет перелома? — нахмурился мужчина.

Райэннон подвигала предплечьем. Ощущение неприятное.

— Это ушиб, вот и все. — Хотя интересно, как она понесет плитки?

— Вы идите первой, а я пойду следом с коробкой.

Выбора не было. Она поднималась по ступенькам, слыша сзади его шаги.

— Могу я сделать для вас что-нибудь еще? — спросил он, поставив в ее пикап коробку с плиткой.

— Нет. Спасибо. Вы и так уже сделали достаточно.

— Да уж! — мягко воскликнул он.

— Я не имела в виду… — растерялась Райэннон.

Он засмеялся.

— Я ценю вашу доброту, — быстро проговорила она.

— Очень мило с вашей стороны. Ведь вы ушиблись по моей вине.

— Нет, вашей вины в этом нет.

При его удивительно привлекательной внешности любая другая женщина, несомненно, с благодарностью приняла бы предложенную помощь. А она ухитрилась упасть, пытаясь убежать!

— Есть кто-нибудь, кто поможет вам выгрузить это? — спросил он, показывая на плитку.

— Да. — Больше никакой информации. Она открыла дверцу пикапа и влезла внутрь.

С печальным выражением он захлопнул дверцу машины, поднял руку и отступил назад.

Она отъехала немного и в зеркало заднего вида заметила, что он еще смотрит ей вслед.

Когда пикап исчез за поворотом, Гэбриел Хадсон засунул руки в карманы брюк и резко повернулся на каблуках.

Приятная особа, но не в твоем вкусе, Хадсон.

Не то чтобы он подцеплял женщин на парковках. Но его редко так решительно отвергали. Еще до того, как он купил за бесценок одно прогоревшее дело, дал ему новое название и создал крупнейшую транспортную компанию Новой Зеландии, его испортила возможность всегда, когда захочется, самому выбирать женское общество. Тем не менее он никогда не был навязчивым. Во всяком случае, женщины обычно не пугались его.

А эта в ту же секунду, как он вошел в лифт, забилась в угол, отвернулась. Правда, это позволило ему с минуту изучать ее. Потом она взглянула и поймала его на этом занятии.

Она казалась ошеломленной. Большие зеленые глаза, слегка миндалевидные, но огромные и настороженные, словно у кошки. Они уставились на него на целую секунду. Губы у нее ненакрашенные. Соблазнительные губы. Очерченные очень женственно и в то же время четко.

Блестящие светло-русые волосы с обманчиво простой стрижкой обрамляют нежное лицо с гладкой кожей. Слабый румянец на щеках ее исчез, превратившись в смертельную бледность, когда она ушиблась. Коробка, которую она несла, не позволяла оценить всю фигуру. Но простая юбка, достаточно короткая, не скрывала стройных ног.

Она моментально отвела взгляд. До этого полуоткрытые губы плотно сжались. Потом она не отрывала глаз от цифр, показывающих уровень, который преодолевал лифт. Будто силой взгляда хотела заставить их меняться быстрей.

Он почувствовал дрожь желания. И удивился: какая подростковая реакция на незнакомую женщину. Импульс помочь ей нести тяжелую коробку не был абсолютно альтруистическим. Правда, он не собирался соблазнять ее на лестнице, но испытывал странное нежелание позволить ей вот так бесследно уйти.

Не надо было касаться ее. Она отпрыгнула, будто олененок, и поскользнулась на лестнице.

Вспомнив бледное лицо, потемневшие от шока зеленые глаза и очаровательный рот, сжатый и бледный, он беззвучно выругался. Конечно, он сам упустил все шансы. Из-за него женщина чуть не потеряла сознание от боли. Такое не назовешь точно рассчитанным способом завоевания. Чего он мог добиться, напугав ее? Оставалось лишь благополучно посадить незнакомку в машину и забыть о катастрофической встрече.

Райэннон ехала осторожно. Она понимала, что быстро немеющая рука не выдержит большого напряжения. Мышцы плеча напряглись. Останавливаясь на светофорах, она делала дыхательные упражнения. Потом сжимала и разжимала пальцы на руле.

Снова обхватив руль и глядя вперед на дорогу, в мыслях она ясно видела руку незнакомца, лежавшую на ее руке. Сильную, но не угрожавшую. А его таза! Казалось, от огорчения они меняли цвет: от сверкающего серебристо-серого до голубого, точно зимнее небо, обещающее, что тепло придет. Когда она первый раз заметила, что он изучает ее, эти глаза были лениво оценивающие. Потом извиняющиеся и озабоченные. А уж затем — раздражающе любопытные и проницательные.

Дали зеленый. Она нажала педаль, собираясь пересечь перекресток. Но не подумала об акселераторе. Какая рассеянность! И странная дрожь появилась где-то в животе. Она почувствовала, как все тело будто обдало теплой волной, и наступила странная слабость.

Падение, конечно, потрясло ее. Понадобится время, чтобы прийти в себя.

Вот и старая вилла в Маунт-Алберт, которую она снимала вместе с Джанетт, работающей медсестрой в частной клинике. Райэннон внесла коробку в дом, достала из нее несколько плиток и пошла в комнату с высоким потолком — бывшую спальню, которую она превратила в студию. В будущем она сможет выполнять мелкие работы в новой галерее в центре города. Но сегодня ее текущий заказ — большой триптих на сказочную тему. На голом деревянном полу лежали рисунок и заготовка для мозаики, кое-где заполненной.