Не упусти радугу - [11]
— А пол скользкий…
— Я нечаянно споткнулся о дровяной ящик…
— А котел как опрокинется…
— А миссис Мерфи как завизжит…
— Стало быть, вы уверяете меня, что весь этот разгром был учинен по вине жалкого степного грызуна? — угрожающе-тихо осведомился Джонатан.
От удивления глаза Кейт широко распахнулись. Она ожидала чего угодно, любых проклятий, но не подобных слов из уст скотовода.
— Ужас, какой сердитый! — шепнул один из мальчуганов. — Слышишь, какими словами заговорил?
Кейт с трепетом взирала на Джонатана, однако его неумолимый взгляд был поверх ее головы устремлен на сыновей.
— Итак? — холодным как сталь голосом произнес он.
— Мы не нарочно, па… Она сама забежала.
— Мы только пытались ее поймать, честно.
— Да, это видно. — Отряхиваясь от муки. Джонатан вдруг перевел взгляд на Кейт, все еще сидевшую в грязном месиве на полу. — Надеюсь, вы не ушиблись?
— Нет, — начала Кейт. — Я…
— Вот и хорошо, поскольку в данный момент мне некогда с вами возиться. — Не обращая внимания на вспыхнувшую в ее глазах обиду, он снова занялся сыновьями. — И в первую очередь я намерен выяснить, каким образом мое запасное седло и вся упряжь оказались в уборной?
— Что?! — Кейт в изумлении обернулась к мальчикам. Значит, тот сарайчик за домом — уборная? Кейт сощурилась. Теперь понятно, почему они все утро с такой готовностью бросались выполнять каждое ее желание. Одного она не могла взять в толк — как же она раньше не догадалась?
— Мы просто сделали, как она велела.
— Но я…
Не успела она обдумать, как лучше все объяснить, как Джонатан уже потянул ее за руку и поднял с пола. При этом в каком-то дальнем уголке ее сознания успела промелькнуть мысль, что, даже и взбешенный, Джонатан Кентрелл, оказывается, все так же ослепительно красив.
— Так это вы велели им отнести мое седло в сортир?
— Понимаете, я…
Он отпустил ее руку.
— Я нанял вас для того, чтобы вы помогли содержать мой дом в порядке, а не переворачивали его вверх дном!
— Но я не думала…
— Вчера вам каким-то образом удалось убедить меня, что у вас на плечах голова, а не пустой горшок. — Он оглядел разгромленную кухню. — Боже, как я ошибся! Седло — в уборную! Да последняя дура до такого не додумается…
Этого Кейт выдержать уже не могла. Последние слова подействовали на ее уязвленное самолюбие как соль на рану. Гнев вскипел в ней горячим гейзером.
— Ничего, во всяком случае, запах конского пота там никому не помешает! — огрызнулась она. — А что касается вашего дома, то смерч и тот не перевернет его вверх дном. В жизни не видела такого свинарника! — Кейт была уже вне себя и, решительно уперев руки в боки, надвигалась на своего хозяина. — И вы еще смеете являться сюда и обзывать меня дурой! Может, уборная и не самое подходящее место для вашего седла, но уж никак не хуже кухни! Насколько я понимаю, вы скоро достроите сарай — вот и снесете в него тогда всю свою сбрую. А пока что с вашим драгоценным седлом и в сортире ничего не сделается!
С этими словами она развернулась и зашагала к двери отведенной ей спальни. Вид сидящих на полу Берни и Леви напомнил ей о начале сцены, к развязке которой подоспел Джонатан. Она еще раз обернулась.
— И вот еще что. Ваши сыновья не имеют к этой собачке никакого отношения. Это я оставила дверь открытой, а они просто пытались ее поймать. — И, на глазах у онемевших слушателей, она шагнула в комнату и захлопнула за собой дверь.
Рухнув на кровать, Кейт несколько секунд смотрела в окно, прежде чем поняла, что она натворила. В порыве необузданного гнева она отвергла единственную достойную работу, на которую могла надеяться. Сердце ее упало. Теперь уже выбора нет, придется возвращаться в «Золотую шпору». Да, Джонатан Кентрелл был прав… Она и есть самая последняя дура.
Кейт, все еще не шевелясь, сидела на кровати, когда в дверь постучали.
— Кто там? — спросила она, хотя и догадывалась, что это Джонатан Кентрелл, по-видимому, пришел сообщить ей, что она уволена. У нее перед глазами до сих пор стояло его потрясенное лицо в тот момент, когда она его отчитывала, — лицо человека, явно непривычного к тому, чтобы ему перечили.
— Это мы, Леви и Берни, — еле слышно донеслось из кухни.
Кейт удивленно подняла голову.
— Входите.
Дверь медленно отворилась. Братья стояли на пороге, смущенно переминаясь с ноги на ногу.
— Папа велел вам передать, что сбруя пусть пока остается в уборной, но в другой раз, если понадобится что-нибудь вынести из дома, спросите сначала у него.
— А больше он ничего не говорил? — Кейт не могла поверить, что после всего этого она еще не потеряла работу.
Последовало неловкое молчание.
— Говорил, — с несчастным видом признался Леви. — Он сказал, чтобы мы придумали, как повесить седло на стенку в уборной.
— И что если наши собачки опять набедокурят, то все равно придется от них избавиться, как он с самого начала и предупреждал.
— Почему вы все время говорите, что собачки ваши?
Братья переглянулись.
— Понимаете, когда мы только приехали, их тут было полным-полно, и папа велел нам ставить на них силки, — сказал Леви.
— Ведь их норки опасны для лошадей, — вставил Берни.
— Мы сразу же отловили десяток, — не обращая внимания на брата, продолжал Леви. — Потом мы решили посмотреть, кто больше поймает, только они все не помещались в клетку и приходилось их постепенно выпускать. Ну а после, когда нам попадались собачки, уже трудно было сказать, новые это или старые…
Никки Чендлер никак не может пережить позорного побега своей матери из дому и, пытаясь скрыть свое внешнее сходство с нею, носит мешковатую мужскую одежду, выполняет тяжелую физическую работу на ранчо, сторонится мужчин.Но ей не удается скрыть под обликом сорванца своей красоты и женственности. Встреча с Леви Кентреллом заставляет ее забыть обо всем: поверить в счастливую любовь, познать счастье материнства.
Странный случай привел красавицу Стефани в богом забытый уголок Дальнего Запада. Едва не погибнув под копытами коня, она потеряла память и, если бы не помощь Коула Кентрелла и его сынишки, вряд ли бы выжила. Но когда Стефани уже решила, что нашла счастье с самым непредсказуемым человеком на свете, ее судьба вновь делает резкий поворот: к Стефани возвращается память, а вместе с ней – нерешенные проблемы.
Полагаете, желания сбываются только в сказках и принцы на дороге не валяются? Эдит думала так же, бредя по широкому тракту навстречу Англии и браку по расчету.«Уверена, найдется среди английских дворян романтичный дурачок, который поверит в мою слезливую историю и, не долго думая, обзаведется молодой очаровательной женой-француженкой. Скажете, цинично? Так ведь и жизнь не сказка о невинных девах и благородных рыцарях. Вот если судьба возьмет да и бросит к моим ногам принца, тогда я признаю, что ошибалась, но что-то мне подсказывает…Тут ветви густого придорожного кустарника подозрительно зашумели, и прямо передо мной в дорожную пыль вывалился потрепанный человек…».
Рыжеволосая Айрис работает в мастерской, расписывая лица фарфоровых кукол. Ей хочется стать настоящей художницей, но это едва ли осуществимо в викторианской Англии.По ночам Айрис рисует себя с натуры перед зеркалом. Это становится причиной ее ссоры с сестрой-близнецом, и Айрис бросает кукольную мастерскую. На улицах Лондона она встречает художника-прерафаэлита Луиса. Он предлагает Айрис стать натурщицей, а взамен научит ее рисовать масляными красками. Первая же картина с Айрис становится событием, ее прекрасные рыжие волосы восхищают Королевскую академию художеств.
Но и без этого характер мисс Гарднер был далеко не сахарным. Об этом с успехом говорил ее твердый подбородок, прозрачно намекая на ее потрясающее упрямство, капризность и общую вздорность нрава. Спорить с ней опасался даже сам генерал, поскольку в этих спорах он неизменно проигрывал с самым разгромным счетом. Но лучше всего о характере Аннабэл говорило ее детское прозвище, которое прилипло к ней намертво. По имени ее давно не называли не только родственники, но и знакомые, посчитав, что если имя отражает ее ангельскую внешность, то прозвище метко указывает на ее нрав.
В двенадцатый том собрания сочинений вошли два независимых романа и повесть, относящаяся к циклу «Аллан Квотермейн».
Это является продолжением моей первой книги «Драконы синего неба». Все пошло не по плану, и главная героиня очутилась в настоящем логове вампиров, да причем еще и с амнезией. Сможет ли она что то вспомнить и вернуться к своему суженому? Что же сможет помешать планам Женевьевы…
Вильхельм Мельбург привык ходить по лезвию ножа, каждый день рисковать собственной жизнью ради дела,которому служит уже много лет. Но чувство, вспыхнувшее помимо воли, вопреки всему, в холодных застенках СС заставляет забыть о благоразумии и осторожности. .
Могущественный лорд Пемброк, в одночасье решивший судьбу своей единственной дочери, не предполагал, что его коварные планы могут не осуществиться. Насильно выданная замуж, Леа Пемброк по-своему борется за свое счастье: ее оружием становятся доброта и преданность. Ее нежность смогла растопить сердце сурового, иссеченного шрамами воина, а сама она обрела в браке не только покой, но и истинное женское счастье. Именно в нем — своем таинственном нареченном Леа впервые встретила понимание и любовь, в его объятиях она впервые ощутила себя Женщиной…
Сакская красавица, леди Бетани, в одночасье лишившись своего замка, земель и даже имени, становится рабыней нормандского рыцаря Ройса де Бельмара. Но и побежденная, она готова бороться за то, что ей дорого. Не сразу она понимает, что бороться ей приходится со своим собственным сердцем и что самый главный, безжалостный враг скрывается в ее родном доме.
Начало X века. Изгнанный с родной земли дерзкий викинг Ролло имеет, казалось бы, безумную цель – он решается захватить земли северной Франции, чтобы основать там свое королевство.Во время одного из своих набегов пленницей этого неукротимого воина становится юная Эмма, рыжеволосая красавица. Грубый язычник Ролло не мог и предположить, что отныне вокруг этой стройной девушки закружится его жизнь, а дорога, на которую направит его судьба, приведет к вожделенному трону.
Гордая, независимая берберская принцесса стала пленницей молодого красавца шейха, но не покорилась его воле. Однако она не смогла противиться колдовству изысканных ласк и неге сладострастия, которые познала в объятиях своего врага. Она освобождается из плена, но ее сердце остается плененным. И когда настал момент выбора, она готова рискнуть жизнью, чтобы спасти того, кто стал ее проклятием… и ее единственной любовью.