Не удивительно, что Его называют Спасителем - [7]

ради Меня тот сбережёт её» (7)

«Не бывает пророк без чести, разве только в отечестве своем и в доме своём» (8) Но нет утверждения, более смущающего душу и даже пугающего её, чем у

Матфея в стихе 19:29.

«И всякий, кто оставит дома, или братьев, или мать, или жену, или детей, или

земли ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную».

Я могу понять ту часть Писания, где говорится: «Оставь земли и поля свои». Но

другая его часть заставляет меня съёживаться от страха. Оставить мать и отца, сказать

‘‘прощай’’ братьям и сёстрам, поцеловать на прощание сына и дочь! Не сложно

провести аналогию между апостольством и бедностью или общественной

немилостью, но как оставить семью? Почему я должен желать покинуть тех, кого

люблю? Неужели жертва должна быть настолько жертвенной?

«Жено! се, сын Твой».

Мария постарела. Волосы на висках седые. Морщинки вместо нежной кожи

юности. Руки в мозолях. Она подняла на ноги всех детей. А теперь смотрит - распинают

её первенца. Видя его муки, что вспоминает мать, что всплывает в её воображении?

Может быть, долгая поездка в Вифлием? Постель для малыша, приготовленная из сена

для коровы. Бегство в Египет. Дом в Назарете. Паника в Иерусалиме: «Я думал, что он с

тобой». Уроки плотницкого дела. Смех за обеденным столом.

А потом то утро, когда Иисус пришёл домой из мастерской рано; его глаза стали

жёстче, а голос более решительным. Он услышал новость. «Иоанн проповедует в

пустыне». Её сын снял плотницкий фартук, отряхнул руки от пыли и последним

взглядом попрощался с матерью. Они оба знали, что ничего не будет так, как прежде.

Тем последним взглядом они стали причастны к тайне настолько болезненной, что её

нельзя было высказать вслух.

В тот день Мария познала, как от слов прощания приходит в сердце боль. С того

момента ей приходилось видеть сына из далека: с края толпы, снаружи

переполненного людьми дома, с берега моря. Может быть, она даже была там, когда

прозвучала эта загадочная перспектива: «Кто оставит... мать... ради имени Моего».

Мария была не единственной, кто был призван сказать «прощай» своим любимым

во имя царствия небесного. Иосиф остался сиротой в Египте. Ионе было велено

отплыть в Ниневию. Анна отправила своего первенца служить в храме. Даниил был

послан из Иерусалима в Вавилон. Неемия ушёл из Суз в Иерусалим. Авраам отдал на

заклание собственного сына. Павлу пришлось проститься со своими наследниками.

Библия переплетена словами прощания, на её страницах оставлены слёзы

расставания.

13

И в самом деле создаётся впечатление, что в словаре христианства прощай

слишком часто употребляемое слово. Его хорошо знают миссионеры. Те, кто

посылают их, тоже его знают. Его произносит врач, уезжающий в джунгли ради работы

в госпитале. То же говорит переводчик Библии, живущий вдали от дома. Те, кто

кормит голодающих, учит заблудших, те, кто помогает сирым. Все они знают слова

прощания.

Аэропорт. Багаж. Объятия. Хвостовые огни. «Помаши бабуле». Слёзы. Конечные

станции автобусов. Корабельные доки. «До свидания, папа». Комок в горле. Билетные

стойки. Затуманенный слезами взор. «Пиши мне».

Вопрос: Что это за Бог, заставляющий людей так страдать? Что это за Бог, дающий

семью и одаривающий дружбой, а потом требующий покинуть родных и сказать

друзьям «прощай»?

Ответ: Тот Бог, который знает, что самая проникновенная любовь строится не на

страсти и романтическом эпизоде, а на совместной миссионерской деятельности и

жертвенности.

Ответ: Тот Бог, который знает, что в этом мире мы только пилигримы, и вечность

так близка, что любое «До свидания» в общем-то означает «Увидимся завтра».

Ответ: Тот Бог, который и сам так поступал.

«Жено! се, сын Твой».

Иоанн крепче обнял Марию. Иисус просил его быть ей сыном, который нужен

матери, но которым он в сущности никогда не был.

Иисус взглянул на Марию. Он страдал от мук более сильных, чем гвозди и

терновый венец. Тем молчаливым взглядом они вновь стали причастны к тайне. И Он

сказал «Прощай».

Крик одиночества

Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?» Матфея 27:46.

Те, кто пережили то лето 1980 в Майями, имели мало поводов для веселья.

Флоридская жара выжигала город днем и высушивала его ночью. Нарушения

общественного порядка, грабежи и расовая напряженность грозили вконец истрепать

издёрганные нервы людей. Стремительно повышалось всё: безработица, инфляция, преступность и особенно столбик термометра. В какой-то из этих дней в печати

получила широкую огласку статья репортёра «Майями Герольд», от которой у всего

Золотого Побережья захватило дыхание. Это была история Джудит Бакнел.

Привлекательной, молодой, преуспевающей и мёртвой.

Джуди Бакнел - убийство №106 того года. Её убили 9 июля влажным душным

вечером. Возраст: 38. Вес: 49 кг. Семь ударов ножом в спину. Задушена.

Она вела дневник. Если бы не этот дневник, возможно, память о ней похоронили

вместе с её телом. Но существует дневник - полная боли эпитафия одинокой жизни. На

её записях корреспондент сделал такой комментарий: В дневнике Джуди виден её характер, слышен её голос. Характер

14

мечтательный, напряжённый, уставший и голос, звучащий острой

тоской. Джуди Бакнел терпела неудачи в любви; в возрасте 38 лет