Не твой герой - [32]

Кортни

Мона, вновь наполнив мой бокал вином и убедившись, что Бен спит, присоединяется ко мне на диване.

— Спасибо.

— Не за что, — она отпивает из бокала и ставит его на журнальный столик. — Что я могу сделать? Я чувствую себя такой беспомощной.

Из меня вырывается горький смешок.

— Я должна была провести весь день в поиске адвокатов, но всякий раз, начиная, я понимала, что у меня нет денег. Я облажалась, — слезы вновь выплескиваются наружу, и я проклинаю себя за подобную слабость.

— Я помогу тебе. Сниму наличные со своей кредитки или чем-то еще.

— Нет. Я не могу позволить тебе сделать это.

— Это не для тебя, это для Бена. Прекрати упрямиться и прими помощь.

Она права, и если бы это было любой другой ситуацией, не имеющей отношения к Бену, я бы никогда не приняла деньги от кого-то. Но это — мой единственный выход.

— Ненавижу это, но я должна, — признаю я.

— Ты сделала бы это для меня?

— Конечно, если бы я могла, то сделала бы.

— Тогда все улажено. Обзвони всех поблизости и назначь встречу с адвокатом, а я пойду в банк в понедельник. Мы разберемся с этим. Он не заберет Бена.

Я хочу, чтобы ее уверенность передалась мне, но знаю, чем все это кончится — бедная мать-одиночка против неким образом разбогатевшего мужчины, нанявшего лучших адвокатов в городе. Его слово против моего. Я работаю в стрип-клубе. И я так зла на себя, что не взяла каких-либо письменных обязательств, когда была беременна Беном. Все, что я сделала, — вписала его в свидетельство о рождении. Я не взяла с него письменный отказ от своих прав.

— Почему я была такой глупой?

— Ты не глупая. Почему ты так говоришь?

— Я не взяла с него какую-либо расписку; я позволила ему выгнать меня, а потом просто ушла. Что, черт возьми, со мной не так? — я смотрю на нее в шоке. — Мои родители были правы. Все это время я была так упряма. Мне нужно было прислушаться к ним, а теперь у меня могут отнять Бена.

Если бы я могла это контролировать, я бы старалась быть спокойной и не столь драматичной. Но я не могу. Все мое тело трясет, а страх потерять сына завладел каждой клеточкой моего тела, мои вены охвачены пламенем. Мое зрение становится размытым, а встревоженный голос Моны усиливается, а затем затухает. Мое дыхание прерывается, и я хватаюсь за грудь, пытаясь отыскать способ снова дышать.

Сильные руки оборачиваются вокруг меня, и хриплый голос Сэма прорывается через пелену. Я моргаю, и его красивое лицо становится более четким, морщинки от беспокойства образуют складки на лбу. Как будто выходя из воды, слова вновь обретают смысл, и я цепляюсь за Сэма для поддержки. Его мужественный древесный аромат и сильное тело заставляют меня чувствовать себя в безопасности в данный момент, и я кладу голову ему на грудь.

Мона судорожно перебирает своими руками по мне, когда Сэм кладет меня на диван. В ней просыпается медсестра, и я морщусь, когда она светит фонариком мне в глаза.

— Прекрати. Я в порядке, — я пытаюсь сесть, но у меня кружится голова. — Ого!

— Ложись, детка. Тебе нужно отдохнуть, — Сэм держит мокрое полотенце и стакан воды с соломинкой.

— Что случилось?

Он стоит на коленях, прижимая прохладную ткань к моему лбу, и смотрит на Мону.

— У тебя была паническая атака, — говорит она.

— О! Логично.

— Держи, — Сэм предлагает мне соломинку, я делаю глоток и тут же чувствую облегчение, когда холодная жидкость ослабляет боль в горле.

— Мамочка, что случилось? — Бен робко стоит у края журнального столика. Он не должен видеть меня такой.

— Мамочка чувствует себя не очень хорошо, приятель. Давай вернемся наверх, хорошо? Она не хочет, чтобы ты заразился от нее простудой, — говорит Сэм. Он берет ситуацию под контроль и, подбирая Бена, исчезает наверху. Он словно знает, что я не хочу, чтобы Бен видел меня в таком состоянии.

— Ты справишься с этим? — спрашивает Мона, жестом показывая, куда они направились.

— Ага.

Я, наконец, смогла сесть и успокоиться.

— Как он попал сюда? — спрашиваю я.

— Воспользовался своим ключом. Он сказал, что услышал плач и знал, что произошло, поэтому хотел убедиться, что с тобой все в порядке.

— О! — мой мир скоро рухнет, но я позволяю себе слегка улыбнуться, зная, что Сэм заботится обо мне достаточно, чтобы проверить меня.

— Откуда он знает? — ее вопросительный тон не отстает от меня. Она не самый большой поклонник Сэма после того, что он сделал. Я не осуждаю ее, я чувствовала бы то же самое, если бы мы поменялись ролями.

— Он был здесь сегодня утром, когда я получила письмо.

И одно лишь воспоминание о блондинке, покидающей его дом, уничтожает ту улыбку, что у меня была. Это напоминает мне о том, как сильно он не хочет больше быть со мной. Что я просто подвернувшийся под руку вариант. Хотя, в глубине души между нами что-то есть. Я чувствую это.

— Он снова уснул, — Сэм возвращается и садится рядом со мной, положив свою руку на мои бедра, одетые в джинсы. — Тебе лучше?

— Да. Я в порядке. Теперь ты можешь идти.

Он отодвигается, но не встает.

— Я связался с адвокатом для тебя. Он хорош. Ему нужны все твои документы: долги, платежные квитанции, списки бывших парней, семья. Он должен доказать, что ты адекватная и любящая мать, — он замолкает, а я продолжаю смотреть на него в замешательстве с отвисшей челюстью. Он кротко улыбается, прежде чем закончить: