Не трогай кошку - [80]

Но я заметила разницу. Джеймс побелел, как бумага, он выглядел совершенно больным, словно в его душе что-то сжалось. Взгляд же Эмори таил незнакомое – что-то бесцветное и жестокое, прищуренные серые глаза ничего не выражали.

Я твердо сказала:

– Да, мы поженились. Это в самом деле произошло совершенно неожиданно. Я расскажу подробнее в другой раз. Мы вдруг узнали, как много значим друг для друга. Вот так... Вот.

Я перевернула руку на колене ладонью вверх, словно передавая им слово.

Пауза, казалось, затянулась навеки. Потом оба заговорили разом, Эмори быстро начал:

– Значит, сейчас он придет? Как скоро?

Джеймс обрел голос, но казалось, он говорит с трудом.

– Значит, ты собираешься остаться в Эшли? Здесь?

– Этот коттедж гораздо лучше, чем у него на ферме, – сказал Эмори.

Наверное, я разинула рот. Беседа принимала явно нелепый оборот, или так могло показаться, если бы не холодные глаза Эмори, направленные на меня, как на мишень, с таким выражением, словно быстрые мозги Эшли оценивали ситуацию, которой я пока не понимала.

– Нет, – сказала я немного резко, – не собираюсь. У меня есть еще новости для вас. Я бы все равно завтра сообщила об этом. Мы собираемся эмигрировать. Роб думал об этом уже давно, а сегодня мы обсудили это с мистером Эмерсоном. И я тоже хочу уехать. Так будет лучше всего, сами видите. – Я взглянула на Джеймса и попыталась улыбнуться. – Я говорила тебе, что мне нужно только время, чтобы мое будущее решилось само. И вот оно решилось. Так что, видимо, и ваши проблемы разрешены?

Джеймс не ответил. Его взгляд переместился с меня куда-то выше. Я посмотрела на Эмори. Братья молча советовались через мою голову, словно меня здесь и не было. Это всегда раздражает, но в данной ситуации меня это не на шутку встревожило.

Эмори проговорил:

– Можешь больше не волноваться, близнец.

Я приподняла брови:

– Разве это не касается вас обоих? Я хочу сказать, что готова расторгнуть траст. Я уже сказала это сегодня мистеру Эмерсону.

Ответа не последовало.

Моя сверхчувствительная антенна поймала какой-то мощный и требовательный сигнал, который не передать словами.

Глаза Джеймса были по-прежнему прикованы к брату. Эмори кивнул, потом улыбнулся мне:

– Ты должна простить нас, что мы вроде бы так стремились выжить тебя, но ты знаешь ситуацию. Конечно, это чудесное известие о трасте. Ну а раз все так хорошо для всех устроилось, мы можем тебя поздравить. И жениха, конечно, тоже.

Простые, обычные слова, даже добрые. Но я уловила в них нагловатую расчетливость, и мне было нечего ответить.

Джеймс избавил меня от такой необходимости. Он с прежней тревожной настойчивостью вел какую-то свою линию:

– Значит, ты продашь и полосу у коттеджа?

– Ну да, – медленно проговорила я. – Я еще не думала об этом, но почему бы и нет? Я не хочу, чтобы это стало какой-то помехой. Мы сюда не вернемся.

С лица Джеймса сошло напряжение, оно порозовело. Похоже, мне следует по-новому взглянуть на своего троюродного брата. Он не только страстно стремился обладать собственностью, но и жаждал моего отъезда. Эмори застолбил мои слова как обещание:

– Какая прекрасная новость! Это действительно отсрочка приговора, близнец.

– Отсрочка приговора? – переспросила я.

Эмори отошел и сел на край стола. Он словно тоже испытал облегчение и совершенно расслабился.

– Наверное, следует рассказать тебе, дорогая сестрица, что нас совсем приперло продать поместье, и как можно скорее. У нас есть заинтересованный перекупщик, но нам нужно все имение в собственность, с проездом к Пенни-Флэтсу. И время не ждет. Уважаемому отцу нашей дорогой мачехи самому вдруг понадобились деньги, и он потребовал часть капитала, вложенного в бристольское дело, вернуть в Испанию. Это как-то связано с брачными контрактами его двух младших дочерей – они по-прежнему называют это приданым. Чудачество, правда?

– Понятно. А средства связаны, да?

– Если хочешь, можешь считать и так. – Эмори показалось это забавным. – Так получилось, что они вложены еще кое-куда. Пока мы выплачивали долг в рассрочку, но теперь он требует весь капитал... А боюсь, его уже нет. Теперь ситуация прояснилась.

– Иными словами, вы его украли, – сказала я.

– Ты всегда выбираешь неудачные слова.

Снова возникла пауза. Потом я встала.

– Ну, похоже, нам больше нечего сказать друг другу. Мы с мужем, – эти слова были вроде щита, – при первой же возможности встретимся с мистером Эмерсоном и дадим свое согласие на расторжение траста, а также на передачу вам полоски у коттеджа. – Я набрала в грудь воздуха, стараясь сдержать голос, но все равно получилось пронзительно. – Надеюсь, он сможет получить от вас ее стоимость, и в наличных, потому что нам с Робом тоже скоро понадобятся деньги. Но пока коттедж наш, и я хочу получить обратно ключ. Пожалуйста. И мне бы хотелось, чтобы вы ушли.

Эмори без слов достал из кармана ключ и бросил его на стол. Ключ упал с легким звоном. Эмори слез со стола и выпрямился, он по-прежнему улыбался. Джеймс снова прочистил горло, но ничего не сказал. Мы простояли так несколько секунд, но они тянулись, как год. Трое чужих друг другу людей расставались в холодной комнате.