Не такая, не такой - [13]

Я люблю бывать у Аси. В ее маленькой квартире-студии невероятно уютно: перемигиваются разноцветные огоньки гирлянд и пахнет волшебством — сливочной карамелью, шоколадом, заварным кремом, ванилью, уютом, радостью и верой в чудеса.

Сегодня необычный день — меня встретили запахи лаванды, жженого сахара и базилика. И сама Ася — крошечная блондинка, похожая на Дюймовочку, вся перемазанная сиреневой глазурью и с огромной железной миской в руках, в которой дремлет белоснежное облако взбитых белков.

Она потерлась об меня плечом, что должно было обозначать дружеские объятья, и вернулась обратно в свою волшебную лабораторию, где на плите тихонько булькал желтоватый крем, миксер взбивал сливки, а в духовке подсушивались разноцветные меренги.

Раньше мы с Асей были знакомы только в «Инстаграме», где я просто любовалась ее волшебными пирожными и читала, как стихи, все эти описания: груша-фламбе, кокосовый дакуаз с кусочками малины, фисташковый мусс, апельсиновая карамель, кофейный мусс на английском креме, клубничный ганаш из белого шоколада… Только читала, потому что Асины творения не для моего бюджета. Но однажды она в отчаянии воззвала к читателям — все курьеры внезапно подвели, у нее куча заказов перед Новым годом и надо развезти уже готовые торты. У меня как раз был свободный день, плюс к оплате Ася пообещала добавить два пирожных.

С тех пор мы дружим, несмотря на разницу в возрасте — она на десять лет меня младше, и комплекции — из меня можно изготовить две таких, как Ася, и еще немножко останется. Но нам всегда есть о чем поговорить, мне — пожаловаться на маму и неудачные свидания, ей — потестировать очередной кондитерский шедевр.

Сегодня я жаловалась на Арсения, а Ася украшала уже готовые торты. В воздухе висели облачка золотой пыли, стол покрывали разноцветные брызги глазури, из причудливых шоколадных деревьев выпархивали бабочки с тончайшими леденцовыми крыльями — в общем, в этом доме, как всегда, творилось волшебство.

— Первое, что он сказал — в твоем возрасте уже надо носить короткую стрижку и красить волосы. Я спрашиваю, а волосы-то зачем? А он говорит — чтобы седину не было видно!

— У тебя же нет седины? — Ася так удивилась, что даже оторвалась от золочения крыльев бабочкам и полезла рассматривать мою голову.

— Я ему тоже сказала, что нет, а он говорит — все равно неприлично! И еще, говорит, в следующий раз надень юбку. Говорю — холодно же! А он — женщина должна показать мужчине, что он ей важен и она готова на жертвы!

— Вот долбоеб, — нежным голосом припечатала Ася и дунула на бабочку. Я почти ожидала, что она расправит крылья и улетит, но вместо этого блестящая сиреневая пыльца покрыла поверхность торта, стол, окно за ним и заодно меня.

— Погоди, это еще не все!

— То есть он выжил? — деловито уточнила Ася. Никогда не понимала, как в этом хрупком небесном создании генерируется столько кровожадности.

— Ась! — я посмотрела с упреком. — Ну мало ли у кого какие закидоны?

— Скажи, что он хотя бы в кафе тебя отвел?

— В парк. Рассказывал о том, как делает мебель своими руками, что вот недавно выбирал новую шлифмашину и разбирается в них теперь лучше, чем любой продавец-консультант. Предлагал зайти в строительный супермаркет в следующий раз и подойти в отдел инструментов, чтобы он задал вопросы и я убедилась, что он знает лучше.

Ася ничего не ответила. Молча продолжала рисовать бабочек. Отставила один торт, взяла другой, встряхнула баллончик с шоколадным велюром. На меня она не смотрела. На мордах леденцовых бабочек проступило скептическое выражение. Запах карамели сменился жгучим ароматом корицы. Возможно, мне даже не казалось — этот дом был Лавкой Чудес, где твориться могло всякое.

— А потом начал показывать, какие он делает столы и стулья, — это было даже хуже, чем рассматривать чужие фотоальбомы с голыми младенцами.

— И как? — Асины бабочки тоже приподняли головы, чтобы узнать. Или у меня уже передозировка какао-масла от взвеси в воздухе? В дом кондитера надо приходить с солеными огурцами для возвращения в реальность.

— Ну как… У тебя в школе труды были ведь? Там мальчики делали табуретки.

— Не было, — Ася аж содрогнулась, и слой велюра лег на торт неровно, разъехался и стал выглядеть неопрятно.

Она задумалась на секунду, а потом взяла кувшинчик с зеркальной глазурью и щедро плеснула на неудачную сторону торта. Гладкая лиловая глазурь и шершавый оранжевый велюр так дополнили друг друга — разницей цветов и разницей фактур — что получился маленький шедевр. Мне бы было жалко его есть.

— А у меня были, и вот эти колченогие чудовища немного подготовили меня к тому, что я увидела на фоточках. Но я, конечно, восхитилась. Арсений был очень рад, сказал, что несмотря на то, что я женщина, кажется, я понимаю что-то в его редком ремесле.

— Ну вот мы тебя и пристроили. Мужик, конечно, жлоб и кретин, зато всегда заработает на корочку хлеба косой табуреткой, есть о чем поговорить, и… Скажи мне, чем все закончилось? Я предвижу достойный финальный аккорд.

— Он сказал, что хорошо, что сейчас в моде равноправие и можно после свидания девушку не провожать. И ушел домой.