Не стану взрослой - [71]

Восьмиминутная инструментальная композиция в стиле эмбиент. Негромкий электронный бит, на который наложено длинное гитарное соло: музыкант, осторожно трогая струны, извлекает из инструмента редкие звуки, которые не складываются в мелодию, но вызывают у слушателя чувство необъяснимой тревоги. В конце композиции еле слышно звучит одно-единственное слово: «Прощайте…»

7. Ночь понедельник — вторник

Задремавший было Максим проснулся от толчка в плечо.

— Макс! Телефон!

Действительно, где-то в комнате что-то глухо пиликало. Было полутемно, горел монитор компьютера, освещая помещение голубовато-тусклым.

— Это не мой. Кто-то забыл телефон, — Максим так и подскочил. — Элька!

Всё ясно как день. Забыла трубу, сейчас звонит с чужого телефона, чтобы Максим ей занёс. И извинился. Да. Вот и повод извиниться. И даже упасть на колени и поцеловать её кроссовки. А почему нет? Максиму это нетрудно, а Эллочке будет приятно.

С другой стороны, за что ему извиняться… За то, что захотелось побыть одному? Что-то кому-то объяснять Максим не собирался. А вот телефон надо бы вернуть.

Размышляя об этом, геймер озирался. Пиликало совсем рядом — но где?

— В ящике стола посмотри! — посоветовал Мельников.

Максим распахнул дверцу — пиликанье тут же стало громче. Запустил руку в верхний ящик и тотчас же выдернул: ладонь вся была в чём-то жирном.

Выдвинул ящик: сверху лежала белая фарфоровая тарелка, пустая, если не считать слоя растительного масла, усыпанного крошками. «Яичница с колбасой», — вспомнил Максим, вытирая руку о штаны.

Телефон лежал рядом с тарелкой и продолжал взывать. Старенький такой, с одноцветным экранчиком и набором стандартных простеньких мелодий. Бедная Элька. На фига ей этот «кирпич»? Максим решил, что сегодня же купит ей новый телефон в качестве прощального подарочка.

С этой мыслью нажал кнопку приёма звонка. (На экранчике светилось слово «Лилия».)

— Эля? Эля, ты где? — закричал из трубки сердитый девичий голос. Писклявый, не очень приятный.

— Её нет, — сказал Максим, не успев придумать ничего лучше.

— А это кто? — спросил голос несколько удивлённо.

— Максим.

— Кто-кто?

Пересказывать специфику их отношений было бы слишком долго, поэтому Максим сказал просто:

— Максим, её парень.

Короткие гудки.

— И что это за туфта? — спросил Максим у вечности, но Вадим решил, что вопрос адресован ему, и пожал рыхлыми плечами.

Максим попытался перезвонить этой Лилии, но та несколько раз сбросила звонок, а потом и совсем вырубила телефон.

— Не нравится мне это. — Максим залез в телефонную книгу Элькиного мобильника, но та состояла всего из одного номера: «Лилия».

— Однако…

Максим продолжил изучать содержимое Эллиного телефона… Ничего. Ни входящих-исходящих звонков, ни СМС. Всё удалено.

— Ага, палишься… — пробормотал Максим.

— Ну что?

— Да ни хера, Вадик. Телефон надо вернуть Элле, а мы даже не знаем, куда его нести.

— Какой у неё оператор?

Максим пожал плечами. Вадим протянул тяжёлую ладонь:

— Давай, — он прочёл номер. — Ага, «Эхо-Сот».

— Что-то я не знаю такого оператора.

— Это местный. Короче, ништяк. Можно попытаться пробить адрес по базе данных.

— В смысле?

— Если она симку на своё имя зарегила, то её адрес есть в базе данных.

— Вадик! Ты хакерствуешь, что ли?

— Не я. Без меня есть умельцы. Год назад хакнули сайт «Эхо-Сота», их база данных теперь гуляет по Сети в свободном доступе. Она уже миллион раз устарела, конечно, но есть шанс, что номер твоей толстой шлюхи там есть.

Максим пропустил мимо ушей обидную фразу.

— Ну, давай, ищи.

Вадим сел за компьютер и застыл, скрестив руки на груди.

— Сначала пообещай, что завтра не уйдешь.

— Обещаю, — тут же произнёс геймер.

Такой быстрой победы Мельников не ожидал. Он сказал:

— Э… нет, ты пообещай!

— Второй раз обещать не буду. Действуй давай.

Несколько минут ожидания.

— Тебе повезло. Вот твоя баба: Элла Аркадьевна Лысухина, паспорт номер… серия… вот адрес.

— Это где?

— Здесь недалеко. Минут двадцать пешим ходом.

— Вот и ладно. Одевайся, будешь показывать дорогу.

— Может, сам?

— Давай-давай. Твоя помощь мне понадобится.

— Чё, махня намечается? — Вадим уловил недобрые интонации в голосе Максима.

— Возможно. В любом случае, если нас будет двое, вероятность меньше вполовину. Я за тобой спрячусь, как за мешком с песком.

— Никуда я не пойду, — буркнул Вадим.

— Ну, сиди дома и фапай на хентай, — в сердцах бросил Максим и выбежал из комнаты.

В большой комнате было пусто. На диване, возле стола с объедками, одетым спал и похрапывал Костя, лицо его было красным, как у человека, обгоревшего на солнце. В кухне громко повизгивала девчонка. Из комнаты Вадима Мельникова доносились какие-то смутные шумы.

На площадке первого этажа было темно. Странно: Максим ясно помнил, что ещё прошлой ночью, когда он вернулся домой, лампочка исправно работала.

Свет со второго этажа кое-как освещал этот кусок лестницы, но последние ступеньки и небольшое пространство между ступеньками и лестницей тонули в темноте.

Максим перешёл с бега на медленный шаг. Потом и вовсе остановился возле двери одной из квартир. Идти в темноту нельзя. В темноте можно споткнуться или… или споткнуться. Максим остановился на этой мысли, ему совсем не хотелось размышлять на тему «что ещё может произойти в темноте».