Не ссорьтесь, девочки! - [98]

— Но где же она все-таки?!

— С очередным мужиком, — совершенно спокойно отвечает Нонна.

И это была истинная правда. С тремя. И во все глаза смотрела на четвертого — на Гаврика Лубнина.

Кушали сметану, кушали петрушку,

Рисовали дело на краю стола,

Как подъедут к банку, как достанут пушку.

Ночь перед налетом черною была.

— Вот люблю я этого парня, — радостно сообщил Эдик.

— Клип бы снять ему, раскрутить, — предложил Дима.

— Да! — согласился Валера. — Интересно, сколько на это денег надо?

Соне показалось, что мальчики с деньгами несколько упрощают отношения таланта и мецената. Ну снимут они ему клип, и что? И она сказала:

— Насколько мне известно, надо не только снять, но и разместить потом на телевидении.

— Разместим, — просто ответил Валера.

— Есть связи? — поинтересовалась Соня.

Валера широко улыбнулся:

— Подумаем, найдем. Я универ закончил, факультет прикладной математики. Связи везде есть — прямые, обратные, какие хочешь. Главное — подумать правильно.

Как с ними просто. Как же она их в бане-то не разглядела?

— Хорошая идея, — неожиданно отозвался Эдик. — Надо режиссера классного.

Соня вспомнила об инциденте двухмесячной давности.

— Михалков подойдет? — насмешливо спросила она.

— А что, пусть Михалков, — легко согласился Дима.

И Соня поняла: если надо, эти ребята с хорошим образованием, связями и деньгами смогут хоть Михалкова, хоть Спилберга пригласить.

— Ага, Чарли Чаплина еще можно позвать! — засмеялся Валера.

Дима покачал головой:

— Чарли Чаплин? Скажешь тоже, он умер давно.

— Да что ты?!

Эдик снова прервал перепалку друзей:

— И еще этот парень… — он щелкает пальцами, морщит лоб, пытается вспомнить. — Который «Бригаду» снял…

— Сидоров, — напомнила Соня.

— Ох, — зацокал языком Дима. — Хорошее кино.

Соня не могла поверить в реальность происходящего. Несколько молодых людей — то ли бандитов, то ли бизнесменов, только что собрались и вот-вот снимут клип никому не известного артиста. А главное, сам артист еще не знает о постигшей его удаче. Соня смотрит на Гаврика, уходящего со сцены, на Эдика и его друзей и говорит невпопад:

— Эти люди мало не возьмут.

— А мне, например, на парня денег не жалко, — отвечает Эдик.

— Вы серьезно?!

Валера пожимает плечами, недоумевая, почему у Сони возникли какие-то сомнения на их счет. Дима широко улыбается Соне. Эдик подытоживает за товарищей:

— Совершенно серьезно.

Соня откашлялась и сказала:

— Тогда я за разумную экономию. У меня подруга есть, она режиссер. Сделает все как надо и недорого.

Она бежала на встречу к подругам и удивлялась себе. Выгодную и необременительную для профессионала работу Соня предложила не мужу, а неприкаянной подруге. Жорик, если хотел, умел быть оригинальным и, в отличие от Нонны, все же имел дело с камерой. И, кстати, не меньше Нонны нуждался в реализации творческого потенциала. Его не удовлетворяло собственное положение штатного режиссера-телевизионщика, вынужденного жертвовать своими грандиозными замыслами ради плоских идей ненавистной Бурковой. Но Соня рекомендовала подругу, а та хоть бы спасибо сказала! Так нет же.

— Я?! — закричала Нонка. — Я клипов никогда в жизни не снимала!

Соня хлопнула подругу по спине и уверенно заявила:

— Не снимала — снимешь.

— Да я не умею!

— Сумеешь.

— Я не отношусь к разряду гениальных дилетантов, я профессионал по натуре. Чтобы что-то сделать, мне нужно долго и нудно учиться.

— А на редактора эротического журнала ты где училась? А на рекламиста? Где? А? А ну перестань нудить.

Нонна жалобно:

— Я не нудю.

— Нудишь, — уверила ее Соня.

Она помахала перед Нонкой увесистым свертком.

— Это, Ноник, деньги. И они не то чтобы не пахнут, но без них — никуда.

Они сидели в скверике возле Дома кино. Зрители торопились на премьеру. Подъезжали знаменитости. Нонна затосковала. Она взяла в руки сверток, почувствовав приятную тяжесть. Такой кучи денег она еще никогда не держала в руках. Соня поцеловала ее в макушку.

— Ну и молодец. И ни в чем себе не отказывай. Представляешь, сколько таблеток для похудания можно будет купить.

— Ты, кстати, опять похудела, — отозвалась Нонка. — Ненавижу тебя, — и снова засомневалась: — Не знаю. Я все же театральный режиссер.

— Бергман тоже с театра начинал. А Кончаловский вообще оперы ставит.

— И как, получается? — спросила Юля.

— Не знаю, сама не видала. Люди говорят.

По лестнице шли звезды кино. Мелькнуло лицо Олега Шершневского. «Показалось», — пронеслось в Нонкиной голове.

— Ноник, это шанс, — сказала Юля. — Сколько можно смотреть на них издали?

— Согласна, согласна.

— А костюмы там будут? — спросила Юлька.

Соня с уважением глядит на новоиспеченного клипмейкера.

— Я, Юлечка, не знаю. Это как постановщик решит. Может, там все голые будут. Мало ли, концепция какая появится.

— Голые, голые! — кричит Юля. — А я их разрисую.

— А где можно послушать певца? — интересуется Нонна.

— Певца — в Мариинке! — сообщает Соня. — Там басы, тенора и даже баритоны. А это художник питерский. Иногда у него выступления клубах и ресторациях.

— Хорошо, буду готовиться к встрече.

Нонна готовилась. Она листала свои старые конспекты по режиссуре.

— Мизансцена… Наиболее точно выражает не только расположение действующих лиц, но их отношения, зависимость друг от друга, их приоритеты…