Не ссорьтесь, девочки! - [132]
— А что, уже все сделали?
— Здравствуйте, Сонечка Викторовна!
Вован засунул бутылку за скамью, Виталка сел на книгу, Сан Саныч высыпал семечки голубям, а Фарик тут же вскочил, выхватил из груды инструментов первый попавшийся скребок, подобрал ведро с цементом и быстрыми профессиональными движениями обляпал стену.
— Мы работаем!
— Кто пил? — грозно кричит Соня.
Рабочие понуро молчат.
— Мне еще раз спросить?! Кто пил?
— Ну вот. Начался образцово-показательный разнос.
— Да вы что, озверели, что ли?
— Да, тут… ну, Софья Викторовна, — оправдывается Вован. — Да разве это «пил»? Это же пиво.
— Я сколько раз просила — на объекте никакого спиртного! Ни пива, ни фигива! НИ-ЧЕ-ГО!!! Знаете ведь, если заказчик увидит — ни вас, ни меня здесь не будет! У меня в договоре есть этот пункт. Я в нем кровью расписалась! Ты забыл, как я тебе капельницу ставила, из запоя вытаскивала! Лучше бы ты в нем и остался! «Софья Викторовна, спасибо, спасибо!» Где еще один лепщик, я вас спрашиваю?
К этому моменту все рабочие разобрали свои инструменты и изо всех сил делают вид, что работают.
— Кто на работу не вышел? — Она отчаянно вертит головой, чтобы посчитать рабочих. Кто-то уходит, кто-то приходит, всех не упомнишь.
В одном из проемов возникает улыбающийся мужчина в светлом пальто и рыжей нелепой каске. Он с восхищением уже некоторое время наблюдает за Соней.
— Где ты шляешься? — кидается на него Соня. — И это рабочий?! Это наш рабочий? Что ты скалишься, как новый самовар?! На какой черт тебе шлем на башке? У нас что, обвал в горах?!
— Соня, он тебя не понимает, — говорит Вован.
— Что, он глухой? Ну-ка бери инструмент.
Соня хватает из кучи инструментов скребок и протягивает его мужчине. Он, как зачарованный, берет инструмент и растерянно смотрит сначала на орудие труда, затем на Соню.
— Объясните ему, что делать, — приказывает Соня и пристраивается с чертежами на подоконнике.
— Софья Викторовна…
— Работайте, ребята, работайте.
— Соня…
— У нас сроки горят, — говорит Соня, не оборачиваясь. — Мы еще тяги не тянули… Н-да…
Рабочие и вновьобращенный незнакомец с одинаковым изумлением разглядывают Сонькину спину.
— Софья Викторовна, — наконец заговорил Виталка. — Это иностранец. Его прислали к нам из иностранной фирмы. Он — новый заказчик.
Соня медленно поднимает голову от чертежа и оборачивается, мгновенно преобразившись.
— Excuse me, please! It’s my work, — оправдывается она нежным голосом и протягивает иностранцу руку для пожатия:
— Му name’s Sofya.
Мужчина принял руку, как бесценный подарок, но не пожал, а припал в поцелуе.
— Dobrusha, Dobrusha Heyfes…
Соня, не меняя елейного тона и не отрывая взгляд от Добруши Хейфеса, приказала:
— Всем работать. Where are you from, Mr Heyfes?
— For you — Dobrusha. I’m from USA.
— It isn’t American name.
— Yes, you’re right. My mother is Bulgarian.
— My grand mother is Polish.
Рабочие уже почти доделали две стены, а Соня и Добруша все еще сидят на подоконнике и болтают. За ними в проеме окна, на соседней крыше, громко занимаются любовью два кота.
Со двора, задрав головы, в спины Добруши и Сони вглядывались Нонна и Юля.
— Хватит торчать, а то заметит! — дернула Юлька подругу. — Пойдем!
— По-моему, все нормально, — удовлетворенно заявляет Нонна.
— Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь. Пошли, говорю. Я и так уже опаздываю. Меня в салоне супруги-панки ждут. Мне на их спинах еще Ледовое побоище рисовать.
— Я не поняла, они обе тети или оба дяди?
— Почему? Он и она. Хотя, конечно, трудно сказать. Ввела ты меня в сомнение…
Когда Юля и Нонна ушли к метро, Соня и Добруша еще долго сидели на подоконнике.
Рабочие уже закончили свою работу и переодевались в глубине холла. Виталка подошел, кашлянул и сказал:
— Софья Викторовна, все готово. Мы можем идти?
Соня, не отрывая влюбленных глаз от Добруши, ответила проникновенным голосом:
— Yes… Ой, да, конечно…
Рабочие вежливо, аккуратно попрощались: «До свиданья, Софья Викторовна… До свиданья…» Соня и Добруша кивали между словами. Неожиданно Соня скокнула с подоконника и подбежала к Виталке.
— Just a moment… Тьфу ты! Виталка, подожди!
Порылась в кошельке и протянула деньги.
— Это зачем? — насторожился лепщик.
— Ну, пивка с ребятами попейте. Рабочий день закончился.
— Спасибо, Софья Викторовна!
Виталка на цыпочках потянулся к товарищам, помахивая тысячной купюрой. Соня и Добруша остаются в комнате вдвоем.
— Вот… Вернее, this is my work. Our firm is very popular. My workers are very high in their job. We make… a… a… Sorry for my English… Господи, как же по-английски лепка?..
— Лепка по-английски будет — sculpture, — говорит Добруша по-русски с легким американским акцентом.
— Почему ты сразу не сказал, что говоришь по-русски? — ошалела Соня.
— Не успел, был очарован тобой.
— Да уж… Было чем, — хмурится Соня, вспоминая свое утреннее поведение. Что ж поделаешь, испугалась девушка грозного «малыша» Саркисяна.
Добруша снимает очки и подслеповато щурит большие глаза.
— Я хотел еще слушать и слушать твой голос. Мне было мало. Я хотел больше.
Он достает из внутреннего кармана белоснежную замшевую тряпочку и протирает очки.
— Ты всегда хочешь больше? — спрашивает Соня, приняв игру. — Тебе всегда мало?
Сколько голов, столько же вселенных в этих головах – что правда, то правда. У главного героя этой книги – сапожника Хачика – свой особенный мир, и строится он из удивительных кирпичиков – любви к жене Люсе, троим беспокойным детям, пожилым родителям, паре итальянских босоножек и… к дону Корлеоне – персонажу культового романа Марио Пьюзо «Крестный отец». Знакомство с литературным героем безвозвратно меняет судьбу сапожника. Дон Корлеоне становится учителем и проводником Хачика и приводит его к богатству и процветанию.
О том, что на самом деле творится в голове мужчины, рассказывает невероятно увлекательный и уморительно смешной роман английского писателя Пола Райзина.
— Многие приемные дети впоследствии так и не могут по-настоящему сблизиться со своими родными матерями, даже когда они абсолютно искренни друг с другом, — заметил Джоэль. — Вот почему я изначально был не в восторге от твоей идеи отыскать ее. Я опасался, что ты просто стремишься найти замену Лорне. — Я никогда не ставила такой цели, — Дэйзи ласково провела кончиками пальцев по его озабоченному лицу. — Если быть до конца честной — мне не нужна другая мать. Меня привлекал сам процесс поисков и раскрытия тайны.
В этом романе читатель не найдет никаких загадок. Он написан настолько честно, что сразу понимаешь: цель автора — не развлечь, а донести простую истину об отношениях мужчины и женщины. Героиня книги Анна пытается найти ответы на самые трудные вопросы, которые ставит перед человеком любовь. Можно ли возлагать вину за неудачи взрослой жизни на свое несчастливое детство? Следует ли жить с нелюбимым человеком, считая это признаком зрелости? Или это признание поражения?.. Судьба Анны еще раз подтверждает: не только окружающий мир, но и личный выбор делают нас теми, кто мы есть.
Эугенио и Маргарита друзья детства, которые любят друг друга чистой и преданной любовью. Но всё вокруг словно препятствует их чувствам — и родители, и сословное неравенство, и предрассудки окружающего общества, и, наконец, религиозные устремления самого Эугенио, который отправляется на учебу в семинарию, чтобы стать священником. Однако он не может забыть Маргариту и разрывается между религиозностью и необходимостью отказаться от плотской любви. Что победит в душе молодого человека — любовь или вера? Как совладать с жизненными обстоятельствами и сословными предубеждениями? Что сильнее — страсть или религиозность? Надежда или отчаяние? Верность или вероломство?
История Бертрана и Лолы началась в парижской квартире на улице Эктор. Забавная случайность привела Лолу к соседям, где она и встретила Бертрана. Фотограф, чья работа – съемки по всему миру, и стюардесса, что провела полжизни в небе, – они словно бы созданы друг для друга. Бертран и Лола гуляют по Парижу, едят сладости и пьют кофе, рассказывают друг другу сокровенное. Однако их роман – всего лишь эпизод. Вскоре Бертран отправится в очередную командировку, а Лола – на собственную свадьбу. Она должна быть счастлива, ведь ее будущий муж, Франк, – перспективный ученый и ценит ее, как никто другой.
Семнадцатилетняя Саманта с детства живет по соседству с Гарреттами – шумной, дружной, многодетной семьей. Каждый день девушка тайно наблюдает за ними, сидя на крыше дома. Мама Саманты – сенатор, которая слишком увлечена работой и все свое время тратит на подготовку к выборам. Стараясь оградить Саманту от дурного влияния Гарреттов, она решительно запретила дочери общаться с этой семьей. Но в один прекрасный летний день Саманта знакомится с Джейсом Гарреттом. У него каштановые кудри, зеленые глаза и очаровательная улыбка.