Не ссорьтесь, девочки! - [123]
Наперегонки доехали до Невского. Джип Эдика ушел вправо и снова исчез. Ну и славно. Поиграли и хватит. Юля спокойно доехала, оставила машину в знакомом дворе и дошла до своего салона. Эдик сидел под дверью и протягивал ей мороженое. Юлька взяла и благодарно кивнула.
— Плохо мы распрощались, — сказал Эдик.
— Слушай, я только что рассталась с мужем, мне хреново. Я хочу денег и славы. А ты на меня действуешь расслабляющим образом.
— Я же тебя не замуж зову. Я сам еще женат.
— Ну и все!
Юля входит в салон, захлопнув перед Эдиком дверь.
— Он беспрестанно звонит, — жалуется Юлька в кафе. — А у меня сейчас с работой полный обвал. Я уже сегодня закройщицу наняла.
— Самое главное — нанять бухгалтера, — важно говорит Нонна.
— Ты еще скажи — налоги платить, — возмутилась Соня.
— А что? Она — молодая фирма, ей надо быть чистой, как слеза младенца.
— Ей надо разбогатеть. А на налогах она разорится.
— Ей надо имя заработать! — пустилась в спор Нонна. — В споре между деньгами и славой я на стороне славы.
— А я — денег!
— А может быть, кто-нибудь обратит внимание на меня? — Юля щелкает пальцами перед ними. — Я здесь. Это я, ваша подруга Юля. У меня поклонник бритоголовый, и я вас спрашиваю, что мне делать? А вы мне тут про налоги и сборы. Мы вообще про что книгу пишем?
— Как выйти замуж и быть счастливой, — отвечает Нонна и в подтверждение слов достает из сумки рукопись.
— Вон пухлая какая, — кивнула Юля. — А между тем никто так и не вышел замуж. Я вот только развожусь.
— Я тебе сказала, волосы принеси, посмотрю, отвечу на все вопросы.
— Мне не нужен ответ. Мне нужна терапия.
— Это что значит? — забеспокоилась Соня.
— Это значит, что со мной нужно поговорить, причем говорить буду я, потом опять я, быть может, поплачу, а потом я успокоюсь и снова заговорю.
— А мы-то что будем делать?
— А вы будете слушать, а в конце скажете: «Какая ты, Юлька, молодец!»
— Можно я тебе все это скажу, минуя все вышеперечисленные стадии?
— И, если можно, без слез, — просит Нонна.
— Это потому что ты — каменная, — утверждает Юля.
— Нет, как раз наоборот, потому что я могу присоединиться. А я неловко себя чувствую, когда плачу прилюдно.
— Я не понимаю твоих рефлексий, Юленька. — Соня с удовольствием потягивается. — В роман надо пускаться с радостью, с открытым сердцем. Тогда и любовь пойдет тебе навстречу.
— Слушайте, я даже не знаю, чем он занимается…
— Кстати, спроси, — советует Нонна.
— Реплика не принимается, — сердится Юля. — Я вспомнила. Он торгует люстрами.
— А ты шмотками. Не вижу разницы, — говорит Нонна.
— Но я их еще и придумываю.
— Знаешь, дорогая моя, это снобизм всех творческих людей. И я его не разделяю.
— Я вот тоже, — соглашается Соня. — Я на стройке работаю. Ничего, что я тут рядом с тобой сижу? Он, между прочим, вполне креативная персона.
Юля пожимает плечами. Все эти объяснения Юле не нужны. Неужели они думают, что она хуже их понимает, что из себя представляет Эдик?
— Кстати, — вспомнила Нонна. — Про креативных. Я в Доме кино вчера объявление видела, что объявлен конкурс документальных фильмов. Может, Жорик кассету свою отнесет?
Соня трагически вздыхает.
Она пыталась объяснить Эдику, что Юля — сложный организм. Никто Соню не уполномочивал, но когда он, кивнув вместо радушного: «Здорово, сестра», ушел в свой «Инфернал», она прервала Лейбу на полуслове и пошла за Эдиком.
— Она на вид такая… прямолинейная, какая-то однофазная, а на самом деле это только прикрытие. Она жует всю жизнь свою жвачку, делая вид, что ей все по фигу.
Соня теребит Эдика за руку, боясь, что он уйдет, не дослушав, и не узнает, какая Юлька замечательная.
— Я знаю, — отвечает Эдик и мягко вынимает свою руку из ладони Сони.
— У нее требования к людям.
— Я знаю, понял уже.
— Потом, она переживает не самый легкий период в своей жизни.
Эдуард кивает.
— У нее только карьера определилась, а ей ведь не двадцать лет…
— Я знаю, тридцать четыре.
— И…
— Слушай, Сонь. Я все про нее знаю. Вот эта твоя беседа тут — это все зря. Я ведь мужик, и меня не надо лечить. Я знаю, ей надо, чтоб образование, происхождение и так далее. Так?
— Ну, в общем, да…
— У меня все это есть. А еще деньги. Что еще женщине нужно?
Соня забегала глазами.
— Правильно. Чтобы женщина в мужчине мужика почувствовала. Так?
Соня кивает.
— Проще говоря, она меня не захотела. И не надо тут меня лечить. Никакой трагедии нет. Мне тоже не двадцать лет, когда по девчонкам сохнут. У меня жена была, очень рано мы поженились. Так, я помню, она вздохнет не к месту, а у меня уже паника начинается. Что случилось? Что не так? Сонь, правда, все понятно уже. Срастется — так срастется, а нет — так нет. Я ничего больше делать не буду. То есть никаких физических действий больше не произведу. Здесь уже не физика, здесь уже химия должна сказать свое слово. Запахи, флюиды, как вы выражаетесь.
Он посмотрел вверх. Перевернутая шахматная доска на потолке готова. Фигуры разного размера свисают вниз.
Юля гнала машину, едва сдерживаясь, чтобы не кричать. От Сониных слов переворачивалось все внутри. Сжала губы, вцепилась в руль, а Соня, как хорошая подруга, докладывала:
— И он говорит — больше никаких физических действий.
Сколько голов, столько же вселенных в этих головах – что правда, то правда. У главного героя этой книги – сапожника Хачика – свой особенный мир, и строится он из удивительных кирпичиков – любви к жене Люсе, троим беспокойным детям, пожилым родителям, паре итальянских босоножек и… к дону Корлеоне – персонажу культового романа Марио Пьюзо «Крестный отец». Знакомство с литературным героем безвозвратно меняет судьбу сапожника. Дон Корлеоне становится учителем и проводником Хачика и приводит его к богатству и процветанию.
Эугенио и Маргарита друзья детства, которые любят друг друга чистой и преданной любовью. Но всё вокруг словно препятствует их чувствам — и родители, и сословное неравенство, и предрассудки окружающего общества, и, наконец, религиозные устремления самого Эугенио, который отправляется на учебу в семинарию, чтобы стать священником. Однако он не может забыть Маргариту и разрывается между религиозностью и необходимостью отказаться от плотской любви. Что победит в душе молодого человека — любовь или вера? Как совладать с жизненными обстоятельствами и сословными предубеждениями? Что сильнее — страсть или религиозность? Надежда или отчаяние? Верность или вероломство?
История Бертрана и Лолы началась в парижской квартире на улице Эктор. Забавная случайность привела Лолу к соседям, где она и встретила Бертрана. Фотограф, чья работа – съемки по всему миру, и стюардесса, что провела полжизни в небе, – они словно бы созданы друг для друга. Бертран и Лола гуляют по Парижу, едят сладости и пьют кофе, рассказывают друг другу сокровенное. Однако их роман – всего лишь эпизод. Вскоре Бертран отправится в очередную командировку, а Лола – на собственную свадьбу. Она должна быть счастлива, ведь ее будущий муж, Франк, – перспективный ученый и ценит ее, как никто другой.
Психологическая драма, в центре повествования которой взаимоотношения коменданта фашистского концлагеря и его узницы, молодой еврейки. Тема «палач и жертва» повернута к читателю неожиданными, порой парадоксальными гранями и в сочетании с эстетическим стилем прозы производит потрясающий эффект. «Любовница коменданта» — первый роман американской писательницы Шерри Семан, преподавательницы университета в Огайо.
Опасные приключения, утонченная эротика, неуловимые террористы и яркие краски джунглей служат фоном захватывающей истории о молодой голливудской звезде Роксане Пауэлл, которую страстная любовь настигает там, где она меньше всего ожидала ее встретить.
Семнадцатилетняя Саманта с детства живет по соседству с Гарреттами – шумной, дружной, многодетной семьей. Каждый день девушка тайно наблюдает за ними, сидя на крыше дома. Мама Саманты – сенатор, которая слишком увлечена работой и все свое время тратит на подготовку к выборам. Стараясь оградить Саманту от дурного влияния Гарреттов, она решительно запретила дочери общаться с этой семьей. Но в один прекрасный летний день Саманта знакомится с Джейсом Гарреттом. У него каштановые кудри, зеленые глаза и очаровательная улыбка.
