Не сердись, человечек - [33]
Услышав его крик, маленькие девочки, игравшие в дочки-матери на обочине дороги, схватили кукол и, прижав к себе, бросились к своим калиткам, глядя на нас как на каких-то чудищ. Что касается меня, то я не реагирую на все это, но представляю, каково новеньким — ведь для них все это впервой.
Мы встретили Матушку у кинотеатра. До фильма оставалось пять минут, билеты нам достались на первый ряд. Входим в зал, занимаем места, и свет тут же гаснет. Чувствую себя ужасно взвинченной, да и вообще что-то нехорошо мне: покалывает в пояснице, какая-то тяжесть в нижней части живота. Вот это беспокоит меня. А может быть, это от ходьбы? Ведь я два месяца никуда не выходила.
А какой тяжелый здесь воздух…
— Матушка, который час? — шепчу я, понимая, что не высижу до конца в такой духоте.
— Девять минут осталось. А что, чувствуешь себя неважно?
— Есть немного.
— Это от духоты. Выйдем на улицу — пройдет.
— Лучше я сейчас выйду, покалывает что-то в пояснице.
— Покалывало или покалывает? — спрашивает Матушка.
— Да хватит вам, — произносит кто-то сзади. — Мы что, вас пришли слушать или кино смотреть?
— Смотри, тебе никто не мешает, — бросает Матушка.
— Вы мешаете! — не унимается мужчина.
— От этих нет никакого спасу, — заявляет одна из сельских дам.
Ее поддерживает вторая, заявившая, что нас надо задвинуть куда подальше, пока мы не принесли в село какую-нибудь заразу.
Наши девчата не остаются в долгу. Начинается такой скандал, что в зале вспыхивает свет и показ фильма прекращается. Сквозь шум слышится голос Матушки, которая говорит сельским дамам, что пусть они не обольщаются на свой счет. Думают, если спрятались за ставнями своих домов, так уже и не видно, что они вытворяют. В ответ сельские заявили, что-де у них есть дома и они могут спрятаться в них, а у нас и домов-то нет, как у всех людей.
Я чувствую себя все хуже и не нахожу сил сказать Матушке, что мне необходимо выйти немедленно. Хорошо, она взглянула на меня и, поняв мое состояние, вывела на улицу. Остальные девчата тоже вышли следом. Наконец-то можно вдохнуть чистый прохладный воздух! Но странное дело, вместо того чтобы прийти в себя, я как бы погружаюсь в какую-то вату и слышу голос Матушки, которая приказывает кому-то из девчат позвонить куда-то. Что со мной, почему так кружится голова? Надо уходить скорее отсюда, подальше от этого проклятого кинотеатра…
Вдруг небо разверзлось надо мной и на меня посыпались оконные стекла. Одно стекло разрезает мне живот. От боли я не могу вздохнуть… Где мой ребенок? Слава богу, здесь, вот он… Не надо больше резать меня, не надо!..
— Люди! Тетенька, дайте одеяло! Она рожает! — доносится до меня панический голос Ани, и я чувствую, как дикая боль разрывает меня на части.
— Ничего, моя девочка, ничего, — слышится голос незнакомой женщины, склонившейся надо мной. — Давай подстелем это, — говорит она, подсовывая под меня одеяло. — Я своих всех так родила — прямо на дороге. А первый вообще у самого железнодорожного полотна родился… Тут рядом бабушка одна живет. Хоть и без диплома, а полсела на свет белый вывела. Ты не бойся, все обойдется. Такого богатыря родишь…
Чувствую, как меня поднимают вместе с одеялом и несут в какой-то дом. Кладут на кровать. Боль отпустила немного, и я могу осмотреться. Рядом, на табуретке, появляется таз и огромный чайник. Старушка спроваживает девчат на улицу и остается в комнате вдвоем с женщиной. Смотрю на них и чувствую себя увереннее. Страх уходит куда-то, на смену ему приходит радостное ощущение. Что-то большое, светлое поднимается в моей душе, несмотря на непроходящую боль.
Ну когда же наконец появится «скорая»? Ведь я слышала несколько минут тому назад тревожный ее гудок. Почему они так долго не едут?..
Чьи это шаги?
— Что случилось? — это голос Лолова.
— Ничего страшного, — отвечает старушка. — Воды отошли, вот и все… Мы уже приготовились было…
— Что за сюрпризы, детка? — обращается ко мне Лолов. — Рановато аиста заказываешь, рановато.
Доктор улыбается, и я отмечаю про себя, что он приехал прямо из дому, на нем нет халата.
— А разве аист кого спрашивает? — поучительно замечает старушка. — Хоть летом, хоть осенью, хоть зимой — знай себе летит. Как подойдет время, так и летит…
Лолов с сестрой перекладывают меня на носилки и несут к «скорой».
Отступившая боль снова подкрадывается ко мне. Сейчас опояшет меня стальным обручем и будет распирать изнутри, но, пока она еще не настигла меня, спешу улыбнуться…
НЕ СЕРДИСЬ, ЧЕЛОВЕЧЕК
Повесть
— Человечек, проваливай…
Человечек — это я, но проваливать не собираюсь. Почему? Что — почему? Человечек почему или почему не проваливаю? Человечком меня прозвали за то, что я лучше всех играю в «Не сердись, человечек» — это такая детская игра. А не проваливаю — потому что… все равно побьют. Тогда зачем проваливать? Вот и сейчас, не успел я расставить фишки, как кто-то дал пенделя, значит, снова начинается.
— А ну-ка, проваливай!
— Чего вы?
— Играть в футбол мешаешь.
Так я и знал. Снова эти противные Шкембо, Васо, Трынди и Яшо. Шкембо и Васо — сироты, Яшо — цыган, шестеро из двенадцати детей их семьи здесь, в детдоме. А Трынди, как и я, незаконнорожденный. Все они пятиклассники, поэтому такие смелые с малышней из второго — такими, как я, например. Против семиклассников не возникают почему-то.
В сборник входят произведения на спортивные темы современных болгарских прозаиков: Б. Димитровой, А. Мандаджиева, Д. Цончева, Б. Томова, Л. Михайловой. Повести и рассказы посвящены различным видам спорта: альпинизму, борьбе, баскетболу, боксу, футболу, велоспорту… Но самое главное — в центре всех произведений проблемы человека в спорте: взаимоотношения соперников, отношения спортсмена и тренера, спортсмена и болельщиков.Для широкого круга читателей.
Сборник состоит из трех современных остросюжетных детективов.Романы Трифона Иосифова «Браконьеры», Кирилла Топалова «Расхождение» и Кирилла Войнова «Со мною в ад» — каждый в своей манере и в своем ключе, с неожиданными поворотами и загадочными происшествиями — поднимают вопросы, волнующие человечество испокон веков до сегодняшнего дня.Книга предназначена самому широкому читателю.
Сборник представляет современных болгарских прозаиков, в основном еще не знакомых советскому читателю. Все они успешно работает в малых жанрах прозы, получили известность у себя на родине. Повести, включенные в книгу, отличает острота морально-нравственной проблематики, они запечатлевают психологический и социальный облик современника.
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.