Не родись красивой… - [4]
Кто-то на весь двор закричал:
— Митюха! Давай!
— Вся Европа смотрит! — закричал другой.
Я до боли в пальцах сжала леску. Замерла. Ждала. И когда Митька, вдруг опустив шест и спрыгнув со стула, присел за жёлтым щитом балкона, я тут же потянула леску на себя. На том, Митькином балконе, неожиданно появился настоящий канатоходец. Ростом вчетверо меньше, но одет был во всё красное, и в руках, поперёк каната, держал шест. Правда, шагал он странновато, словно бы пританцовывал на ходу. То одной ногой взбрыкивал, а другая тащилась, как неживая, то ноги взлетали вместе. Но всё же он двигался, не падал. Уже метра три или четыре прошёл. Кто-то засвистел. А кто-то захлопал. Аплодисменты смельчаку на канате больше понравились. Он вдруг торопливо и часто засеменил ножками, да так похоже на живого человечка, что стоявшие внизу захохотали, дружно захлопали.
А я совсем приспособилась: левой рукой тяну леску, а правой одновременно подёргиваю её. Отлично выходило. Да, не напрасно два дня просидели мы с Митькой — руки и ноги из фанеры выпиливали, центр тяжести определяли, на проволоку насаживали. Я красный костюм сшила.
Звонарёв на своём балконе больше не прятался за жёлтым щитом. Помогал мне — тоже подёргивал леску.
Наш весёлый удалец добрался до середины пути. Весь двор аплодировал нам — канатоходцу, Митьке, ну и мне, конечно.
Нет сердца
Я заметила: у мамы стал портиться характер. Сделалась раздражительная, мрачная, придирается по пустякам. На работе два месяца не выдавали зарплату. Говорили, что на банковском счёте швейной фабрики нет денег. По радио и телевидению я не раз слышала: «банковский счёт», «неплатежи», «инфляция», «дефолт», но всё как-то проскакивало мимо ушей. А по тому же телеку каждый день показывали приключенческие фильмы, бесконечно мелькали рекламные ролики, серии американских мультиков, и казалось, что в жизни всё идёт не так уж плохо.
Вчера мама стирала бельё и, когда достала из машины разорвавшуюся простыню, без сил опустилась на табурет.
— Мамуль, — сказала я, — не расстраивайся. Как только высохнет, я сама зашью. Ничего страшного, ну будет ещё один шов, посредине. Мы же не принцессы на горошине.
Она даже не улыбнулась. Дело, конечно, не в том, что будет лишний шов, просто материя износилась. В одном месте застрочишь — в другом расползается. И стиральная машина уже старая, не то что современные, с особыми режимами и автоматическим управлением.
А сегодня мама сказала, что у меня нет сердца. Это потому, что я ушла из кухни, где она разговаривала со своей приятельницей Клавдией из третьего подъезда. Я сначала сидела, слушала, как они жалуются на тяжёлую жизнь, а потом посмотрела на будильник и вспомнила, что должны начаться диснеевские мультики, и пошла включить телевизор.
Когда за Клавдией захлопнулась дверь, когда мама появилась в комнате, я не слышала — смеялась над забавным поросёнком…
Телевизор мама выключила после того, как на экране поплыли вверх иностранные надписи. Она недовольно сказала:
— Что ж телевизор без конца гоняешь? Какой-никакой, но всё-таки работает. А вдруг трубка сядет? Нового нам не купить.
— Так уж и без конца! — Я немножко обиделась. — Просто передача интересная. Все дети любят мультики.
— Сказочки это. Ты вот ушла, не хотела послушать, нет у тебя, дочка, сердца, а у Клавдии — тридцать три несчастья. Весной бабушку похоронила, до сих пор из долгов не может вылезти. Сама больная — рези в желудке, лекарства купить не на что. Ей по-настоящему в больницу бы лечь, да куда ж Юрика девать? Несмышлёныш.
Я едва сдержалась: неужели в самом деле я такая — без сердца, равнодушная? Но, услышав про Юрку, с усмешкой сказала:
— Несмышлёныш! Не видела, как бегает! Его никто не может догнать. Быстрей, чем заяц в мультике.
— В том-то и беда, — кивнула мама. — Бегать он горазд. Клавдия жалуется: обувка на нём будто горит. Да теперь, видно, дома придётся посидеть. Месяц назад купила ему ботинки, 36-й размер, ещё порадовалась — крепенькие, хорошо прошиты, а вчера поглядела — подмётки напрочь. Ничего, пусть посидит, больную мать пожалеет… Вот, доченька, жизнь какая пошла. Не та, что в телевизоре. Прочитала бы раньше в газете, ни за что бы не поверила. А тебе всё хаханьки. Верёвку через двор натянули. Какие-то представления показываете. — Мама взглянула на белевшую за окном верёвку, что тянулась к Митькиному балкону, и строго добавила: — Снимите. От людей неудобно, смеются.
«Так это хорошо, — возразила я про себя. — Ведь не над нами смеются». Во дворе уж сколько раз я слышала: «Ну и молодцы!
Надо же такое сообразить!» Конечно, было приятно, что хвалят, только я всякий раз не забывала уточнить: это Митя Звонарёв придумал, из десятого дома.
Я вышла на балкон, потрогала тугую верёвку. Ладно, можно и убрать. В самом деле, зачем она теперь? Зато двойная жилка… Её-то снимать не обязательно. Кому мешает? С земли не видно, прозрачная. И вместо почтовой связи может служить. Записку, например, послать. Вдруг телефон испортится…
Из тетрадки за шестой, уже пройденный класс я вырвала чистый листок, села к столу и задумалась: что бы вот такое написать?..
Повести про школьников «Вредитель Витька Черенок», «Тайна желтой бутылки».
В сборник Владимира Добрякова вошли повесть «Одиннадцать бестолковых» и рассказы «Староста класса», «Мороженое на двоих», «Домой на воскресенье».
Книга рассказывает о том, как важно не быть слишком «послушным», как распознать настоящих и ложных друзей.
В этом году Алькин день рождения выпал на воскресенье: Алька не знал, хорошо это или плохо.Какая разница — понедельник будет в этот день, среда или, скажем, воскресенье! О чем тут ломать голову? Он вообще мало задумывался над жизнью. Он просто жил, и все.И, конечно, Алька Костиков, ученик пятого класса, даже не представлял, каким будет для него тот следующий год, начинающийся 10 марта.Не мог ничего знать Алька о тех событиях, в которых он будет играть далеко, не последнюю роль и которые закончатся тем, наверное, самым главным, и памятным днем в его жизни.До того дня минует длинная череда в 169 очень разных — интересных и скучных, радостных и горьких — дней Алькиной жизни.А пока ни о чем этом он не знает и с нетерпением ждет 10 марта, когда ему исполнится двенадцать.
Повесть «Недолгие зимние каникулы» (Воронеж, 1974 год) рассматривает взаимоотношения детей в коллективе, рассказывает о дружбе и товариществе, об организации интересного досуга школьников. Недолгие зимние каникулы, но сколько можно успеть сделать за это время: слепить снежную бабу, залить каток, устроить во дворе ледяную горку, создать хоккейную команду… А можно провести каникулы и по-другому: испортить в школе только что покрашенные парты, сделать жильцам газовую атаку, посыпать каток золой… В повести сравниваются положительный и отрицательный образ жизни подростков и дается убедительный пример того, что честным, добрым, внимательным людям живется интересней и веселее.
Повесть воронежского писателя Владимира Добрякова поднимает важный вопрос — воспитание личности молодого человека. «Король живет в интернате» — рассказ о трудной судьбе Андрея Королева, подростка, попавшего под влияние бывших уголовников. Автор раскрывает сложность становления характера юноши, нелегкие отношения в коллективе ребят и взрослых интерната, куда попадает Андрей.
Отрывки из воспоминаний о военном детстве известного советского журналиста.
Лариса Румарчук — поэт и прозаик, журналист и автор песен, руководитель литературного клуба и член приемной комиссии Союза писателей. Истории из этой книжки описывают далекое от нас детство военного времени: вначале в эвакуации, в Башкирии, потом в Подмосковье. Они рассказывают о жизни, которая мало знакома нынешним школьникам, и тем особенно интересны. Свободная манера повествования, внимание к детали, доверительная интонация — все делает эту книгу не только уникальным свидетельством времени, но и художественно совершенным произведением.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Две маленькие веселые повести, посвященные современной жизни венгерской детворы. Повесть «Непоседа Лайош» удостоена Международной литературной премии социалистических стран имени М. Горького.
Аннотация издательства:В двух новых повестях, адресованных юношеству, автор продолжает исследовать процесс становления нравственно-активного характера советского молодого человека. Герои повести «Картошка» — школьники-старшеклассники, приехавшие в подшефный колхоз на уборку урожая, — выдерживают испытания, гораздо более важные, чем экзамен за пятую трудовую четверть.В повести «Мама, я больше не буду» затрагиваются сложные вопросы воспитания подростков.
О том, как Костя Ковальчук сохранил полковое знамя во время немецкой окупации Киева, рассказано в этой книге.
Остросюжетная, сатирико-юмористическая по стилю и глубокая, не потерявшая актуальности по содержанию повесть Е.Дубровина с интересом будет прочитана как взрослыми, так и, в особенности, юными читателями.
«Удостоверение личности — есть. Увеличительное стекло — есть… Личное оружие — есть. Пистолет. Шарик его с большим удовольствием сделал из мозговой косточки… Наконец, темные очки есть. Чтобы посторонние не могли читать мысли по глазам.Всё есть. Только преступления нет, которое нужно распутать…».