Не рисуй черта на стене - [6]

Шрифт
Интервал

В купе находились: старший лейтенант Часовщиков, лейтенант Мухин, прапорщик Райзман. Существовал между ними сговор, или кто-то действовал в одиночку? Маловероятно. Чтобы оборудовать тайник, требуется время. К тому же все трое из одной части. Часовщиков и Райзман с ней уже распростились и ехали к новому месту службы. Может быть, задумали рискнуть напоследок? Мухину, по логике, не до часов — торопился по вызову к больной матери, что и подчеркнул в объяснительной. Вот именно, подчеркнул…

Да, Верещагин знал: обычная логика не подходит в подобных случаях. Согласно ей, за каким бы чертом ввязываться в темное и опасное дело этим молодым парням, и так не обиженным жизнью? Но тринадцать коробок с часами — вот они, громоздятся в углу, изъятые со склада Чопской таможни в качестве вещественного доказательства. И пассажирам купе № 9 придется подробнее объяснить к ним собственное отношение — все трое уже вызваны во Львов повестками. Пока в качестве свидетелей по делу о контрабанде.

Внутренне Верещагин предпочел бы, чтобы они оказались только свидетелями. Не отвлеченное это понятие — честь военного мундира. Сам принадлежа к офицерскому корпусу, Сергей Иванович не хотел бы увидеть на нем пятна. Поэтому не сбрасывал со счетов и такую возможность: контрабанда давно путешествует в межпотолочном перекрытии. Просто тому, кто оборудовал тайник, что-то помешало извлечь коробки.

Подумав об этом, Верещагин вернулся к протоколу о выемке контрабанды № 1534, составленному год назад, к тому повисшему в воздухе делу. Тогда спецхранилище оборудовали тоже в нише вентиляционного люка туалета. Правда, были в тайнике не часы, а старинная икона.

Совпадение? Случайность? Нет, пока рано и опасно делать выводы. Пока нужно отправляться во Львов, где не сегодня-завтра соберутся все действующие лица, причастные к происшествию в купе № 9. Все ли?

Почему-то ускользал ответ. То ли вопросов Сергей понаставил себе слишком много, то ли просто устал, но чувство чего-то незавершенного, недодуманного не покидало Верещагина. Он собрал бумаги, уложил в «дипломат», закрыл ключом оба замка. Взгляд остановился на коробках в углу. Тьфу, пропасть! Следовало прихватить их с собой.

К поезду Верещагин вышел не налегке, как привык, — чертов мешок все портил. Хотя и перевязанный аккуратно, он придавал следователю облик эдакого барахольщика. Проводник, загодя вытиравший поручни у вагона, оказался предупредительным:

— Давайте подержу, вам мешает…

— Спасибо, — сказал Верещагин, доставая билет, и вдруг явственно представил ту нелюбезную проводницу вагона «Ленинград — Будапешт», с которой сутки назад расстался на этой же платформе. Верещагин запомнил ее золотые коронки. Младший сержант Самборский назвал ту же примету у проводницы, с неохотой вручившей ему кухонный нож. Ее зовут Марго.

Кажется, именно Марго будет недоставать во Львове на съезде «заинтересованных» лиц. Но поправить дело не поздно. С этой мыслью и задремал Верещагин. Под стук колес ему привиделась мадонна со славянским лицом. Встреча с ней обязательно состоится.

5. ФУРАЖКА ЗА ПЯТЬ ТЫСЯЧ

Лейтенанту Мухину не спалось. Надо честно признать: ему никогда не спалось спокойно в экспрессе «Тиса» до тех пор, пока не пересечет границу. «Не скажи гоп, не переехав Чоп» — не Мухин придумал эту присказку, но всецело ее разделяет. Таможня!

Всего раз он позволил себе с усмешкой наблюдать за хлопотами шустрых ребят в серых мундирах. Тогда Мухин сопровождал в ремонт боевую технику и был уверен: БМП не подведет, не выдаст. Чтобы добраться к тайнику, таможенникам следовало запастись набором гаечных ключей. Пятьдесят кофточек, надежно запрятанных в моторном отсеке, порадовали полсотни модниц в Союзе. Первый десяток Мухин сбыл с рук официанткам в мукачевском ресторане «Зирка» — надо же было «отметиться»! — задешево, но вообще-то не остался внакладе.

Внакладе он остался, имея дело с дорогой тетушкой Аделаидой Францевной. Собственно, никакой родственницей она Мухину не была. Знакомая знакомых — точнее не скажешь. Номер ее будапештского телефона дала жене подруга, а той еще кто-то: «Обращайтесь смело по любым вопросам».

Какие общие интересы могут быть у юной лейтенантской четы и женщины, которая на добрых четверть века старше, да и в глаза не видела Мухиных? Есть такие интересы. Теща знала, что делала, когда в подкладку дубленки, пересланной через сослуживцев, зашила кольцо с бриллиантом. Простенькое, всего за четыре сотни, оно тем не менее не залежалось у Аделаиды Францевны. Мухины получили изрядный наварец, а сколько оставила себе «тетушка»?

«Не надо быть мелочным, — резонно заметила Мухину жена, в следующий раз перед таможенным досмотром пряча кольцо за подкладкой детской шапочки. — Лучше сам меньше шляйся по кабакам. Хотела бы я знать, что ты делаешь там ночи напролет среди непристойных красоток?»

«Обойдемся без сцен ревности, — отвечал Мухин, любовно поправляя на дочери шапочку. — Чтобы дело вертелось, мне нужно встречаться с людьми».

И дело вертелось! В его интересах Мухин использовал любую возможность для выезда домой, а не было — передавал посылки матери и теще через не слишком щепетильных сослуживцев. Ассортимент не отличался разнообразием. Часы, ковры и кофточки — хорошо идет, быстро скупается! — иногда и то, и другое вместе. Заталкивая охапку дамского трикотажа в ковер «Клавдиуш», Мухин испытывал гордость первооткрывателя — архиудобно при транспортировке.


Еще от автора Владислав Иванович Виноградов
Налог на убийство

Главный герой этой книги не строит ничего, кроме оперативных комбинаций. Он без зазрения совести читает чужие письма и подслушивает чужие разговоры. Он собирает на людей компромат, что бы потом заставлять их делать то, чего им вовсе не хочется.Он из тех, без кого не может обойтись ни одно государство мира.Он – избранник. Ему доверено оружием зла творить добро.


Без срока давности

«Новорожденное солнце над башней Выборгского замка. Пестрая кошка умывается лапой возле подъезда. Спасибо, Господи, за свежесть в голове, за тугой шелест велосипедных шин по влажному асфальту. «Я мыслю, – значит, я существую». Что стоит эта мудрость по сравнению с другой: «Я двигаюсь, – значит, я живу!»Герка Дымов ехал по Крепостной улице Выборга за поливальной машиной. Погода была самая летная: видимость «миллион на миллион», нижний край облачности задран высоко, как юбочки на дискотеке. Легкий ветерок – вероятно по недосмотру в небесной канцелярии – поддувает в спину…».


Генофонд нации

«– Заходи, гостем будешь! А если с бутылкой…– …то хозяином! – не замедлил с отзывом на пароль вошедший.Это был высокий худой парень в бежевом кашемировом пальто и надвинутой на глаза кепке. На вид ему было лет тридцать, однако назвать его молодым человеком не повернулся бы язык. Маленькие глубоко посаженные глаза блеклого серо-голубого цвета, стрижка, столь экономная, что ее легко можно было спутать с трехдневной щетиной, и длинные руки, сжатые в кулаки. В руках угадывались сила и цепкость…».


Рекомендуем почитать
Союз-Афган

Два офицера «афганца», воспользовавшись выводом советских войск из Афганистана, переправили в Ташкент 20 килограммов «ханки»(опиум-сырца) и попытались его сбыть наркодилерам того времени….


Кейн

Чемодан с миллионом долларов, кучка головорезов, желающих его вернуть, и это в городишке, отрезанном от мира. Что может быть хуже? Ах, да….кровососущий монстр.От Автора:Данный рассказ является частью трилогии «Последний рубеж» и повествовал о молодости Кейн и его знакомству с Изабелл. Сюжет рассказа блуждал у меня в голове больше года, и дошел до кондиции, когда нужно перенести его на бумагу. Сама «трилогия Рубежа» будет представлена публике — когда меня устроит результат. Но, если сей рассказ будет достаточно популярен, и у читателей будет желание увидеть продолжение, то я вполне могу написать ещё одну-две истории повествующие о похождениях молодого Кейна, тем самым сформировав из них полноценный роман.Так что не стесняйтесь оставлять комментарии, тыкать носом в нелогичности.


Розыгрыш билетов в рай

Астра Фадеева – самостоятельная женщина, ведет собственный бизнес, в одиночку воспитывает сына, а еще помогает сестрам и бывшему мужу, хоть и не стоит он того. Но как же ей хочется быть слабой, беззащитной, опереться на сильное мужское плечо! Да только вот незадача – все ее романы обязательно заканчивались крупными неприятностями, причем не столько для самой Астры, сколько для окружающих. В общем, роковая женщина!Вот и на этот раз романтическая поездка к морю в солнечную Болгарию обещала жаркие объятия и страстные поцелуи, а обернулась очередной катастрофой.


Посмотреть в послезавтра

«Посмотреть в послезавтра» – остросюжетный роман-триллер Надежды Молчадской, главная изюминка которого – атмосфера таинственности и нарастающая интрига.Девушка по имени Венера впадает в кому при загадочных обстоятельствах. Спецслужбы переправляют ее из закрытого городка Нигдельск в Москву в спецклинику, где известный ученый пытается понять, что явилось причиной ее состояния. Его исследования приводят к неожиданным результатам: он обнаруживает, что их связывает тайна из его прошлого.


Искатель, 2014 № 11

«ИСКАТЕЛЬ» — советский и российский литературный альманах. Издаётся с 1961 года. Публикует фантастические, приключенческие, детективные, военно-патриотические произведения, научно-популярные очерки и статьи. В 1961–1996 годах — литературное приложение к журналу «Вокруг света», с 1996 года — независимое издание.В 1961–1996 годах выходил шесть раз в год, в 1997–2002 годах — ежемесячно; с 2003 года выходит непериодически.Содержание:Анатолий Королев ПОЛИЦЕЙСКИЙ (повесть)Олег Быстров УКРАДИ МОЮ ЖИЗНЬ (окончание) (повесть)Владимир Лебедев ГОСТИ ИЗ НИОТКУДА.


Последний идол

В сборник «Последний идол» вошли произведения Александра Звягинцева разных лет и разных жанров. Они объединены общей темой исторической памяти и личной ответственности человека в схватке со злом, которое порой предстает в самых неожиданных обличиях. Публикуются рассказы из циклов о делах следователей Багринцева и Северина, прокуроров Ольгина и Шип — уже известных читателям по сборнику Звягинцева «Кто-то из вас должен умереть!» (2012). Впервые увидит свет пьеса «Последний идол», а также цикл очерков писателя о событиях вокруг значительных фигур общественной и политической жизни России XIX–XX веков — от Петра Столыпина до Солженицына, от Александра Керенского до Льва Шейнина.