Не просто скромница - [18]

— Но даже в этом случае я не могу, просто не могу, позволить вам запрещать или позволять мне какие-либо вещи, — твердо заявила Элли. Она слишком хорошо помнила, как часто подобным образом обращался с ее бедной матерью его кузен Фредерик в последние годы их жизни.

Джастин схватил ее лошадь под уздцы, заставляя перейти в легкий галоп.

— В таком случае вынужден настаивать, чтобы вы мне повиновались.

Глаза Элли затуманили слезы гнева.

— Вы можете настаивать на чем хотите, ваша светлость, но я не допущу, чтобы меня третировали.

Она вырвала у него поводья и поскакала вперед, оставив Джастина мрачно смотреть ей вслед.

Черт бы побрал этого Личфилда! От него всегда одни неприятности!

Глава 6

Ройстон, если ты не прекратишь хмуриться, рискуешь перестараться со своими опекунскими обязанностями. Ты распугаешь всех достойных молодых джентльменов, кроме самых решительных!

Джастин высокомерно вскинул бровь и перевел взгляд на бабушку, стоявшую рядом с ним у стены бального зала, где собралась толпа. Ярко горели свечи. Вдовствующая герцогиня все еще была немного бледна и непривычно покладиста, но, как и пообещала, поднялась со смертного одра и заняла обычное место хозяйки бала.

Он пребывал в дурном настроении с того момента, как они с Элеонорой расстались на столь ледяной ноте, большей частью понимая: он справился с ситуацией из рук вон плохо, нельзя отдавать приказы такой упрямой девушке, ибо в результате она сделает ровно противоположное. Хотя, услышь Элли это обвинение, она бы, без сомнения, ответила: «Уж кто бы говорил!» Нет, Джастин и на мгновение не допускал мысли, что она может поощрить ухаживания Личфилда, однако не сомневался, она найдет любой иной способ отплатить ему за бесцеремонное, с ее точки зрения, поведение тем вечером.

Он понял это в тот момент, когда увидел Элеонору спускающейся по величественной лестнице Ройстон-Хаус. Изумрудно-зеленые глаза, непокорно вздернутый подбородок — все свидетельствовало о том, что наказание последует сегодня же вечером.

В первый момент он удивился, почему бабушка остановила свой выбор именно на таком наряде для своей протеже. Однако чем дольше смотрел, тем больше понимал, насколько проницательна старая леди. В моде были разноцветные шелка и прически с кричаще-аляповатыми перьями и шелковыми лентами.

Элеонора же была одета в бледно-зеленое шелковое платье самого светлого оттенка, который он когда-либо видел. На руках тонкие кружевные перчатки выше локтя. Волосы — великолепные рыжие локоны — были стянуты назад в прическу и закреплены на затылке, спускаясь вниз мягкой волной и слегка задевая стройную шейку. Обнаженную шейку. В отличие от других женщин разных возрастов и сословий, в буквальном смысле увешанных драгоценностями, на Элеоноре не было никаких украшений. В результате преуменьшенная элегантность Элеоноры превратила ее в голубку среди крикливо разодетых павлинов. Безупречный бриллиант идеальной огранки среди грубых безвкусных сапфиров, рубинов и изумрудов. Как и ожидалось, в зале повисла мертвая тишина, едва только Стенхоуп объявил об их появлении. Однако Джастин полностью сознавал: сегодня пристальное внимание обращено не только на него, но и на холодную молодую девушку с ним под руку. Он чувствовал, как слегка подрагивают ее пальцы — единственный признак напускного спокойствия, в остальном Элеонора представляла собой идеальную картину элегантности и самообладания. Как и хотела бабушка, в ней сразу же узнали леди, которая была с ним на верховой прогулке сегодня днем. Леди открыто ее разглядывали из-за своих вееров и, с сожалением отметил Джастин, не подавали никаких признаков, что узнали незаметную компаньонку вдовствующей герцогини. Джентльмены еще более открыто демонстрировали свое восхищение.

Последнее вскоре подтвердилось не только во взглядах, но и в действиях. Как только Джастин представил Элеонору бабушке и ее ближайшим подругам — вдовствующей графине Чембоурн и леди Сисели Готорн, — все эти молодые люди тотчас же окружили его, умоляя представить их. Каждый непременно желал с ней сегодня танцевать.

Роль опекуна требовала, чтобы Джастин танцевал с Элеонорой ее первый танец. Герцог Ройстон не любил танцевать, всегда подчеркнуто вежливо отказывался, когда его приглашали, что теперь делало его внимание к Элеоноре еще заметнее и должно было упрочить ее место в обществе, как и хотела бабушка.

Они за весь танец не обменялись и парой слов. Джастин изучал из-под полуприкрытых век ее холодно-отстраненное лицо и, к своему удовольствию, неожиданно обнаружил, что она весьма изящно и грациозно танцует. Очевидное доказательство того, что она действительно умеет «вести себя с леди и джентльменами».

Хотя его не слишком радовали джентльмены, которые тут же ринулись заполнять ее бальную карточку, стоило ему подвести ее обратно к бабушке. Элеонора словно расцвела от столь энергичных знаков внимания, и это тоже было не в радость.

Он сжал губы, глядя через зал на девушку, которая в данный момент весело смеялась какому-то остроумному замечанию своего очередного партнера по танцам.

— Лорда Бракстона едва ли можно считать достойным или молодым джентльменом, — коротко заметил Джастин, обращаясь к стоявшей рядом бабушке.