— Знаю. Ты сразу попал под подозрение, именно как русский, но за тебя здесь поручились все, ты же местный герой, спас Остров от нападения бандитов, был ранен, и все такое прочее. Ты был на похоронах погибших при налете, и пол-острова видело, как ты там плакал.
— Многие убитые были моими друзьями.
— Значит, мы зря тебя сюда привезли. Впору извиняться и отпускать. Вот только расскажи сначала, о чем вы говорили с майором Сидоренко?
3.
Говорят, опытный человек по внешнему виду и поведению собеседника способен распознать, врёт тот или говорит правду. Говорят, врущий потеет, и у него становится сухо во рту. И еще он отводит взгляд.
Харденер не распознал. Возможно потому, что я и так с самого утра потел и страдал от сухости во рту, и дополнительные переживания ничего почти не добавили. Да и переживал всё утро только о том, как бы попить и пойти дальше спать. И в глаза собеседнику я смотреть не люблю. С моими немолодыми близорукими глазками некомфортно это.
— А кто такой майор Сидоренко?
— Сотрудник разведки у русских.
— Я должен его знать?
— Он к тебе заходил.
— Здесь?
— База Северная Америка возле Порто-Франко. Служебная гостиница.
— Накануне сезона дождей? Все, вспомнил. Заходил какой-то придурок. А я уже неделю ждал самолет домой. Погоды не было, сидел и пил с тоски. У нас, у русских, это бывает. Смотрю с утра погоду, вижу дождь, и тянусь за бутылкой. Керосинил неделю непрерывно, мозги не работали уже. Налил ему, мы выпили. Раз, другой. А потом он завел какие-то нудные разговоры, и я его выгнал.
— Почему не сообщил в службу безопасности?
— Честно? Забыл. У меня столько тогда собутыльников побывало, не считая девок… Опять же он ни про какие секреты не спрашивал. А намеки я не понимал тогда, просто не в состоянии был.
— Понимаешь, Влад, в чем беда… Ты сейчас — идеальный кандидат на роль козла отпущения. Ты русский, ты имел документально зафиксированные контакты с представителем русской разведки. Нет, сам разговор мы записать не смогли, но запись с камеры наблюдения в коридоре показывает, как он к тебе зашел, и вышел через полчаса. Не будешь же ты уверять меня, что у вас с ним было любовное свидание?
— Тьфу, гадость какая!
— Так вот, нас сюда направило руководство Ордена, которому не понравилось, что Орден можно безнаказанно грабить. Понятно, что сейчас летят головы и погоны у здешних военных, но шпионов тоже ищут. И мы находим вот такого замечательного Влада. Месяц назад тебя бы просто выгнали с работы и с Острова заодно за нарушение режима секретности, но сейчас все жаждут крови.
— Тогда почему мы до сих пор разговариваем, если меня уже назначили козлом отпущения?
— Вот, правильный вопрос! Дело в том, что начальство тоже смотрит фильмы про Джеймса Бонда, и если мы скажем, что используем разоблаченного шпиона для доставки дезинформации противнику, оно удовлетворится. И всем сплошная выгода. Боссы ощущают себя Гувером и Даллесом в одном лице. Мы получаем очередные должности и премии. Ты живешь как раньше, только иногда выполняешь задания русских. Перед этим, конечно, показываешь нам. Потом показываешь результат. Корректируешь, как мы скажем, и отправляешь.
— Отказаться я не могу?
— Нет, не можешь. Если ты лояльный сотрудник Ордена, герой и патриот, ты должен быть счастлив отомстить за своих погибших друзей. А если шпион — задницу спасешь. Сценарий не предусматривает обычного трусоватого обывателя. Хотя, как вариант — упорный шпион молчит на допросах и идет на казнь с высоко поднятой головой. Оно тебе и вправду надо?
— А как мне сообщить русской разведке, что я готов сотрудничать? Этот ваш, как его…
— Сидоренко?
— Да, Сидоренко, он не оставил координат для связи.
— Мелочи. У русских полно глаз везде. Мы тебя опять отправим на неделю на Базу, только для разнообразия на «Россию».
— Не пойдет. Там могут оказаться люди из Московского протектората, а у меня с ними… Есть некоторые неурегулированные вопросы, так скажем. Могут возникнуть проблемы.
Ну да, со здешними московскими властями у меня не сложилось. Не так давно мы раскрыли одну их хитрую аферу, и по результатам расследования им пришлось заплатить немаленький штраф за нецелевое использование льготных орденских кредитов. Нас тогда пытались остановить, и уходить пришлось со стрельбой. А я по неопытности засветил свое настоящее имя.
— Хорошо, тогда на прежнее место, на «Северную Америку». И ждать, пока не объявится. Обязательно должен объявиться.
— Что же такого я должен буду передать?
— А это я тебе покажу, когда ты подпишешь мне один интересный документик.
Как по мне, так ничего интересного в этом документе не было. Банальнейшее обязательство о сотрудничестве.
— Ну вот, теперь задницы у нас с тобой прикрыты. Всё, что ты нашпионишь, будет сделано по моему личному приказу…
— …и на благо королевства. Только шпаг и лошадей не хватает.
— Дай угадаю… «Три мушкетера», да? Бумага, которую Ришелье дал Миледи?
— Потрясающая осведомленность! Мне такую бумагу дадите?
— Нет, конечно. Достаточно того, что вот эта лежит у меня в папке.
— А она не потеряется, случись чего? Не окажется вдруг, что я ценные сведения передавал русским по своей инициативе? Давайте копию снимем, я с собой буду носить…
