Не отверну лица - [104]

— Вперед!

— Вперед! Вперед! — многоусто загудело в лесу.

Вздрогнули кусты, ожил снег... Темные бугорки, словно заведенные, замелькали на снегу, падая, на мгновение замирая, чтобы подняться вновь.

Веретенников рванулся вслед, высоко вскидывая ноги, снимая автомат с шеи. Данчиков сделал несколько шагов за ним, повинуясь общему порыву.

Но вот снаряд достиг цели. Гулко прозвучал его взрыв, и почти в ту же секунду гигантский язык пламени широко лизнул небо — это сработала диверсионная группа Полтора Ивана. Взрыв склада боепитания в гарнизоне должен был произойти одновременно с выстрелом пушки...

Наконец первые одиночные выстрелы врага — отозвались часовые. Вспыхнул прожектор, метаясь из стороны в сторону, будто человек спросонья. Первые команды сбежавшихся немцев... Первые выстрелы из минометов — глубоко в лес, куда глаза глядят... Первые встречные цепи.

— Ура-а! — это поднялись в рост бойцы Веретенникова.

Но что такое? Партизаны залегли на полдороге до села, хотя автоматный огонь немцев еще не так плотен, еще минометчики врага не обнаружили бойцов Веретенннкова.

Вот уже вторая цепь оккупантов с ходу ткнулась в сугробы за селом. Освещенные заревом горящих изб, бегут и бегут на помощь осажденным новые подразделения. Однако цепь партизан колеблется. Она качается флангами, как стальная пластинка, зажатая где-то посередине. Меткий огонь партизанских минометов гнет к земле фашистов, не дает им ухватиться ни за один конец этой «пластинки».

Смешались разрывы немецких и советских мин. И в этом утреннем полумраке и водовороте металла, земли, снега снова раздалось упрямое:

— Ура-а!..

И только когда вторая рота немцев, возглавленная новым комендантом Гельмутом Визе, ринулась в обход смельчакам, намереваясь отрезать им путь к лесу, партизаны притихли, поползли назад. Идущим в обход гитлеровцам удалось достичь опушки леса. Окружение кажется неминуемым, но веретенниковцы словно не замечают наметившегося удара в спину. Они разделились надвое: одна цепь отходит, другая поливает осмелевших врагов свинцом.

И вдруг холодный лес, молчаливо и строго наблюдавший за этим поединком, мощно дыхнул огнем в упор немецкой роте, занесшей над головой Веретенникова смертельный кулак. То вступил в бой пулеметный взвод Данчикова.

Группа бойцов из секрета выскочила на опушку, отомкнув штыки. Несколько минут партизаны, не различимые во тьме, кололи гитлеровцев штыками.

Рота залегла, откатившись назад, вжавшись в снег. Залегли и бойцы секрета, не зная, как им быть дальше. Ждать, когда вражеская рота поднимется в атаку и сомнет их или произойдет чудо: из лесу на помощь им пошлют бригаду?..

Разоблачивших себя «секретчиков» спас организованный отход взвода Веретенникова к лесу.

Когда последний партизан скрылся в лесу, две роты гитлеровцев с криками поднялись во весь рост. Они были полны решимости одним ударом покончить с партизанами. Их воинственному настроению способствовало то, что огонь партизан вдруг почти прекратился.

Сопя и изрыгая проклятья, фашисты бежали по топкому снегу все дальше в глубь леса. Изредка впереди них вспыхивали одиночные выстрелы, откуда-то из мрака навстречу летела граната, другая...

В зловещей тишине сипло раздавался голос возбужденного Гельмута Визе:

— Хелло! Капитан Гегнер! Где ты, Одноглазый циклоп! Захватывай шире! Пленных не брать!

И немного погодя:

— Хелло! Грубер! Поторапливайся, Коровье вымя! Заходи слева!

Гельмут Визе, конечно, не знал, что всего в полукилометре выше, параллельно передвижению карателей стоит рейдовая колонна партизан.

Горячо дыша от напряжения и гнева, готовые в любую минуту сразиться с врагом, снаряженные по-походному, народные мстители ждали приказа своего командира.

Одному отряду была дана команда — запереть выход из леса остаткам обреченного гарнизона. Когда связные доложили Пунину, что выход из леса блокирован, он второй раз за эту ночь произнес решительно:

— В путь добрый!

Отряд Маркиана Белова — головной отряд рейдовой колонны — расчлененным строем двинулся к селу. Их почти сразу обогнали на рысях конники. На фоне горящего села были отчетливо видны скачущие по белому полю всадники. Конные партизаны были уже на краю села, когда в глубине леса рухнула подпиленная сосна. Лес вспыхнул заревом, загудел, зарокотал взрывами. Выстрелы автоматов, взрывы мин, подвешенных к ветвям деревьев, и победные крики бойцов Данчикова сюда почти не доносились. Но каждый партизан рейдовой колонны отчетливо представлял себе, что происходит в Чертовом урочище, заготовленном под кладбище оккупантам...

4

К рассвету стрельба в лесу почти совсем прекратилась. Сухо трещали лишь одинокие выстрелы — партизаны прочесывали лес. К Данчикову приходили один за другим командиры с докладами, но комбриг ругался, сдерживая боль, и гнал их прочь новыми распоряжениями. Его смущала угроза попавшего в плен одноглазого офицера, который уверял, что в селе осталась сильная резервная группа лейтенанта Копфа, которая вот-вот придет на выручку фашистам и разгонит партизан. К тому же до сих пор среди трупов вражеских офицеров не удалось опознать коменданта гарнизона капитана Визе. Его разыскивали партизаны и даже мирные жители, прибежавшие в лес в разгар боя.