Не отступать! Не сдаваться! Кровавое лето 1942-го - [38]
— Этого подушкой накройте, чтобы не подслушивал.
— А не задохнется? — спросил Глыба.
— Ну и черт с ним! — в сердцах ответил лейтенант, раздосадованный тем, что с этим проклятым немцем совсем вылетело из головы связаться с ротным.
Поставив телефон на стол и покрутив ручку долго ждал ответа, пока наконец сквозь гул и трескотню помех не прозвучало:
— Кто на проводе?
— Говорит Четвертый, — закричал в трубку Егорьев. — Четвертый!
— Минуту!
На мгновение вдруг все стихло, и тут же послышался голос Полесьева.
— Четвертый, как там у тебя?
— Порядок, — радостно сообщил Егорьев, — взяли.
— Немцы не контратакуют?
— Никак нет, драпанули за реку.
— Высылаем к вам Второго. Как поняли?
— Отлично! — воскликнул лейтенант, но тут же поправился: — Я хотел сказать, понял отлично. — Это означало, что на подмогу идет второй взвод.
— Что еще? — спросил в трубке приглушенный голос ротного.
— Взяли «языка», но нужна медицинская помощь. Ему, и не только ему.
— Фельдшер будет, — заверил Полесьев. — Какие потери?
Орать в трубку, что потерял убитыми и ранеными треть личного состава, было бы по крайней мере неосторожно, поэтому Егорьев ответил:
— Доложу в письменном виде.
— Добро, конец связи.
Егорьев повесил трубку, подкрутив рукоятку телефона, и, потирая друг о друга ладони, обернулся к солдатам.
— Ну, теперь полный порядок.
22
Синченко, Золин и Глыба принялись за осмотр немецкого блиндажа, а Егорьев попытался допросить пленного. Но тот молчал, будто язык проглотил, а может, ему было плохо, во всяком случае, отворачивался всякий раз к стене, лишь только лейтенант пробовал с ним заговорить. Убедившись, что из немца и клещами слова не вытянешь, Егорьев отошел к столу и присел на табуретку, наблюдая за действиями солдат. Те времени даром не теряли: шуровали по полкам и стоящим около кровати тумбочкам, вытаскивая наружу содержимое.
— Вы не очень-то тут, — предупредил Егорьев, опасаясь, как бы его воины не устроили в блиндаже порядочного погрома.
— Да мы так, только взглянуть, — заверил лейтенанта Золин.
— Эх черт, жаль, вещмешков не взяли, — сокрушался Синченко при виде выгребаемого из тумбочек добра. Он, видимо, был настроен иначе.
— О, лейтенант! — весело кричал Глыба, держа перед собой за воротник серый армейский мундир, найденный на соседней кровати. — Китель не нужен?
Егорьев отрицательно покачал головой.
— А это уж точно пригодится. — Глыба поднял над собой ремень с маленькой замшевой кобурой. Расстегнув кобуру, вынул оттуда легкий удобный «вальтер». — Берите, лейтенант, глядите, вещь какая.
Егорьев и от этого хотел было отказаться, но вспомнив, что револьвера у него теперь нет, а кроме автомата не иметь никакого личного оружия командиру как-то не солидно, сказал:
— Давай.
Глыба кинул лейтенанту ремень с кобурой, предварительно всунув туда «вальтер», и Егорьев, расстегнув свой ремень, принялся насаживать на него кобуру. Но ремень был слишком широкий, и кобура налезать не хотела.
— Да вы возьмите этот ремень, — посоветовал Глыба.
— А куда я портупею прицеплять буду? — возразил лейтенант.
— Да вот же колечки…
— Эти малы.
Глыба порылся по кровати еще и извлек оттуда портупею.
— Вот! — обрадовался он. — Как раз подойдет.
И передал лейтенанту новенький, приятно пахнущий недавно выделанной кожей ремешок. Егорьев снял свой ремень и портупею и облачился в ремни немецкие.
— Красота! — воскликнул довольный Глыба, глядя, как лейтенант, поскрипывая амуницией, оправляет гимнастерку. — Просто заглядение!
И тут же оба, и Глыба и Егорьев, обернулись на донесшийся из угла блиндажа треск. То Синченко и Золин пытались штыком винтовки вскрыть запертый на ключ кованный железом сундук.
— Осторожно, а вдруг там бомба, — предупредил Егорьев.
— В запертых на ключ сундуках бомбы не держат, — налегая на штык, с натугой ответил Синченко.
— Эй, эй, да вы же сейчас все тут разломаете, — сказал Егорьев, глядя, как Синченко отдирает от сундука прибитое к нему железо.
— Не наше, не жалко, — не оборачиваясь, бросил Синченко.
— Нет, так не возьмешь, — качая головой, сказал Золин.
— Тогда так…
И прежде чем лейтенант успел что-либо сообразить, Синченко выхватил у Золина свой автомат и длинной очередью по кругу выстрочил из сундука замок. Затем ударом ноги отбросил крышку назад.
— Что там? — кинулись к сундуку Золин и Глыба. И в ту же секунду оба с восхищением и изумлением воскликнули: — Ах!
Синченко достал из сундука бутылку французского коньяка, в другой руке держал две банки консервов.
— Вот так бомба, — заглянув в сундук, сказал Золин.
Егорьев подошел к сундуку и, нагнувшись, тоже посмотрел. На его дне вдоль стенки стояло полдюжины бутылок, таких же, как и та, что была сейчас в руках у Синченко. Около бутылок ровными рядами разместились банки всевозможных консервов, остальное пространство, чуть ли не до половины высоты сундука, было завалено плитками шоколада, коробочками с какими-то разноцветными кубиками, вафлями в бумажной обертке, пачками сигарет и еще чем-то, небольшим, продолговатым, завернутым в фольгу.
У всех, не исключая и лейтенанта, при виде такого богатства пооткрывались рты.
— Эт-то что, все наше теперь? — заикаясь от волнения, тихо спросил шокированный найденным Глыба.
Вторая Мировая была для России не только Великой Отечественной, но и продолжением Гражданской войны — немало белых офицеров пошли на службу Рейху, считая Сталина худшим злом, чем Гитлер. И летом 1941 года им суждено сойтись в бою — советскому танкисту на тяжелом штурмовом КВ-2 и русскому поручику-белоэмигранту, ставшему диверсантом немецкого элитного полка специального назначения «Бранденбург-800»…Что за злой рок заставляет русских людей, готовых отдать жизнь за Родину, стрелять друг в друга? Почему их судьбы не просто переплетены, а намертво спаяны в адском пламени братоубийственной войны? Чья правда права? Каково это — выбирать из двух зол? И долго ли еще русские будут воевать против русских?
Эта проклятая война сломала нашу историческую судьбу, оборвав стремительный взлет Российской империи. Это позорное поражение стало прологом к русскому апокалипсису XX века. А если бы Цусимской трагедии не случилось? Если бы Николай II был предупрежден о скором нападении японцев? Если бы наш флот не дал застать себя врасплох и нанес упреждающий удар по противнику? Можно ли было выиграть русско-японскую войну наличными силами и средствами? МОЖНО!В этом романе нет ни «попаданцев», ни фантастического оружия, ни одного выдуманного корабля или воинского подразделения – и тем не менее Россия одерживает победу над Японией.
Февраль 1944 года. После ожесточенного боя с немецкими «Пантерами» советские танкисты попадают во вражеский плен. После нескольких попыток побега капитана Терцева и его мехвода Ветлугина переводят в лагерь, обслуживающий полигон, где немцы учат своих артиллеристов поражать советские танки. За капитаном ведется строжайший надзор – его ни на минуту не оставляют без присмотра. Но в голове Терцева рождается план дерзкого побега. Он с Ветлугиным угоняет Т-34 прямо из-под огня врага. Удастся ли нашим танкистам прорваться к своим из глубокого немецкого тыла? И кто из них поставит победную точку в противостоянии с фашистскими танковыми асами, расписавшись на стене поверженного Рейхстага?
Новый роман от автора бестселлера «Не отступать! Не сдаваться!». Кровавая «окопная правда» 1945 года. Последний бой, он трудный самый!Хотя Красная Армия теснит противника на всех фронтах, немцы продолжают оказывать отчаянное сопротивление. Не спешат сложить оружие и союзники гитлеровцев – венгры, хорватские усташи, власовцы, белогвардейцы из Русского корпуса. По накалу боев и тяжести потерь эти последние сражения Великой Отечественной зачастую не уступают мясорубке 1941 года…Из всей разведроты капитана Маркова в строю осталось меньше взвода, но их вновь отправляют в самое пекло, в смертельно опасный рейд по вражеским тылам.
Книга построена на основе личных военных дневников солдата Василия Чуркина и сообщений Советского Информбюро. У читателя есть редкая возможность не прислушиваться к чужим выводам, а самостоятельно сравнить официальный взгляд на картины боев со взглядом на них из окопа, что называется, в режиме реального времени. Сводки соотнесены по датам и месту с дневниковыми записями Василия Чуркина. На этом контрасте становятся очевидными не только «полуправдивость» официальной версии, но и все ее замалчивания и откровенная ложь.
В 3-й том Собрания сочинений Ванды Василевской вошли первые две книги трилогии «Песнь над водами». Роман «Пламя на болотах» рассказывает о жизни украинских крестьян Полесья в панской Польше в период между двумя мировыми войнами. Роман «Звезды в озере», начинающийся картинами развала польского государства в сентябре 1939 года, продолжает рассказ о судьбах о судьбах героев первого произведения трилогии.Содержание:Песнь над водами - Часть I. Пламя на болотах (роман). - Часть II. Звезды в озере (роман).
Книга генерал-лейтенанта в отставке Бориса Тарасова поражает своей глубокой достоверностью. В 1941–1942 годах девятилетним ребенком он пережил блокаду Ленинграда. Во многом благодаря ему выжили его маленькие братья и беременная мать. Блокада глазами ребенка – наиболее проникновенные, трогающие за сердце страницы книги. Любовь к Родине, упорный труд, стойкость, мужество, взаимовыручка – вот что помогло выстоять ленинградцам в нечеловеческих условиях.В то же время автором, как профессиональным военным, сделан анализ событий, военных операций, что придает книге особенную глубину.2-е издание.
После романа «Кочубей» Аркадий Первенцев под влиянием творческого опыта Михаила Шолохова обратился к масштабным событиям Гражданской войны на Кубани. В предвоенные годы он работал над большим романом «Над Кубанью», в трех книгах.Роман «Над Кубанью» посвящён теме становления Советской власти на юге России, на Кубани и Дону. В нем отражена борьба малоимущих казаков и трудящейся бедноты против врагов революции, белогвардейщины и интервенции.Автор прослеживает судьбы многих людей, судьбы противоречивые, сложные, драматические.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
От издателяАвтор известен читателям по книгам о летчиках «Крутой вираж», «Небо хранит тайну», «И небо — одно, и жизнь — одна» и другим.В новой книге писатель опять возвращается к незабываемым годам войны. Повесть «И снова взлет..» — это взволнованный рассказ о любви молодого летчика к небу и женщине, о его ратных делах.
Эта автобиографическая книга написана человеком, который с юности мечтал стать морским пехотинцем, военнослужащим самого престижного рода войск США. Преодолев все трудности, он осуществил свою мечту, а потом в качестве командира взвода морской пехоты укреплял демократию в Афганистане, участвовал во вторжении в Ирак и свержении режима Саддама Хусейна. Он храбро воевал, сберег в боях всех своих подчиненных, дослужился до звания капитана и неожиданно для всех ушел в отставку, пораженный жестокостью современной войны и отдельными неприглядными сторонами армейской жизни.
Новый скорострельный боевик от автора бестселлеров «Фронтовик. Без пощады!» и «Фронтовик стреляет наповал».Вернувшись с Великой Отечественной, войсковой разведчик становится лучшим опером легендарного МУРа.На фронте он не раз брал «языков», но «на гражданке» предпочитает не задерживать бандитов и убийц, а стрелять на поражение.Только-только справились с послевоенным разгулом преступности, как умирает товарищ Сталин, объявлена амнистия, но не политическим, а уголовникам, из лагерей выпускают тысячи воров, грабителей, насильников.«Холодное лето 1953 года» будет жарким.А значит – Фронтовику снова идти в бой.Он стал снайпером еще на передовой.На его боевом счету уже более сотни нелюдей – гитлеровцев и урок.Его верный ТТ не знает промаха!
Новый фронтовой боевик от автора бестселлера «Пограничники Берии»! Новые подвиги «зеленых фуражек», выживших в отчаянных боях 22 июня 1941 года. Их осталось совсем немного – один из ста, – но каждый из них стоит целого взвода Спецназа.И теперь у бывших пограничников новый командир – легендарный «гений диверсий» Павел Судоплатов – и новое задание: возглавить разведывательно-диверсионный отряд, заброшенный в глубокий немецкий тыл, чтобы рвать вражеские коммуникации, пускать под откос воинские эшелоны, жечь автоколонны с боеприпасами, а главное – уничтожить железнодорожный мост, жизненно необходимый Вермахту для наступления на Сталинград.Этот стратегический объект под надежной охраной, и первая атака заканчивается провалом и тяжелыми потерями.
НОВЫЙ убойный боевик от автора бестселлера «Фронтовик. Без пощады!».Новые расследования операфронтовика по прозвищу Стрелок.Вернувшись домой после Победы, бывший войсковой разведчик объявляет войну бандитам и убийцам.Он всегда стреляет на поражение.Он «мочит» урок без угрызений совести.Он сражается против уголовников, как против гитлеровцев на фронте, – без пощады, без срока давности, без дурацкого «милосердия».Это наш «самый гуманный суд» дает за ограбление всего 3 года, за изнасилование – 5 лет, за убийство – от 3 до 10.
Вернувшись с фронта домой и поступив на службу в милицию, бывший войсковой разведчик осознает, что он снова на передовой, только война идет уже не с гитлеровскими захватчиками, а против уголовного отребья.Пока фронтовики проливали кровь за Родину, в тылу расплодилась бандитская нечисть вроде пресловутой «Черной кошки», на руках масса трофейного оружия, повсюду гремят выстрелы и бесчинствуют шайки. А значит – никакой пощады преступникам! Никаких интеллигентских соплей и слюнявого гуманизма! Какая, к черту, «эра милосердия»! Какие «права человека»! Вор должен сидеть в тюрьме, а убийца – лежать в могиле! У грабителя только одно право – получить пулю в лоб!И опер-фронтовик из «убойного отдела» начинает отстреливать урок как бешеных собак.