Не оставляй меня одного - [5]

Шрифт
Интервал


ЛЮБА СТРАШНЕНЬКАЯ. О, Вадим, здравствуйте! Извините, что я так… внезапно, как снег на голову! Но я подумала, чем раньше, тем лучше, правда? — насчет музыкального сопровождения (кивает в сторону комнаты, за дверью которой бубнит радио).


Быстро идет к той двери, открывает ее ключом, входит, пропадает за дверью, что-то щелкает, и наступает тишина.

В этой тишине Вера молча изучающе смотрит на Вадю, который так и сидит с одним надетым носком, второй держа в руке.


ЛЮБА СТРАШНЕНЬКАЯ (выходит). Представляю, как вы намучались!


Обращается к обоим — она очень приветлива, жизнерадостна, и душевно настроена, и не прочь поговорить.


Понимаете, ключ от этой комнаты почему-то оказался в кармане папиного пиджака, а пиджак он забыл в субботу на даче, так что мне пришлось вчера специально поехать в Загорянку и… ну хорошо, что все позади… (грустно улыбается) Просто, бабуля в последние годы очень плохо слышала, и только радио скрашивало ей… (глотает набежавшую слезу, оглядывается). А вы уже обустроились… Вот только… прохладно здесь, а?

ВАДЯ (Надев, наконец, второй носок и бодро вскакивая на ноги) Не беспокойтесь, Люба, дорогая! Так даже лучше: все микробы вымерзают.



ЛЮБА СТРАШНЕНЬКАЯ. Что вы, что вы, Вадим… Я не допущу, чтобы вы простудились. Да, здесь просто жуткая холодрыга! Я поговорю с родителями, совершенно очевидно, что надо батарею добавить. Мы это устроим. Но пока… что же делать пока?.. (радостно вспомнив) Ой, знаю! У нас где-то был еще один рефлектор в подвале! Это же отличный выход! Я сейчас же его откопаю и привезу!

ВАДЯ. Люба, милая, не беспокойтесь!

ЛЮБА СТРАШНЕНЬКАЯ. Ой, да что вы говорите, какое беспокойство! Я через пятнадцать минут буду здесь!


Выбегает. Вера молчит. Вид у нее, скорее, усталый.


ВАДЯ. Bepa! Верунчик! Послушай, только спокойно!..

ВЕРА (размышляя). Господи, как же я сразу не сообразила, у той ведь дорожная сумка была…

ВАДЯ (кричит). Это сестренка Олега, приехала из этого… Из Омска!.. Она приехала, а Олега дома нет!

ВЕРА (морщась от его крика). Заткнись, дай сообразить… Та-ак… Откуда ж ты ее прихватил… В командировке ты был в последний раз месяца два назад, да? Тебя когда из Гипрозема выгнали? С месяц?

ВАДЯ. Ве-ра! Это сестра Олега, я тебе клянусь! Причем тут командировка?! Девочка приехала, Олега дома нет… Наверное, он это… телеграмму не получил…

ВЕРА. В Краснодар ты ездил в последний раз, вспомнила!.. Ничего себе пришлось выложиться девочке на билетик… Видать, сильно влюбилась, бедолага… Такая гордая на вид… Говорит, «плохо любовника содержите!»… Замерзла здесь… К теплу привыкла…

ВАДЯ (кричит). Ве-ра! Что ты мелешь?! Это смешно!

ВЕРА. Стихи ей читал, да, завоевывал, трудился?.. Гадская твоя натура…

ВАДЯ. Веруня! Это твои домыслы! Совершенно необоснованные. Просто стыдно! Стыд-но!!!

ВЕРА (горько). Стыдно… Куда ж это она пошла теперь? Куда ей деться? Где ночевать будет?.. В аэропорту?


Начинает одеваться, спокойно, деловито. Вадя заметался.


ВАДЯ. Вера, ты куда?! Ты что придумала? Я тебе клянусь! Это совершенно посторонняя женщина! Она случайно сюда вошла! Я ее не знаю! Это истинная правда!!


Вера уже оделась, выходит.


Подожди! Я тебе клянусь, это было в последний раз! Это больше не повториться!!!


Вера ушла… Вадя мечется по кухне, бормочет, вскрикивает, всхлипывает, хватается за голову. Он очень возбужден, но постепенно начинает приходить в себя… Открывает форточку, кричит на улицу: «Люцик-Люцик-Люцик-Люцик!!!» Кричит так минуты две, надрывно, с надеждой, так что зритель начинает сочувствовать.


Если с ним что-то случится, я с ума сойду! (Смотрит на часы). Ну, где эта дура с рефлектором? Я к Олегу опоздаю.


Ходит по кухне, что-то хватает со стола, жует… Наконец, в окне промелькнули ноги, в дверь стучат. Вадя открывает. Это Люба Страшненькая с рефлектором.


ЛЮБА СТРАШНЕНЬКАЯ. Ой, я долго, да? Он в подвале лежал, пришлось лезть… Вот…

ВАДЯ (жует). Люба, это грандиозно. Вы спасительница моей жизни…

ЛЮБА СТРАШНЕНЬКАЯ (гордая и смущенная). Давайте, включим… Вот… Он быстро нагревается… Через пять минут будет тепло… (Оглядывает комнату, будто впервые видит.) Как странно…

ВАДЯ. Что — странно, дитя мое?

ЛЮБА СТРАШНЕНЬКАЯ. В этих комнатках прошло мое детство, каждую щелочку знаю. Но вот здесь сидите вы, и мне все кажется новым, незнакомым…



ВАДЯ. Да, так бывает. (Смотрит на часы.)

ЛЮБА СТРАШНЕНЬКАЯ (робко). А… ваша?

ВАДЯ. (Подсказывает.) Сестра? Она ушла… Она на Щербакова живет, в своей, однокомнатной.

ЛЮБА СТРАШНЕНЬКАЯ. А я подумала…

ВАДЯ. Нет, Люба, нет… Я совершенно одинокий человек…

ЛЮБА СТРАШНЕНЬКАЯ. Я так и думала!.. У вас глаза…

ВАДЯ (быстро). Что — глаза?

ЛЮБА СТРАШНЕНЬКАЯ (запинаясь). Да нет, ничего…

ВАДЯ. И все-таки?

ЛЮБА СТРАШНЕНЬКАЯ (решившись). У вас глаза такие — отчаявшиеся. Трагические!

ВАДЯ (обрадованно). Правда? Вы заметили? Вы поняли это?

ЛЮБА СТРАШНЕНЬКАЯ (горячо). Да сразу! Вот как только вы месяц назад впервые вошли в наш отдел, я взглянула и…

ВАДЯ (жадно). И что?..

ЛЮБА СТРАШНЕНЬКАЯ. И все поняла про вас!.. Как вы одиноки… Душой…

ВАДЯ. Милый человек… (целует ее руку). Ни слова больше! Поверьте, Люба, я болезненно искренен, меня так часто ранили, предавали, и я боюсь, боюсь поверить в то, что… может еще встретиться тот, кто… Нет, довольно! Я сейчас наделаю глупостей!

Продолжить чтение
Еще от автора Дина Ильинична Рубина
Любка

.

Маньяк Гуревич

Роман «Маньяк Гуревич» не зря имеет подзаголовок «жизнеописание в картинках» – в нем автор впервые соединил две литературные формы: протяженный во времени роман с целой гирляндой «картинок» о докторе Гуревиче, начиная с раннего его детства и по сегодняшний день: забавных, нелепых, трогательных, пронзительных, грустных или гомерически смешных. Благодаря этой подвижной конструкции книга «легко дышит». Действие мчится, не проседая тяжеловесным задом высокой морали, не вымучивая «философские идеи», не высиживая героев на котурнах, чем грешит сейчас так называемая «серьезная премиальная литература».

На солнечной стороне улицы

Новый роман Дины Рубиной — новость во всех смыслах этого слова: неожиданный виртуозный кульбит «под куполом литературы», абсолютное преображение стиля писателя, его привычной интонации и круга тем.Причудливы судьбы героев романа, в «высоковольтном» сюжете переплелись любовь и преступления, талант и страсть, способная уничтожить личность или вознести к вершинам творчества.Откройте этот роман и вас не отпустит поистине вавилонское столпотворение типов: городские безумцы и алкаши, русские дворяне, ссыльные и отбывшие срок зэки, «белые колонизаторы» и «охотники за гашишем»…

Двойная фамилия

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Когда же пойдет снег

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Белая голубка Кордовы

Дина Ильинична Рубина — израильская русскоязычная писательница и драматург. Родилась в Ташкенте. Новый, седьмой роман Д. Рубиной открывает особый этап в ее творчестве.Воистину, ни один человек на земле не способен сказать — кто он.Гений подделки, влюбленный в живопись. Фальсификатор с душою истинного художника. Благородный авантюрист, эдакий Робин Гуд от искусства, блистательный интеллектуал и обаятельный мошенник, — новый в литературе и неотразимый образ главного героя романа «Белая голубка Кордовы».Трагическая и авантюрная судьба Захара Кордовина выстраивает сюжет его жизни в стиле захватывающего триллера.

Рекомендуем почитать
Ателье

Этот несерьезный текст «из жизни», хоть и написан о самом женском — о тряпках (а на деле — о людях), посвящается трем мужчинам. Андрей. Игорь. Юрий. Спасибо, что верите в меня, любите и читаете. Я вас тоже. Полный текст.

23 рассказа. О логике, страхе и фантазии

«23 рассказа» — это срез творчества Дмитрия Витера, результирующий сборник за десять лет с лучшими его рассказами. Внутри, под этой обложкой, живут люди и роботы, артисты и животные, дети и фанатики. Магия автора ведет нас в чудесные, порой опасные, иногда даже смертельно опасные, нереальные — но в то же время близкие нам миры.Откройте книгу. Попробуйте на вкус двадцать три мира Дмитрия Витера — ведь среди них есть блюда, достойные самых привередливых гурманов!

Не говори, что у нас ничего нет

Рассказ о людях, живших в Китае во времена культурной революции, и об их детях, среди которых оказались и студенты, вышедшие в 1989 году с протестами на площадь Тяньаньмэнь. В центре повествования две молодые женщины Мари Цзян и Ай Мин. Мари уже много лет живет в Ванкувере и пытается воссоздать историю семьи. Вместе с ней читатель узнает, что выпало на долю ее отца, талантливого пианиста Цзян Кая, отца Ай Мин Воробушка и юной скрипачки Чжу Ли, и как их судьбы отразились на жизни следующего поколения.

Петух

Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.

Земля

Действие романа «Земля» выдающейся корейской писательницы Пак Кён Ри разворачивается в конце 19 века. Главная героиня — Со Хи, дочь дворянина. Её судьба тесно переплетена с судьбой обитателей деревни Пхёнсари, затерянной среди гор. В жизни людей проявляется извечное человеческое — простые желания, любовь, ненависть, несбывшиеся мечты, зависть, боль, чистота помыслов, корысть, бессребреничество… А еще взору читателя предстанет картина своеобразной, самобытной национальной культуры народа, идущая с глубины веков.

Жить будем потом

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Старые повести о любви

"Эти две старые повести валялись «в архиве писателя» – то есть в кладовке, в картонном ящике, в каком выносят на помойку всякий хлам. Недавно, разбирая там вещи, я наткнулась на собственную пожелтевшую книжку ташкентского издательства, открыла и прочла:«Я люблю вас... – тоскливо проговорил я, глядя мимо нее. – Не знаю, как это случилось, вы совсем не в моем вкусе, и вы мне, в общем, не нравитесь. Я вас люблю...»Я села и прямо там, в кладовке, прочитала нынешними глазами эту позабытую повесть. И решила ее издать со всем, что в ней есть, – наивностью, провинциальностью, излишней пылкостью..

Всегда, всегда?

В книгу «Всегда, всегда?» входят рассказы и повести, созданные Диной Рубиной в восьмидесятые годы – в период больших перемен в судьбе: изменение семейного статуса, переезд из одного дома в другой, из Ташкента в Москву, обретение нового творческого опыта – участие в съемках фильма по повести «Завтра, как обычно». При этом Дина Рубина много пишет, переводит, выступает. Ее произведения не только публикуются в журналах, но и выходят тремя книгами. В двадцать четыре года она вступает в Союз писателей СССР и какое-то время является самым молодым его членом.

Несколько торопливых слов любви

Она склонилась над столом и – сразу ахнула… Даже на таких, крошечных черно-белых заплатках, даже двигаясь и выгибаясь под выпуклым круглым стеклом, эти фотографии поразили ее. Все в них было: косой летящий снег, продрогшее пространство гранитных ступеней набережной, и гибельный шаг до кромки ледяной черной воды, и порывистая женщина в черном пальто и черной шляпе с удивительным, пойманным на лету горчащим взглядом. Она молчала и смотрела, смотрела… (из новеллы «Шарфик»)

Теплые штаны для вашей мами

«Не люблю профессиональных остряков, эстрадные скетчи, заготовленные шутки и каламбуры… Никогда не помню анекдотов.Но меня неизменно восхищает «улыбка Бога», которой пронизана любая человеческая жизнь. Сколько порой юмора, остроты и сарказма в самой обычной повседневной ситуации; нужно только уметь все это разглядеть, выудить из котомки жизни и изобразить на бумаге. Ибо никакой юморист по изобретательности сюжета не может сравниться с самой жизнью. Именно она неизменно вызывает слезы, будто Создателю совершенно все равно, от чего человек плачет: от смеха или от горя.