Не оглядывайся! - [36]
— Добрый день!
Человек в темно-синем халате действительно остановился.
Холланд откашлялся.
— Вы здесь работаете?
— Да. — Человек кивнул в сторону крематория. — Я здесь, что называется, за старшего. — Он улыбнулся открытой улыбкой, как будто не боялся ничего на свете, видел всю человеческую несостоятельность и возвышался над ней. — Я работаю здесь уже двадцать лет. Красивое место, вам не кажется?
Холланд кивнул.
— Точно. Я тут хожу и размышляю, — пробормотал он, — о прошлом и все такое. — Он нервно хихикнул. — Рано или поздно каждый ляжет в землю. Неизбежно. — Рука в кармане ощупывала пуговицу.
— Неизбежно. У вас здесь родственники?
— Нет, не здесь. Они похоронены дома на кладбище. Мы никогда не кремировали покойников. Я даже не знаю, что это такое, — смущенно сказал он. — Я имею в виду кремацию. Но, наверное, это не так уж важно, когда прах идет к праху. Хоронить или кремировать. Однако, сделать нужно. Не то чтобы я собрался помирать, но решил, что пора определиться. В том смысле, хочу ли я, чтобы меня похоронили или кремировали.
Улыбка сошла с лица служителя крематория. Он внимательно смотрел на полного мужчину в сером пальто и думал, сколько сил ему стоило прийти сюда и исполнить свой долг. Люди по многим причинам бродят здесь среди могил. Он научился распознавать их и никогда не ошибался.
— Это важное решение, я считаю. Его надо принять обдуманно. Люди вообще должны больше думать о собственной смерти.
— Правда?
Холланд явно испытывал облегчение. Он вынул руки из карманов.
— Но люди часто боятся спрашивать о похоронах. — Он запнулся. — Боятся, что о них плохо подумают. Что они не в своем уме, если хотят узнать о процессе кремации, о том, как это происходит.
— Каждый имеет право это знать, — ответил служитель крематория умиротворяюще. — Просто мало кто отваживается спросить. Есть люди, которые не хотят этого знать. Но если кто-то хочет, я очень хорошо его понимаю. Мы можем пройтись немного, и я вам расскажу.
Холланд благодарно кивнул. Он чувствовал покой рядом с этим дружелюбным человеком. Человеком его возраста, худым, с поредевшими волосами. Они побрели рядом по тропинке. Галька тихо потрескивала под их ногами, а легкий ветерок гладил Холланда по лбу, словно утешающая рука.
— Все это на самом деле очень просто, — начал служитель крематория. — В печь ставится гроб с телом. У нас собственные гробы для кремации, деревянные, ручной работы, все как положено. Так что не думайте, будто мы вынимаем покойников из гробов и кладем в печь.
Холланд кивнул и снова сжал руки в кулаки.
— Печь очень большая. Здесь у нас стоят две штуки. Они электрические, в них сильное пламя. Температура достигает почти двух тысяч градусов. — Служитель улыбнулся и посмотрел вверх, как будто хотел поймать слабый солнечный луч. — Все, во что одеты покойники, тоже попадает в печь. Вещи и украшения, которые не сгорают, мы кладем потом в урну. Кардиостимуляторы или ткани, имплантированные внутрь тела, мы вынимаем. До вас наверняка доходили слухи, что украшения из благородных металлов воруют из гробов. Но это неправда, — сказал он убежденно. — Неправда. — Они приближались к двери крематория. — Кости и зубы размалываются на мельнице в мелкую, похожую на песок, серо-белую пыль.
Услышав о мельнице, Эдди подумал о ее пальцах. Тонких, красивых пальцах, на одном из них — маленькое серебряное кольцо. И его собственные пальцы скрючились в карманах от ужаса.
— Мы следим за процессом. В печи есть стеклянная дверь. Примерно через два часа мы выметаем из печи все — и получается маленькая кучка тончайшей золы, меньше, чем люди, наверное, себе представляют.
Следят за процессом? Через стеклянные двери? Они будут смотреть внутрь на Анни, пока она горит?
— Я могу показать вам печи, если хотите.
— Нет, нет!
Он прижал руки к бокам, безнадежно пытаясь удержать дрожь.
— Эта зола очень чистая, самая чистая зола в мире. Похожа на мелкий песок. В старые времена такую золу использовали в медицинских целях, вы знали об этом? Помимо прочего, ей посыпали экзему. Ее даже ели. Она содержит соли и минералы. Мы процеживаем ее и помещаем в урну. Урну вы можете выбрать сами, есть разные варианты. Она закрывается и опечатывается, а потом опускается в могилу, внутрь маленькой шахты. Этот процесс мы называем погружением урны.
Он придержал дверь для Холланда, который первым зашел в полутемное здание.
— В конечном итоге это ускорение процесса. В каком-то смысле чище. Прах к праху, мы все превратимся в пыль, но при обычном погребении это очень долгий процесс. Это занимает двадцать лет. Иногда тридцать или сорок, все зависит от почвы. В этом районе в земле много песка и глины, поэтому это длится дольше.
— Мне это нравится, — тихо сказал Холланд. — Прах к праху.
— Не правда ли? Некоторые хотят, чтобы их развеяли по ветру. К сожалению, в нашей стране это запрещено, тут довольно строгие правила. По закону погребение должно быть совершено на церковной земле.
— Не так уж глупо. — Холланд прочистил горло. — Но знаете, такие странные образы возникают перед глазами. Лежащий в земле гниет. Звучит не очень здорово. Но гореть…
Норвежская королева детектива впервые на русском языке!Редко испытываешь подобное напряжение и леденящий ужас, поданные настолько тонко и убедительно. Карин Фоссум удалось создать такую атмосферу, которая захватывает целиком и держит в напряжении до самой последней страницы, добиваясь эффекта полного погружения в настоящий кошмар.Лейтенант Конрад Сейер ведет расследование…
Инспектор Конрад Сейер, герой серии романов Карин Фоссум, — типичный норвежский полицейский: серьезный, пунктуальный и немного старомодный. В «Не бойся волков» он занят расследованием двух вполне заурядных по нынешним временам преступлений, разгадка которых, как и мотивы, вроде бы лежат на поверхности: убийства пожилой женщины, одиноко живущей на своей ферме, и ограбления банка с захватом заложника. Однако, как постепенно выясняется, во всех этих событиях непонятным образом замешаны весьма необычные персонажи — в том числе сбежавший из психиатрической клиники молодой человек, наделенный, по мнению местных жителей, некими сверхъестественными способностями (включая способность предвидеть будущее).Карин Фоссум называют норвежской королевой детектива.
Всё бы ничего, но непоседа Анхен не хочет больше учить гимназисток рисованию. Как бы сестра-близнец Мари её не отговаривала – там душегубы, казнокрады и проходимцы, куда ты?! Ты ведь – барышня! – она всё же поступает на службу полицейским художником. В первый же день Анхен выезжает на дело. Убит директор той самой гимназии, где они с сестрой работали. Подозреваемых немного – жена и сын убитого. Мотив есть у каждого. Каждый что-то скрывает. Не стоит забывать, что Анхен из рода Ростоцких, и у неё дар видеть то, что другие не в силах.
В детективных повестях «Семейная хроника», «Мы вернемся осенью», «Ученики Сократа» автор рассказывает о работе уголовного розыска, о событиях, происходивших начиная с 1925 года вплоть до наших дней. Повести написаны на основе документальных материалов.
В книгу В. Вальдмана и Н. Мильштейна включены две повести — «Пройденный лабиринт» и «Нулевая версия», рассказывающие о сложной и интересной работе сотрудников милиции. Главные герои повестей — следователь МВД Туйчиев и инспектор угрозыска Соснин не раз и не два сталкиваются лицом к лицу с преступниками. Вступая в схватку с отпетыми уголовниками, они всегда выходят победителями, ибо их духовные качества, их убежденность в правоте своего дела неизмеримо выше низменных интересов людей, преступивших закон.
Книга о борьбе советских людей, работников уголовного розыска, с правонарушителями.
… напасть эта не миновала и областной центр Донское на юго-востоке российского Черноземья. Даже люди, не слишком склонные к суевериям, усматривали в трех девятках в конце числа этого года перевернутое «число Зверя» — ну, а отсюда и все катаклизмы. Сначала стали появляться трупы кошек. Не просто трупы. Лапы кошек были прибиты гвоздями к крестам, глаза выколоты — очевидно, еще до убийства, а горло им перерезали наверняка в последнюю очередь, о чем свидетельствовали потеки крови на брюшке. Потом появился труп человеческий, с многочисленными ножевыми ранениями.
Жизнь как минное поле, не знаешь, где рванет. Алена, мать двоих детей и оперуполномоченный уголовного розыска, внезапно становится обвиняемой в убийстве своей коллеги. Доказательства настолько железные, хотя героиня знает, что все факты основательно подтасованы. Кажется, что выхода практически нет. Но опера своих в беде не оставляют: на каждый аргумент обвинения готовится мощный и непоколебимый контраргумент защиты. А самой надежной защитой может стать нежданная любовь. Повесть может быть хорошим пособием для всех, кому интересна оперативно-розыскная деятельность и детективы, практическая работа оперативников, их душевные страдания, ежедневное общение друг с другом внутри оперативного сообщества, нравы, обычаи, традиции.