Не оглядывайся, Джин... - [41]

— Мама уже называет эту комнату твоей, — сказала она. — Она хочет, чтобы вы занимали ее с Блейром, когда поженитесь и будете приезжать сюда.

— Как это мило с ее стороны. — У Джин перехватило горло. — Я чувствую, что это мой дом.

— Конечно, твой, — сказала Аннет. — Никакой другой выбор Блейра не доставил бы мне столько радости. Не могу сказать, какое облегчение я испытала, встретив тебя. Видишь ли, мы с Блейром единственные дети и даже после моего замужества очень близки. И я с ужасом думала, что он может жениться на ком-нибудь, кого я возненавижу! — откровенно призналась она. — Не думаю, чтобы Лорне удалось его окрутить, но я боялась, что если она проявит настойчивость, а Блейр вдруг решит, что ему пора жениться, ее настойчивость победит. Хотя я уверена, что он и не догадывался, что ей нужно. А ты?

— Я… думала об этом, — призналась Джин.

— Ты ведь не настолько слепа, чтобы не видеть, что происходит у тебя под носом? — проговорила Аннет. — Я бы не вынесла, если бы она заполучила его. Действительно пришлось бы подумать о какой-нибудь крайности.

Джин ничего не ответила. Руки ее слегка дрожали, сердце сильно билось, когда она освобождала платье от упаковки. Какое оно красивое — платье из мягкого сатина цвета слоновой кости, очень простое и изящное, с длинными рукавами и скромным вырезом.

— Здорово! — одобрила Аннет. — Великий человек превзошел себя! Оно очень тебе идет. Никаких оборочек, сплошное достоинство.

— Боже! Какой ты меня изображаешь! — рассмеялась Джин.

— Немного монашеское, но очень человечное. Мое голубое отлично будет выглядеть рядом с ним. Но у тебя тоже должно быть что-нибудь голубое. «Займем» у мамы. Знаешь, мое свадебное платье шили там же. Разве не очаровательны эти коробки? Их делают специально для свадебных платьев. И портной посылает регалии невесты, упакованными в ее цвет. Мой был розовый. Лорна была в ярости! Розовое ей очень не идет, — злорадно закончила Аннет.

Джин разложила платье на кровати, Аннет укладывала шлейф, и в это время вошла миссис Марстон.

Джин импульсивно подбежала к ней.

— Замечательно платье! — воскликнула она. — Не могу отблагодарить вас. Я сохраню его навсегда.

— Мое дорогое дитя! — Миссис Блейр поцеловала ее, положила руки ей на плечи и посмотрела в глаза. — Будь к нему добра, Джин.

— Конечно…

Аннет, продолжая возиться со шлейфом, сказала:

— Потом уберу. Пока оставь его здесь. Уже гонг…

— И твой проголодавшийся молодой человек ждет ланча, Джин, — сказала миссис Марстон.

Джин последней вышла из комнаты. Она на мгновение остановилась и оглянулась. И только впоследствии вспомнила, что ее последний взгляд на свадебное платье неожиданно затуманился слезами. Она закрыла дверь и последовала за остальными.

У подножия лестницы ждал Блейр. Зашевелившееся в ней неожиданное сомнение рассеялось при виде его. Он принадлежит завтрашнему дню — всем дням, которые она разделит с ним, — а все остальное остается в прошлом.

И ничто не в состоянии вернуть это прошлое!

2

После ланча Блейр и Джин гуляли в лесу за домом. Их окружила зеленая тишина летнего дня; они шли по тропинке меж деревьями, и весь мир словно принадлежал им. Потом они сели на упавшее дерево, и, выколотив трубку, Блейр обнял девушку и привлек ее к себе.

— Еще неделя, моя дорогая, — сказал он чуть насмешливо, — и ты будешь связана со мной на всю жизнь. Тебя не пугает эта мысль?

— Я нахожу ее весьма привлекательной, — ответила она.

— А я все еще чувствую свою вину! — заметил он.

— Ты? Вину? — Она чуть вздрогнула.

Он рассмеялся.

— Да. Каждый раз как захожу в «Золушку», вижу, как ряды этих маленьких кроватей укоризненно смотрят на меня. И мне будет не хватать «сестры». Очень нелогично! Нельзя съесть пирожное и сохранить его. Но ты меня избаловала. Старина Мейнард-Филлипс вчера сказал мне, что меня следовало бы расстрелять за то, что я лишаю больницу одной из лучших когда-либо родившихся сестер.

— Что за вздор! — воскликнула Джин. — Будет другая, такая же хорошая. — Но в глубине души она сомневалась, что найдется сестра, которая будет так глубоко любить свою палату, как она.

Блейр внимательно посмотрел на нее.

— Тебе будет не хватать твоей работы, дорогая, и на работе без тебя будет плохо.

— Конечно, мне ее будет не хватать. Будет не хватать детей и ощущения, что я необходима…

— Вот уж в этом ты не будешь нуждаться! Ты будешь больше необходима, чем когда-либо в жизни. А я настоящий негодяй, — сознался он. — Мое пиратское поведение меня нисколько не смущает. Все во мне — разумное и… остальное, говорит, что я правильно поступаю, похищая тебя. Достаточно ты послужила другим — теперь ты принадлежишь мне.

— Я это знаю. — Ее губы устремились навстречу его губам, и время остановилось, пока он прижимался к ним. А потом потрясенно прошептал:

— Что бы я делал, если бы не встретил тебя, дорогая? — И, чуть отстранив ее, добавил: — Иногда я думаю, догадываешься ли ты, какой пустой была бы моя жизнь без тебя? Как я в тебе нуждаюсь!

Глядя ему в глаза, она прониклась сердечной правдой этих слов и поклялась себе всю жизнь посвятить их счастью.

Когда полчаса спустя они вернулись в дом, ее заполняло ощущение новой радости. Чай накрыли на столе под кедром на лужайке, и, видя за столом появившихся за время их отсутствия людей, Блейр воскликнул: