Не оглядывайся, Джин... - [23]

— Послушай, Джин. — Макнейрн наклонился к ней. — Я очень нуждаюсь. Конечно, это временно, но мне нужна помощь, чтобы я снова мог встать на ноги. Поэтому я здесь. Я подумал, что, может, «ради прежних времен» ты мне поможешь.

— Вы хотите сказать, что вам нужны деньги?

— Ну… да.

— Сколько? — прямо спросила она.

Он колебался. Ему по-прежнему хотелось верить, что он не растерял собственное достоинство. Но деньги ему чрезвычайно нужны, и разве она перед ним не в долгу? В свое время он помог ей, не попросив за это ни пенни. Если у нее теперь есть деньги — даже если нет своих, он уверен, что она сможет достать: он заметил дорогое кольцо у нее на пальце и не сомневался в том, кто его надел. Из расспросов и собственных наблюдений ему было ясно, что она собирается замуж за человека, который не только богат, но и не должен узнать всю правду о ней.

— Я не за этим пришел к тебе, но если бы ты дала мне несколько сотен фунтов — для меня это огромная помощь, — сказал Макнейрн. — Послушай, Джинни, я должен раздобыть эти деньги. Иначе со мной покончено. Как ты могла заметить, я в отчаянном положении.

— Но вы должны понимать, что я не богата, — возразила она. — У меня есть только то, что я зарабатываю, и…

— Но есть человек, который даст тебе все, что ты у него попросишь, — заметил он, отбросив все претензии на приличия, потому что сказал правду: без денег положение его станет отчаянным. Кое-кто из его нынешних знакомых не остановится ни перед чем, если он не заплатит долг, и хотя о потере репутации беспокоиться не приходилось, ему совсем не хотелось закончить жизнь в каком-нибудь темном переулке. Его знакомые на все способны.

Мгновение Джин была слишком потрясена, чтобы заговорить, но, взяв себя в руки, ответила:

— Вы должны сразу понять, что в мире нет никого — никого, — к кому я бы обратилась хотя бы за одним пенни.

Не думала она, что так случится, что именно этот человек возникнет из прошлого и потребует ее помощи. Ибо у нее не было иллюзий: она знала, что это — требование. И что он сделает, если она ему откажет? Он сказал, что положение его отчаянное, и она ему поверила.

Помимо сознания своего долга, она ощутила острое желание поскорее избавиться от него и прежде всего помешать ему вступить в контакт с Блейром. И в то же время она была уверена, что как ни низко пал этот человек, на откровенный шантаж он не пойдет — если будет трезв. Но если она не сумеет от него избавиться, если он будет настаивать на прежнем знакомстве, — что подумает Блейр?

Предположим, Блейр сейчас войдет и застанет их? Как это ни маловероятно, поскольку он не вернулся за перчатками, это усилило ее желание любой ценой расстаться с посетителем.

— Вы должны знать, — сказала она, — что до возвращения в Лондон — через десять дней, я не смогу раздобыть такую сумму.

— Занять до того времени никак не сможешь?

— Нет.

С виноватой усмешкой он сказал:

— Я не обманываю, когда говорю, что у меня трудное положение. Послушай, я надеялся здесь получить работу, но меня не взяли — и у меня долги там, где я остановился, и… другие. Не можешь ли дать мне немного для начала? Фунтов пятьдесят?

Она быстро соображала.

— Найду тридцать.

— Это было бы замечательно. — Он явно приободрился. — А когда я смогу получить… остальное?

— Если скажете, где вас найти… — начала Джин.

— Лучше я сам к тебе приду и заберу деньги, — быстро ответил он. — Не в больницу…

— Конечно, нет! — воскликнула она. Но давать свой адрес она не хотела. Как старшая сестра, она могла не жить в помещении больницы, но ей не хотелось, чтобы он приходил к ней на квартиру в доме недалеко от работы.

— Я могу тебе позвонить, — сказал Макнейрн. — Номер не нужен, — небрежно добавил он, — я посмотрю его в справочнике.

Конечно, он может так сделать; было ясно, что он это уже сделал. Она снова подумала, что он сказал бы, если бы она ему сразу отказала. Оставался бы таким… скромным? Но не безумие ли давать ему все, что он просит? Однако желание избавиться от него было слишком сильным и не допускало никаких колебаний. Тем не менее девушка твердо сказала:

— Вы должны понять, что я делаю это как плату за то… что вы когда-то сделали для меня. Я не смогу постоянно помогать вам…

— Нет, нет. Только один раз. Поверь, если бы была другая возможность… Но у меня нет друзей. — Вопреки сказанному раньше, он немало выпил перед приходом и теперь приближался к слезливой стадии; когда он допивал шерри, на глазах его действительно были слезы.

Она смотрела на него с отвращением, но в то же время и с жалостью. Он так страшно переменился; все признаки убивавшего его порока теперь ясно проступили на лице — развалина на месте некогда красивого и умного человека, каким она его когда-то знала.

Джин встала.

— Если подождете, я принесу деньги.

— Хорошо, — согласился он. — И поскольку ты дала слово, что мы встретимся в Лондоне, я завтра же утром уеду. — Он улыбался, но когда она вышла из комнаты, улыбка исчезла, и он сидел, глядя на пустой графин, не притрагиваясь к остаткам шерри в стакане. Каковы бы ни были его недостатки, он никогда не обманывал себя, разве что лишь сильно напившись. Он понимал, что то, что он проделал сегодня вечером, имеет отвратительное название. Даже если Джин считает, что платит ему за когда-то оказанную услугу, все равно это шантаж. Он никогда не думал, что способен так низко пасть, и сознание — он заметил обручальное кольцо у нее на пальце, — что она выходит замуж за состоятельного человека, способного компенсировать все ее затраты, не оправдывает его поведение.