Не нужно обещаний - [2]

Рональд задумчиво посмотрел на свою секретаршу, Хелен Монтрей.

— Нет, ты прекрасно разбираешь мою почту. Это — просьба от одной школьницы стать ее музыкальным наставником. — Рональд досадливо хмыкнул: — Когда они перестанут считать меня поп-звездой?!

— Когда тебе надоест имидж обольстительного незаходящего светила, — съязвила Хелен.

Рассел отвел холеной рукой густую прядь каштановых волос, упавших на лоб. Пытаясь скрыть раздражение, он не удержался от продолжения разговора.

— Как я могу выглядеть светилом, поп-звездой? В последнее время у меня даже не было концертов! Что может привлекать меломанов в тридцатилетнем руководителе музыкальной корпорации? Я не сексапильный красавец, и у меня уже, кажется, стало появляться брюшко!

— Не кокетничай, — насмешливо сказала Хелен. — Помимо того, что сам ты выглядишь как кинозвезда, существуют твои музыкальные записи.

— Значит, мне пора прекратить записываться и заняться только бизнесом.

Хелен передернула плечами.

— Давай, займись бизнесом еще усерднее, только тогда нам придется частенько переезжать, чтобы укрыться от налогов.

— Кстати о переездах: ты уже акклиматизировалась в Филадельфии после Лондона? Где же лучше?

— Мне недостает более спокойного европейского ритма, — призналась девушка, — но в Соединенных Штатах есть свои прелести, и далеко не последняя из них — та великолепная квартира, которую ты для меня нашел. А как у тебя двигаются дела с поисками жилья?

— Медленно. Мне до смерти надоело жить на верхнем этаже, в квартире для гостей нашей фирмы. Я ищу хороший дом.

Тонко подведенные брови Хелен вопросительно поднялись:

— Значит, ты переезжаешь сюда окончательно?

— Да, я же говорил тебе. Теперь, когда наше европейское отделение работает нормально, я могу сосредоточиться на работе в Америке. Мне всегда этого хотелось!

— Я знаю, что в душе ты всегда был истинным американцем. — Хелен бросила взгляд на листок в пальцах шефа. — Что делать с этим письмом? Отослать обычный ответ и фотографию с автографом?

— Нет. Я сам им займусь.

Секретарь обиженно предложила:

— В таком случае, может быть, ты займешься и остальной почтой? — Она указала на переполненный лоток с входящей корреспонденцией. — Там есть даже парочка предложений руки и сердца, которые могут тебя заинтересовать.

Рассел отрицательно покачал головой и улыбнулся:

— Нет, спасибо. Ты прекрасно выполняешь свою работу, и я не собираюсь в нее вмешиваться. Но это письмо заинтриговало меня, и я хотел бы подумать, прежде чем решить, что с ним делать.

— Ты — босс. Я отошлю ответ, как только ты мне его продиктуешь.

— Я тебе уже говорил, как дорожу таким секретарем, как ты!

— Не так уж и часто.

— Тогда считай, что я тебе сказал. Мне страшно думать о том дне, когда ты объявишь, что бросаешь свое место и выходишь замуж.

— Каким старомодным ты иногда бываешь! Теперь не принято бросать работу, когда выходишь замуж…

— А ты хочешь создать семью?

— О, конечно хочу! Но ты же знаешь поговорку: чтобы танцевать танго, нужны двое.

— Да, знаю. Почему бы тебе не закончить работу на сегодня? У тебя, наверное, полно дел дома.

Секретарша посмотрела на гору корреспонденции.

— Может быть, я сейчас и закончу.

Но Рассел знал, что она не уйдет, не сделав все до конца. Хелен Монтрей предана ему не хуже настоящей жены, хотя, как он ни старался, не мог представить верную помощницу в данной роли.

Некоторое время спустя, когда девушка ушла, Рональд вернулся к письму, задержавшему его внимание. Страничка лежала на столе безмолвным упреком.

Упреком в чем?..

Патрисия Стронг — в ней все дело. Для него она и концерт «Прелюдии любви» неразделимы. Рональд вспоминал о ней все эти пять лет, и очень часто. Ее природное очарование и непритязательная красота были незабываемы, хотя за это время они ни разу не встретились.

Перед глазами стоял милый образ любимой. Ее лицо мягкой волной обрамляли шелковистые волосы; их необычный цвет он называл «солнечно-бронзовым». Патрисия считала себя слишком угловатой, чтобы чувствовать стройной и легкой в движениях. Глаза девушки тоже были удивительными. Широко расставленные, теплого янтарного цвета, всегда лучистые… Так, по крайней мере, казалось до их последней встречи.

Это произошло после благотворительного концерта, в котором участвовал и Рональд Рассел. Выступление принесло новый успех, укрепило уверенность в том, что не только на сцене, но и в жизни ждет слава и удача. Но… Патрисия попала в автомобильную аварию. По своей же вине, но не желала признать ее. Рональд уговаривал рассказать все начистоту и покончить с этой историей.

Виновница отбивалась как могла.

— Ты считаешь, что виновата я, да?!

— Но ты не можешь отрицать, что была за рулем моего автомобиля, когда тот врезался в стену. Ты хотела уйти пораньше, я дал тебе ключи от машины, с условием, что ты воспользуешься услугами шофера, обслуживающего нас. Но ты не сочла нужным сделать это, несмотря на то, что пила.

— Но ведь это был коктейль по поводу успешного концерта, — в который раз повторила устало Пат тоном человека, которому очень долго приходится рассказывать одну и ту же историю. — Я помню, как ты дал мне ключи, но не помню, как садилась в машину. Ты сказал, что позже присоединишься к нам в гостинице. После этого у меня наступил полный провал в памяти. До того момента, когда очнулась на месте аварии. Ты стоял, склонившись надо мной.