Не нужно молчать - [68]

Бен, Рэйчел и Кристи вскинулись одновременно. Заткни свой поганый рот. Оставьте ее в покое. Ты ни хрена не понимаешь, о чем говоришь. Последовал спор, который я уже не услышала – и который так же резко и неловко оборвался. В последовавшей оглушительной тишине я вдруг заметила Фиби. Она наблюдала за нами из‐за другого столика, где сидела с еще одной девочкой из группы поддержки – кажется, Эми. Дуни обычно шутил, что ту взяли в команду только ради четного числа. Фиби робко мне улыбнулась. Я быстро кивнула и отвернулась, гадая, дошли ли до нее слухи.

Перед тем как забраться в автобус, Бен попросил меня не волноваться. Дал пятерню Кристи, стукнулся кулаками с Рэйчел, улыбнулся Линдси, а затем отвел меня в сторонку и крепко обнял.

– Ну вот, ты отсюда сваливаешь, – улыбнулась я. – Хотя бы на вечер.

– Пакуй чемоданы, – ответил Бен, подмигнув. – Ты здесь тоже надолго не задержишься.

Один поцелуй, и он вскочил на подножку. Я чувствовала вкус его губ, даже когда автобус с флибустьерами обогнул новостные фургоны и выкатил с парковки мимо толпы протестующих, с успехом променяв одну битву на другую.

Глава 38

Я ОШИБАЛАСЬ НАСЧЕТ РЕПОРТЕРОВ. На парковке «Уэллс Фарго Арены» выделили целую зону под фургоны папарацци, и когда мы подъехали к спорткомплексу, она была уже битком забита. Я с ходу насчитала минимум тридцать съемочных групп. Баскетбол в Айове всегда становится темой дня, даже если речь идет о школьных командах. Я «знала» это – но по‐настоящему узнала, только шагнув под купол арены. Она могла бы вместить все население Корал-Сэндза, и еще осталось бы место для четырех тысяч человек.

Сложно выделяться в такой толпе. Я впервые за две недели с радостью ощутила себя невидимкой. Здесь никого не интересовала моя персона. Никто на меня не смотрел – ни прямо, ни искоса. Пока мы проталкивались к своим местам, у меня от облегчения даже слегка закружилась голова. Линдси тоже это заметила.

– Так непривычно, когда рядом не шныряет Слоан Китинг, – сказала она.

– Смотри в оба, – посоветовала я. – Вдруг она прячется под трибуной.

Линдси рассмеялась – и последние две недели вдруг показались мне дурным сном. Рэйчел и Кристи были взвинчены не меньше Уилла; все говорили одновременно, перебивая друг друга. Брат то и дело пытался обнять Рэйчел за плечи, проверяя, сойдет ли ему с рук закос под «крутого бро». Та всякий раз тыкала его пальцем под ребра и угрожала переименовать из «Снайпера» в «Козявку».

Когда мама повела нас к игровой площадке – вместо того, чтобы направиться вверх, к дешевым местам, – Уилла чуть удар не хватил.

– Погоди, что? – крикнул он, хватая маму за руку.

– Сюрприз! – прокричала она в ответ. – Адель как матери игрока полагаются три лишних места, и я докупила еще два, чтобы мы все могли сесть вместе.

Кажется, Уилл ударился в слезы – хотя я не могу сказать наверняка, потому что он орал так оглушительно, что нам пришлось отвернуться. Адель помахала нам со второго ряда – сразу позади скамейки запасных. Она с головы до ног была одета в голубые и золотые цвета флибустьеров. Медные кудряшки удерживались на макушке золотым парчовым бантом. Она даже накрасила губы синей помадой – такой густой, что я немедленно забеспокоилась, сколько же химикатов она проглотит к концу матча.

Вскоре Фиби взлетела над нашими головами, улыбаясь своей обычной безупречной улыбкой. флибустьеров объявили одного за другим, и на площадке разверзся ад. Стоило судье подбросить мяч, как игра превратилась в мясорубку. У другой команды была пара сильных форвардов, а защита казалась непробиваемой. Даже если бы у нас был Дуни, славящийся своими ювелирными бросками в прыжке, флибустьерам пришлось бы несладко. Лерон в самом начале матча схлопотал фол, и тренер Сандерс спешно заменил нескольких игроков.

На фоне этого безумия Бен выглядел образцом спокойствия. Он будто следил за всей площадкой сразу, пока перехватывал мяч, вел его к кольцу, пасовал, ловил и при этом каким‐то чудом координировал сокомандников. Казалось, он в каждый момент времени воспринимает всю картину целиком. Даже когда другие ребята от нервов делали неудачные передачи, а Кайл смазал многообещающий бросок, Бен лишь разражался криками ободрения. Контроль. Выносливость. Сноровка. Некоторые вещи не меняются.

К концу первого тайма мы сравняли счет. Прежде чем направиться в раздевалку, Бен обернулся и указал прямо на маму и меня. Мы чуть голоса не сорвали от воплей. Когда все немного успокоились, Адель расстегнула свою необъятную сумку и принялась передавать по ряду сухофрукты и шоколадные батончики.

– Ты обо всем подумала, – заметила моя мама.

– Удалось ухватить купон, – тихо ответила Адель. – Только Бену не говорите.

Темноволосый мужчина в голубой рубашке, сидевший прямо перед нами, обернулся и адресовал Адель улыбку.

– Это ваш сын?

– Он самый.

Мужчина протянул ей ладонь для рукопожатия.

– Дэвид Лэнгман, Дьюкский университет. В последние недели мы пристально следим за вашим мальчиком. Думаю, он прекрасно дополнит нашу спортивную программу.

Адель на мгновение лишилась дара речи, а затем машинально сунула руку в сумку и протянула Дэвиду Лэнгману батончик «Твикс». Тот понимающе и совершенно необидно рассмеялся.