Не называй меня Афродитой - [14]

Лука сжал кулаки. Ну и попал он в переделку! Помогая Афине сбежать с ее свадьбы, он расстроил свою собственную.

Лука вошел в гостиную и остолбенел. Афина надела подвенечное платье. Другой одежды у нее не было. И вдруг он понял, что сама судьба предоставила ему новую невесту.

Лука попытался выкинуть безумную мысль из головы и шагнул к столу, на котором был сервирован заказанный им завтрак. На белой дамасской скатерти расползалось кофейное пятно, а Афина отчаянно пыталась высушить его салфеткой.

– Что за чертовщина тут произошла?

– Мне так жаль. Я опрокинула кофейник. – Она схватила другую салфетку и при этом чуть не уронила кувшинчик с молоком. Только мгновенная реакция Луки уберегла их от новой неприятности.

– Может, вам стоит надеть очки? – предложил он.

– Я надела контактные линзы и прекрасно вижу. Я нашла новую пару в сумке. Совсем забыла, что положила их туда, – объяснила Афина. – Чарли говорил, что дырок в моей голове больше, чем глазков в швейцарском сыре, – добавила она, разглядывая устроенный ею беспорядок. – Чарли очень раздражала моя неуклюжесть. Он говорил, что я безнадежна, и был прав.

– Вы всего лишь разлили кофе. Это не столь важно, – сказал Лука, недоумевая, почему удрученный тон Афины вызвал у него странное желание ее защищать. – Помню, в школе Чарли был таким же милым, как рассвирепевшая гадюка. Почему вы решили выйти за него замуж?

Как объяснить ему, что ее устраивало отсутствие сексуального притяжения между ними? В начале их отношений Афина испытывала облегчение оттого, что Чарли не пытался зайти дальше поцелуя при прощании. Он не лапал ее, не приставал к ней в машине. Сердце девушки до сих пор начинало биться тревожно, стоило ей вспомнить о поползновениях преподавателя латинского языка. Тогда она становилась, по словам одного разочарованного экс-бойфренда, «фригидной монахиней».

Теперь, конечно, она понимала, почему Чарли не пытался заняться с ней сексом. Афина не любила его, но ее все равно задевало то, что он собирался использовать ее в своих целях. К девушке вернулось ощущение собственной никчемности.

– Мне казалось, что мы с ним хотели одного и того же. У Чарли серьезные амбиции, он стремился преуспеть в банковском бизнесе. Я собиралась поддержать его и создать для нас уютный дом.

«Другими словами, она надеялась вести праздный образ жизни при богатом муже, – с иронией подумал Лука. – Может, ее слезы вызваны тем, что она сожалеет о своем решении не выходить замуж за Чарли?»

– Лука… – Афина отвернулась от стола, который выглядел так, словно по нему пронесся небольшой ураган. – Мне очень неприятно, что ваша невеста отказалась выйти за вас замуж. Я признаю: частично это моя вина.

– То есть вы признаете, что благодаря вам пресса узнала о нашей поездке в отель? – Лука прищурился.

– Нет… – Афина не знала, куда девать глаза, чувствуя, что Лука кипит от гнева. Она не любила спорить и всегда всем уступала. – Я никому не говорила о том, куда мы направились. Что, если Чарли знал, в каком отеле вы обычно останавливаетесь? Может, он даже позвонил и выяснил, что вы привезли меня сюда. Но я все равно чувствую свою вину и готова объясниться с вашей невестой. Тогда, может, она передумает и свадьба состоится.

«О, она состоится. Если Жизель получит то, чего хочет», – мрачно подумал Лука. Под конец телефонного разговора, когда до нее дошло, что он не собирается уступать, ее стервозная натура тут же проявила себя, и Жизель пригрозила, что сообщит прессе об их сделке. Провалиться ему на месте, если он позволит ей манипулировать им! Мало ему бабушки, которая продолжает заниматься этим даже из могилы!

– Мои отношения с Жизель уже в прошлом, – отрезал Лука.

Афина расстроилась. Это его удивило. По опыту общения с женщинами Лука знал, что их, как правило, мало что заботит, кроме своей особы.

– Я бы очень хотела исправить ситуацию, – без сомнения, искренне сказала она.

В мягком свете сентябрьского солнца, струившегося в окно, волосы Афины блестели словно шелк. Лука рассеянно отметил, что каштановые пряди перемежаются золотистыми и темно-рыжими. Он окинул взглядом подвенечное платье, но в этот раз не как дизайнер, а применительно к условию завещания бабушки.

– Да, вообще-то вы можете кое-что для меня сделать, – произнес он. – Выходите за меня замуж.

Сердце Афины забилось где-то в горле. Она была уверена, что неправильно расслышала.

– Прошу прощения. Не могли бы вы повторить?

– Я хочу, чтобы вы вышли за меня замуж, – спокойно и четко проговорил Лука.

Афина почувствовала, как по ее телу прокатилась дрожь. Возможно ли, что Лука, как и она, не в силах забыть тот поцелуй в Зенабе?

– Мы… мы едва знакомы, – пробормотала девушка.

Он нахмурился:

– Разумеется, я не предлагаю настоящий брак.

Разумеется! Афина вспыхнула от смущения.

Черные волосы Луки были взъерошены, но это придавало ему еще более сексуальный вид. Солнечный свет подчеркивал его высокие скулы и скульптурно вылепленные черты лица. Он был самым красивым мужчиной, которого доводилось видеть Афине. Она недоуменно спросила себя: как можно быть настолько глупой, чтобы предположить, что он заинтересуется ординарной и ничем не примечательной девушкой?