Не могу отвести глаза - [9]
— Я имею в виду не бедность, дядя Альфред, а то, что «настоящее». Да, Джим именно так это назвал. Настоящее. Я хочу почувствовать себя настоящей. Хочу узнать жизнь, как настоящий человек. Нормальный человек.
— Нет, не хочешь, дорогая. Я точно знаю, что настоящие люди не считают настоящей такую жизнь, какой они ее себе представляют. Говоришь, Джим? А кто, скажи на милость, этот Джим?
— Наш шофер, дядя Альфред. Ты наверняка знаешь его имя.
Он моргнул и оттолкнулся от каминной полки, выразив полное непонимание.
— А зачем мне его знать? Довольно и того, что он знает меня, знает, что должен заехать за мной, отвезти куда надо.
— Ты невыносимо высокомерен. — Шелби улыбнулась дяде.
— В этом значительная часть моего обаяния, дорогая, — усмехнулся он, салютуя племяннице бокалом. — А теперь, с твоего позволения, мне кажется, уважаемый Джим ждет меня на улице. Разве не лучше было бы для Сомертона, если бы мы называли этого человека Джеймсом? Да ладно, какая разница. Ты не помнишь, моя милая, кого я сегодня вечером сопровождаю и, Бога ради, зачем?
Шелби покачала головой.
— Миссис Оберон, дядя Альфред. На особое летнее представление оперы, поэтому ты во фраке.
— Ах да, да, пингвиний костюм. — Альфред попытался извернуться и посмотреть на себя сзади. — Тогда мне пора. Если только ты не намерена продолжить обсуждение вопроса о настоящей жизни.
— Нет, дядя Альфред. Все в порядке. Наверное, в каких-то вещах я должна разобраться сама.
Он потрепал ее по щеке.
— Блестящая идея, дорогая. Только не произноси слова «работа». Ты же Тейт, не забыла? Работа. Жуткое ругательство. Боюсь, в следующий раз ты начнешь терзать мои старческие уши такими словами, как «промышленность», «дисциплина» и — святые угодники! — «социальная справедливость».
Шелби закусила губу.
— Дядя Альфред, а разве все эти слова не начертаны на фамильном гербе Тейтов?
— Какое печальное напоминание. Эта чертова штука красуется на дурацких блейзерах Сомертона, которые он носит в яхт-клубе, что ужасно меня смущает. — Альфред искоса посмотрел на племянницу. — Какую же ты причинила мне боль, напомнив о мучительных обязанностях Тейтов. Обязанности — еще одно страшное слово. Временами ты так на меня не похожа. Интересно, Шелби, имею ли я какое-нибудь отношение к твоему рождению?
— Нет, дядя Альфред.
— Верно. А жаль. Мой брат был так похож на Сомертона, вплоть до этой ужасной ямочки на подбородке… поэтому я и ношу бородку. Понимаешь, это моя маскировка. В тебе было бы больше духа, если бы я наставил рога твоему отцу. Но я всегда терпеть не мог твою мать, упокой Господи их чопорные души.
Улыбка Шелби померкла. Не из-за его замечаний в адрес ее родителей, которые умерли больше десяти лет назад, прожив жизнь совершенно обособленно от двух своих отпрысков, а из-за слов дяди о недостатке в ней духа. Вот что огорчило Шелби.
— У меня совсем нет духа, дядя Альфред? Ты действительно так думаешь?
Альфред положил цилиндр и накидку и подошел к племяннице.
— Я так сказал? О, прости меня, дорогая. Но в последнее время ты немного хандришь, верно? Ходишь повесив голову — слава Богу, без ямочки на подбородке. Ты несчастна. Вероятно, потому что ты во всех отношениях такая порядочная и честная.
— В отличие от тебя, — печально промолвила Шелби.
— А, да. Я помню собственную юность, давно ушедшую и горько оплакиваемую. Меня выгнали из двух средних школ и трех колледжей — рекорд среди Тейтов, которым я до сих пор необыкновенно горжусь. Но я жил, дорогая, набирался опыта! Я объехал Европу, путешествовал по Америке, пожил бок о бок с простым народом, узнал все про настоящую жизнь, на которую ты так мечтательно намекала.
Сердце Шелби забилось быстрее. Мысль о приключениях дяди возбудила ее.
— Правда? Я не знала, даже не догадывалась. Ты вырвался, дядя Альфред? Порвал со всем этим, пошел своей дорогой… познавать жизнь?
— Совершенно верно, дитя мое. — Он вздохнул и снова взял свой бокал. — А затем я… остепенился. Если тебя лишают содержания в тот момент, когда ты сидишь в сломавшемся автомобиле посреди аризонской пустыни, сразу приходишь в чувство. Как я пил, как увивался за старыми дамами, имевшими слишком много семейных денег и явно злоупотреблявшими духами! И я пил снова. Да, мне есть что вспомнить.
— Воспоминания, — отозвалась Шелби, покусывая губу. Она подумала, что остепениться не так уж и плохо, если у тебя есть воспоминания. Ее лицо снова озарила улыбка: совершенно безумная мысль, закравшаяся Шелби в голову, теперь нашла выход.
Поэтому она обняла дядю и звучно поцеловала в разгоряченную щеку.
— Спасибо тебе, дядя Альфред. Большое спасибо!
Он отступил на шаг, держа племянницу за руки и пристально глядя ей в глаза.
— Спасибо? За что?
— Ну как же, за то, что помог мне осуществить себя. — Шелби снова поцеловала его. — Во мне все же есть твой дух. Должен быть. И для меня пришло время что-нибудь с ним сделать до того, как я остепенюсь.
Глава 8
Если бы Шелби спокойно спланировала каждый свой шаг, то, вероятно, не сделала бы ни одного. Она припомнила бы дюжину или две причин, почему ей следует забыть о любых мыслях о слове «свобода» и просто продолжать существовать, а не жить.
Рафаэль Дотри, капитан английской армии, в одночасье стал герцогом и владельцем огромного поместья. Титул и имение достались Рафаэлю неожиданно: дядюшка, тринадцатый герцог Ашерст, и его сыновья трагически погибли во время кораблекрушения. Фамильный особняк встретил новоявленного герцога множеством проблем. Юные сестры, едва достигшие семнадцати лет, жаждали показаться в свете. На жизнь Рафаэля было совершено несколько покушений. А главное — Шарлотта Сиверс, или Чарли, как прозвал ее Рафаэль еще в детстве, превратилась из вредной девчонки в красивую женщину, но чем больше внимания проявлял герцог, тем больше она отдалялась.
Дерзкая, отчаянная Николь Дотри в свои восемнадцать лет не была похожа на сверстниц. Замужество представлялось ей тяжкими оковами. Бунтующий дух требовал свободы, прогулок верхом со скоростью ветра, опасных приключений. Николь не могла позволить себе влюбиться и оказаться в чьей-либо власти. Так она думала до встречи с Лукасом Пейном, маркизом Бэсингстоком. Лукас был покорен свободолюбивой молодой девушкой с копной густых темных волос. Маркизу грозило обвинение в организации бунта, и, ухаживая за леди Дотри, он надеялся отвести внимание общества от опасной темы.
Всего несколько дней знакомства с Эшли Доусон — и убежденный холостяк Логан Каллахан предложил ей руку и сердце…Отец Логана, удивленный скоропалительным браком сына, решил познакомиться с матерью его жены…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
У герцога Глинда есть все, что можно только пожелать. Он потрясающе красив, баснословно богат и привык, что любой его каприз будет исполнен. Сумеет хрупкая Беатрис Сторбридж усмирить его? Сможет ли воплотить в жизнь невероятный план и заставить герцога вывести в свет дочерей его злейшего врага? Бесстрашная, красивая девушка готова рискнуть и побороться с надменным герцогом, но справится ли она со своими чувствами?
Из приюта для душевнобольных в пышные бальные залы георгианской Англии перемещается напряженное и увлекательное действие романа, сюжетом которого в лучших традициях классики любовно-авантюрного жанра служат пылкая любовь и предательство, месть и подмена, борьба за наследство и счастливый брак.
Трогательная и романтичная история трех женщин из трех поколений большой и шумной ирландской семьи.Иззи, покорившая Нью-Йорк, еще в ранней юности поклялась, что никогда не полюбит женатого мужчину, и все же нарушила свой зарок…Аннелизе всю себя отдала семье — и однажды поняла, что любимый муж изменил ей с лучшей подругой…Мудрая Лили долгие годы хранит тайну загадочной любовной истории своей юности…Три женщины.Три истории любви, утрат и обретений…
Самый верный способ обратить на себя внимание парня, который тебя не замечает, — заставить его ревновать. Решив так, юная Грейс попыталась разыграть спектакль, в котором роль своего мнимого возлюбленного отвела молодому человеку, не вызывающему у нее никаких чувств, кроме дружеских. Девушка и предположить не могла, что ситуация выйдет у нее из-под контроля и режиссером спектакля станет вовсе не она…
Роковые страсти не канули в Лету, — доказывает нам своим романом создатель знаменитой «Соседки».В тихом предместье Гренобля живет молодая семья. В пустующий по соседству особняк вселяется супружеская пара. Они знакомятся и между ними завязывается дружба, при этом никто не догадывается, что несколько лет назад двое из теперешних респектабельных соседей пережили бурный роман. Вновь вспыхнувшая страсть — уже между семейными людьми — приводит к трагической развязке…(Фильм с аналогичным названием снят во Франции.
Когда Рекс Брендон впервые появился на кинонебосклоне, ему предлагали только роли злодеев. Чем более безнравственным он представал в первых сценах, тем больше женщины восхищались его раскаянием в конце фильма. Лишь Старр Тейл, обозреватель новостей кино в газете «Санди рекордер», была исключением. Она постоянно повторяла, что Брендон просто высокомерный тупица, который думает, что любая женщина побежит за ним, стоит ему только подмигнуть…
Что происходит, когда закончились отношения, но осталось имущество? Его начинают делить… Но только не Маша Ульянова и Даниил Германов в романе Ольги Кентон «ГОРиллЫ в ЗЕЛЕНИ». Эту парочку вовсе не волновали денежные вопросы. Но однажды они поняли, что любовь прошла, и решили, что это еще не повод разъезжаться по разным квартирам.Так, бывшие возлюбленные остались жить под одной крышей, втайне надеясь, что это не помешает каждому из них вновь устроить личное счастье, но теперь на всю жизнь…Что же у них получилось в действительности? Легко ли видеть новых подружек своего бывшего возлюбленного или отвечать на телефонные звонки незнакомых поклонников? Дружба это или всего лишь временный, необъяснимо-странный перерыв в отношениях?Роман «ГОРиллЫ в ЗЕЛЕНИ» — одновременно грустная и смешная история о любви, фоном для которой стала современная московская жизнь, такая привлекательная и далеко не всегда понятная…
Тайну исповеди нельзя нарушить. Но как быть, если на исповеди маньяк объявляет, что планирует очередное убийство? Как быть, когда по описанию намеченной жертвы священник узнает свою родную сестру? Отец Том вынужден обратиться за помощью к другу, агенту Николасу Бьюкенену. Николасу предстоит не только спасти юную Лорен от убийцы, но и на всю жизнь стать ее защитником в этом суровом, порой жестоком мире.
Точно в кошмарном сне, внезапно ставшем явью, гордая и высокомерная английская аристократка Арабелла оказалась… в гареме могущественного бея Орана. Напрасно клялась себе девушка, что великолепный Камал эль-Мокрани не добьется ее ни любовью, ни хитростью, ни силой. Отважный воин, в самое сердце пораженный сверкающей красотой пленницы, решил, что рано или поздно она будет принадлежать ему — причем не по принуждению, а по закону страсти — душою и телом…
С детства Роанна Давенпорт хранит в сердце любовь к кузену Уэббу, но обстоятельства складываются так, что он женится на другой. Вскоре его жену находят жестоко убитой — и Уэбб покидает дом… как полагает, навеки. Однако десять лет спустя Уэбб и Роанна встречаются вновь. Возрождается былая страсть, но вместе с ней оживают и кошмары прошлого…
Независимая Джейн Дарлингтон, посвятившая свою жизнь науке, решила во что бы то ни стало зачать ребенка от красавца спортсмена Кэла Боннера — а потом расстаться с отцом младенца. Но самые хитроумные планы имеют обыкновение разлетаться в пух и прах, когда в дело вмешивается любовь. Кэл вовсе не так прост, как кажется, и не позволит спокойно уйти той единственной женщине, о которой мечтал всю жизнь…