Не ходи, Эссельте, замуж - [121]
– Э-э-э… вот так! – на мгновение задумавшись, страстно изобразила принцесса.
Сенька уважительно – к актерскому таланту гвентянки – поджала губы.
Если король Эстин и впрямь посмотрел на Конначту именно так, то самым разумным было бы немедленно сгребать раненого гвентянского монарха в охапку, кидать на Масдая, и уносить отсюда всё, что можно было унести, пока не поздно.
Единственная проблема заключалась в том, что Масдай висел перед самым большим камином замка, истекая речной водой и сарказмом в адрес неких безруких и кривоногих менестрелей, не способных удержаться на ровном месте и, самое главное, удержать его. А король был просто нетранспортабелен, если верить местным медицинским светилам. Впрочем, при одном взгляде на маленького воинственного монарха Гвента соглашались с ними все: нельзя подставлять грудь и голову разгулявшейся дубине разъяренного гайна и ожидать отделаться при этом легким испугом.
И тут еще одна мысль пришла на ум ее лесогорско-лукоморскому высочеству.
– А на тебя он никак… так… не смотрел?
Эссельте настороженно глянула на царевну исподлобья, выискивая подвох или подколку, но, не найдя ни того, ни другого, слегка расслабилась.
– Я, конечно, не видела… точно… но иногда мне казалось… казалось…
– А на Морхольта?
Принцесса всплеснула руками и прижала ладошки ко рту.
– Ох, я ведь еще не показала тебе, как он смотрел на Морхольта!..
Сенька стремительно представила, как, приложил руку к сердцу, и загробным голосом сообщила, что не надо ей ничего больше показывать, у нее нервная система слабая.
Эссельте надулась.
– Тебе что, не интересно, что я говорю?
– Нет, очень интересно. Правда. Просто и так уже, боюсь, всё понятно, – вздохнула Серафима.
– Что тебе понятно? – испуганно захлопала глазами принцесса.
– Что-что-что тебе понятно? Ну-ка, ну-ка, поделись! – раздался жизнерадостный голос с верхней площадки, и по грубым каменным ступеням застучали подкованные каблуки и посох героя дня, а также вечера, ночи и утра, Агафоника Великого.
– Да мы тут с Селей обсуждаем одну штуку… – задумчиво протянула Сенька.
– А давайте обсудим ее со мной! – просиял чародей. – Это, наверное, как я ловко вывернулся из сетки этого обсыпанного нафталином заклятья? Очень забавное было решение! Честно говоря, не думал, что оно вообще прокатит! Это ж надо так всё вывернуть-загнуть-перекрутить! Я даже понял, как это заклинание было составлено, а этим у них не дураки занимались, уж вы мне поверьте! Сам от себя не ожидал!
– Мы от тебя не ожидали тоже, – Серафима показала язык его премудрию, на глазах бронзовеющему и взметающемуся на пьедестал.
– Ну конечно… чего от вас еще получишь… нет бы поддержать молодой талант… словом добрым… я ж не прошу материально… пока… – обиженно скуксился маг.
– Да молодец ты, молодец! – царевна заулыбалась и искренне похлопала волшебника по спине. – Вашим ВыШиМыШам, всем вместе взятым, такое и не снилось, на что хочешь поспорю! Да и несчастным провидицам сиххё – тоже.
– А то… У них ведь не было меня… – умиротворенный, ухмыльнулся Агафон и приобнял Сеньку за плечи. – Ну так что за проблему вы там вздумали решать без моего участия? И – самое главное – зачем? Вы же знаете, что без меня у вас все равно ничего не получится?..
– …Не получится, – обреченно выдохнул Иванушка. – И так у нас тоже ничего не выйдет. Мы не можем угрожать Эйтну, что Лукоморье или Отрягия выступит на защиту Улада. Или Гвента, если их длинные руки до него дотянутся.
– Не «если», а «когда», – мрачно прорекла в ответ царевичу Эссельте.
Солнце за витражами окон с чувством хорошо выполненного долга неспешно клонилось к горизонту, в огромном камине отведенных под иноземных гостей палат ревел огонь, на глазах подсушивая блаженствующего Масдая, умиротворенно ныла разительно увеличившаяся за день коллекция ран, растяжений и кровоподтеков, но в душах победителей покоя не наступало.
Задача, заданная принцессой Гвентской, решению не поддавалась никак даже с участием его премудрия.
– Почему не можем? – удивился со своего кресла Олаф. – Это ведь нам ничего не стоит!
– Воевать-то?!.. – изумился Иван.
– Нет, угрожать.
– Угрозы, которые ты не сможешь привести в исполнение, лучше оставь при себе, – резонно посоветовал Морхольт.
– Но они же не будут знать, можем мы или не можем! – не менее резонно возразил конунг.
– Если такие вещи не знаются, то чувствуются, – с видом знатока проговорила Сенька.
И все согласились. Людей, которые не могли отличить настоящую угрозу от ложной, королевская власть выбраковывала на стадии зарождения династии.
– Ну а если всем правителям ваших трех стран собраться вместе и поклясться в вечном мире? – вдруг осенило Ивана. – Это же так просто!
– Угу… – вытянулась кисло физиономия Кириана. – Проще некуда…
– А что тут такого сложного? – искренне не понял лукоморец.
– Собирались. Клялись, – лаконично проговорил Морхольт.
– И что?..
– Не помогло, – сокрушенно вздохнула принцесса гвентская.
– И прошу не забывать, други мои, кто в нарушении нашей нерушимой клятвы был первый виноват! – подал голос из своего теплого угла архидруид.
