Не говори прощай - [6]

Николь Хилмэн почти тотчас же сняла трубку.

— Мелия! Ну, наконец-то! Как я рада тебя слышать! — оживленно воскликнула Николь. — Все переживала, как ты отнесешься к моему письму. Вообще-то я не такая бесцеремонная, просто очень обрадовалась, что ты приходила к Эрвину!

— Он что-то говорил обо мне? — спросила Мелия.

— И не раз. Послушай, заезжай к нам! Поболтали бы вдосталь. У тебя ведь сейчас нет занятий?

Мелия раздумывала. Первое знакомство с семьей Хилмэнов закончилось весьма печально. Она тогда поняла, что у них с Эрвином нет и не может быть будущего.

— Хорошо, давай встретимся, — с удивлением услышала девушка собственный голос. Если Эрвин рассказывал Николь об их отношениях, хотелось бы знать, что именно.

— Прекрасно. Как насчет вторника? Приезжай к ланчу, посидим в патио и вволю наговоримся.

С этого момента Мелия не могла найти себе места. Только к вечеру, уже основательно истерзав себя, Мелия села обедать и, намазывая круассан паштетом из креветок с соусом карри, махнула рукой на свои метания и прекратила думать о предстоящем визите.

В общем-то Мелии нравился Чарли. В самом деле нравился. Только почему постоянно приходилось напоминать себе об этом? Впрочем, она не позволяла себе долго думать на эту тему.

По-иному не получалось. После разрыва с Эрвином Мелия находила недостатки в каждом молодом человеке, кто бы ни ухаживал за ней. При этом не имело значения, насколько тот привлекателен или хорошо устроен в жизни. Насколько умен или обходителен и как бы ее ни любил.

Чарли очень-очень симпатичный, убеждала девушка себя, как на занятиях аутотренингом. И все же с ним она смертельно скучала. Чарли рассказывал об игре в гольф, кто и куда зашвырнул мяч, играя в гандбол. Что интересно Мелии — об этом Чарли даже не догадывался. Однако самый большой недостаток пожарного заключался в том — и Мелия поняла это с самого начала, — что он далеко не Эрвин. Поэтому Мелии и требовалось столько времени, чтобы убедить себя, что Чарли ей нравится.

Встречались они не слишком часто, и, по правде говоря, Мелия стала думать, что Чарли в их отношениях больше всего привлекало кулинарное искусство ее матери. Он всегда приезжал в воскресенье в то время, когда девушка собиралась на обед к родителям, и молодые люди отправлялись вместе. За последние пять недель, если не изменяла память, это случилось трижды, и Мелия всерьез подозревала, что остальные два раза Чарли просто был на дежурстве.

— Как ты прекрасна! — закричал Чарли с порога и протянул девушке букет гвоздик нежного розового цвета.

Он мимоходом поцеловал в щеку, как показалось Мелии, словно проявляя сердечность по долгу службы.

— Ну, как ты? — проронил юноша, плюхаясь в кресло-качалку перед камином.

В свои комнатки Мелия постаралась вложить душу и любовь к родному очагу. Гостиная напоминала о быте колонистов на заре американской истории. Брат Ларри обшил стены деревом, Мелия настелила на пол яркие домотканые коврики, развесила индейские украшения. На тахте раскинулось ковровое покрывало, собственноручно расшитое матерью в патриотических красно-бело-синих тонах. Мелии доставляло удовольствие полировать старенькую мебель — ореховый комод и кресло-качалку. Над камином Мелия повесила деревянного орла, которого вырезал Ларри.

Отсек в оконном эркере крохотной кухоньки девушка превратила в уютную столовую. Здесь Мелия любила сидеть по утрам за книгой и чашечкой кофе.

— Знаешь, тебе просто везет, — вдруг сказал Чарли, оглядывая квартиру, будто видя впервые.

— Почему ты так решил?

— Ну, во-первых, не надо работать летом.

Разговор о летнем отдыхе уже набил оскомину, и Мелии надоело в нем участвовать. Действительно, в течение двух с половиной месяцев занятия в школе не проводились, но девушке еще ни разу не довелось провести это время, валяясь на солнышке. Лишь нынешним летом она впервые не посещала никаких учительских курсов и семинаров.

— Есть время, чтобы оборудовать дом по своему вкусу, — продолжал разглагольствовать Чарли. — Знаешь, у тебя талант художника. У меня в доме такое творится… Но ведь я и бываю там три-четыре дня в неделю.

Намеки, чтобы она помогла украсить холостяцкое жилье, Мелия предпочитала пропускать мимо ушей, хотя с каждым разом они становились все прозрачнее.

— Едешь сегодня к родителям? — с энтузиазмом спросил Чарли. — Меня с собой возьмешь? Ты не думай, что навязываюсь, но просто твои вроде бы не против.

— Послушай, когда в последний раз мы куда-нибудь ходили? — скрестив руки на груди, спросила Мелия.

— Ты имеешь в виду в кино или вроде того?

— Вот именно.

Насколько она помнила, хватило бы пальцев на одной руке, чтобы пересчитать, сколько раз Чарли водил ее куда-нибудь и тратил на нее деньги. Нынешние гвоздики скорее исключение.

— Ходили на бейсбол, на «Гигантов», помнишь?

— В апреле, — уточнила она.

Чарли помрачнел.

— Неужели так давно? Время просто летит.

Ей хотелось сказать, что они никогда не понимали друг друга, как ни крути. Но Мелия и сама не стремилась к серьезным отношениям с Чарли и использовала его, чтобы не быть одинокой, чтобы не волновались родители, которые твердо убеждены, что женщине, особенно молодой и неопытной, требовалась в жизни опора. В общем-то красивым такое поведение не назовешь.