Не говори никому. Реальная история сестер, выросших с матерью-убийцей - [65]

Рон перенес разрыв очень тяжело. Он переживал из-за смерти отца и предательства любимого человека. Когда Гэри, вскоре после расставания, как-то вернулся с работы в их трейлер, то обнаружил, что Рон поменял замки. Впускать его внутрь он отказался.

«Хотел отобрать у меня мою собственность, – говорил Гэри впоследствии. – Я ему заявил, что, если трейлер так ему нужен, пусть оставит его себе».

На следующий день Гэри приехал забрать кое-какие вещи, которые Рон сложил под навесом, чтобы потом раздать нуждающимся. Больше они никогда не говорили – ни лично, ни даже по телефону. Через месяц Рон прислал своему бывшему письмо, где говорилось, что ни он, ни его мать не хотят никогда его больше видеть.

Рон Вудворт, брошенный так внезапно и таким жестоким образом, покатился по наклонной, что обеспокоило его немногочисленных друзей. К ним относилась Сандра Бродерик, которая знала Рона еще по счастливым денькам в Калифорнии, когда они вместе трудились в отделе обеспечения на военно-воздушной базе «Маклеллан» в Сакраменто, в начале девяностых. После того как Рон перебрался на северо-запад округа Пасифик, Сандра по стечению обстоятельств тоже оказалась там. Конечно, географическая близость помогла им сохранить дружбу, но кроме того в их отношениях присутствовала искренняя теплота.

Хотя Рон после разрыва с Гэри и ронял кое-какие тревожные фразы вроде того, что ему «не на что жить», он никогда открыто не говорил, что хочет покончить с собой. Кроме того, как и Тори, Сандра считала, что увлечение Рона древнеегипетской мифологией и религией не позволяло ему допустить даже мысль о самоубийстве – как бы плохо ни обстояли его дела.

Тем не менее в 1999 году Сандра стала замечать, что у Рона серьезные проблемы, и предложила ему – вместе с матерью – переехать в ее дом с пятью спальнями в Такоме. Рон вежливо выслушал ее предложение и даже приехал посмотреть дом. Но сказал Сандре, что предпочитает пока жить отдельно, хоть и не собирается долго задерживаться в Реймонде или Саут-Бенд. Гэри жил в Абердине, и Рону не хотелось сталкиваться с ним там. Он сообщил Сандре, что со временем, возможно, поселится у своих друзей Шелли и Дэйва Нотек, которые, по его словам, собирались покупать дом в Оук-Харбор.

Спустя год, в июле 2000 года, старый приятель Сандры снова вышел на связь. Никакого дома в Оук-Харбор по-прежнему не было. Рон попал в финансовую яму. Ему требовались деньги, чтобы заплатить долг за аренду места для трейлера в трейлерном парке Уиллапа. Она дала ему пятьсот долларов, чтобы Рон не оказался на улице.

Позднее один общий знакомый сообщил ей, что Рон занял 2000 долларов на адвоката, который защищал его интересы в суде за передвижной дом.

Сандра тут же позвонила Рону.

Тот притворялся, что у него все под контролем.

«Он мне сказал, что передал 1000 долларов Шелли Нотек, чтобы та наняла адвоката», – рассказывала Сандра впоследствии.

У Сандры зародились кое-какие подозрения, и она спросила у Рона, как этого адвоката зовут.

«Он ответил, что Шелли лучше помнит, ведь это она его нанимала. В общем, я так и не поняла, был у него адвокат или нет».

Чуть позже Сандра поехала в Реймонд навестить Рона, который жил с матерью в ее трейлере в парке отдыха «Тимбеленд».

Неожиданно Шелли тоже явилась туда, и Сандре пришлось ретироваться.

Те, кто знал Шелли, говорили потом, что она всегда умела отвоевывать свою территорию.

Глава пятидесятая

Рону было уже за пятьдесят – слишком поздно, чтобы меняться. Он лишился дома, потерял отца и своего партнера. Отдалился от матери, у которой жил после того, как в 1999 году его трейлер конфисковали. И, самое обидное, не мог больше держать кошек. Шелли сказала Тори, что Рон поживет у них, – они должны ему помочь снова встать на ноги. Тори не знала, что то же самое Шелли когда-то говорила Дэйву, когда убежала его в необходимости переезда к ним Кэти Лорено.

– Мы поможем ей, – внушала Шелли мужу, – а она поможет нам.

Шелли была само гостеприимство, когда приветствовала Рона у них дома и устраивала в бывшей спальне Сэми. Он привез с собой кровать, платяной шкаф и тумбочку с настольной лампой. А еще книги и личные вещи, которые забрал из трейлера матери.

Дэйв мало что слышал про Рона Вудворта, пропуская рассказы о нем мимо ушей. На то имелись веские причины. Он по-прежнему работал в Оук-Харбор на Уиндбей-Айленде и практически не бывал дома; то, что там происходило, мало интересовало его. О том, что Рон к ним переехал, Дэйв узнал, только когда однажды явился в Монахон-Лэндинг на выходные.

Шелли держалась очень ласково, когда знакомила их друг с другом.

– Это мой друг Рон, – сказала она, и тут же добавила: – Он гей. Его выгнали из дома, и он скоро выходит на работу тут по соседству.

Дэйву, честно говоря, было наплевать. Он ничего не имел бы против, случись между ними роман. Так было бы даже лучше. Дэйв хотел вырваться. Жизнь с Шелли превратилась в постоянный стресс из-за всех историй, в которые она его втравливала. Из-за секретов, которые приходилось скрывать.

«Я только ждал, чтобы Тори подросла, и тогда сразу бы ушел, – признавал он впоследствии. – Надо было продержаться еще три-четыре года, прежде чем уйти».