Не говори любви «прощай» - [17]

— Творческие люди, — сказала Варя, — нам их не понять.

— А к Валентину сходим, — решила Люба. — Я чувствую, что у нас с ним схожая энергетика. Значит, он должен писать картины, которые мне понравятся.

— Выберемся как-нибудь, — неопределенно ответила Варя.

Глава шестая

Геннадий взял выходной. Он сидел в своей машине напротив закрытых ворот, выкрашенных в коричневый цвет и закрывающих от посторонних глаз небольшой серый дом с мансардой и балконом. Геннадий не был уверен, что поступает правильно, и потому нервничал. Пепельница наполнилась окурками, и он, открыв дверь, выбросил их прямо под колеса автомобиля. Обычно он так не поступал. Люба даже подсмеивалась над тем, что ее муж — невозможный аккуратист и ищет урну даже там, где ее априори не может быть. Но сейчас Гена отступил от своего правила: он боялся, что пропустит того, кого ждал, — ненавистного ему жениха дочери.

Вова жил дома. Это Геннадий знал точно. Вот только Вовино расписание определить было невозможно. Такой бездельник, как он, мог и сутками не вылезать из четырех стен. Он работал, как говорила Инна, у своего папаши. Но тот, видимо, ничего от сына не требовал, если позволял сыночку никуда не ходить.

Он бы, Геннадий, с такого отпрыска три шкуры содрал! Его Инка — девушка, а постоянно трудится. Она подрабатывала даже тогда, когда училась в институте: репетиторством, официанткой. А сейчас устроилась в престижный банк, в кредитный отдел, получает там семьсот долларов. Сама нашла это место, два месяца — во время испытательного срока — работала совершенно бесплатно. И ведь добилась, чтобы ее взяли. Инка вообще серьезная, целеустремленная. И надо же было ей связаться с таким козлом!

Геннадий даже не знал, что он скажет Вове. Но просто так проглотить обиду, нанесенную его дочери, не мог. Инка страдала. А его как отца ее переживания задевали вдвойне.

— Папа, — спросила она на днях, — а что может заставить мужчину жениться? Какой надо быть, чтобы он от тебя никуда не делся?

Геннадий испугался. Что-то очень не понравилось ему в этом вопросе.

— Ну, беременность, — неуверенно сказал он. — Или там любовь…

— Любовь, — засмеялась Инна. — Смешной ты, пап.

— Да? — обиделся Геннадий. — А ты сама как думаешь?

— Хитрость, шантаж. Или парень видит, что получит от будущей жены какую-то выгоду. Скажем, ее родители богаты или занимают влиятельные посты и могут сделать ему карьеру.

Раньше Инна не была столь циничной.

— Не хотел бы я, — сказал Геннадий, — чтобы меня заманивали в какие-нибудь сети и строили ловушки.

— А как ты на маме женился?

— Я в нее влюбился. У нее было такое темное платьице с белым воротничком, и она казалась… — он подбирал слово, — неземной.

Инна промолчала. Иногда она вдруг уходила в себя, словно отгораживаясь от собеседника.

Геннадий поерзал и предложил:

— Давай тебе тряпок новых купим. Хочешь?

— Хочу, — кивнула Инна.

И они поехали в «Мегу» — крупный московский торговый центр, где Геннадий часа четыре ходил с дочерью по бутикам, таская за ней пакеты с покупками. Он терпеть не мог подобные занятия. Более того, еще недавно его страшно раздражала в Инне ее манера одеваться — этот голый живот, немыслимые брюки, облезлые кофтенки, все какого-то грязного цвета… Он возмущался, а никто его не слушал. Но теперь, видя, что дочери доставляет удовольствие выбор подобного барахла, стоически терпел и оплачивал покупки без всяких комментариев. Потом они тут же перекусили и, оставив пакеты в машине, купили билеты в кино на американскую комедию. Инна ни разу за это время не вспомнила о Вове. Но Геннадий замечал, какими печальными вдруг становились ее глаза, как затуманивался взгляд. Ему хотелось схватить дочь в охапку, встряхнуть изо всех сил и привести в чувство. Неужели она не понимает, что найдет себе другого?!

Вова ему не нравился с самого начала. Была в нем какая-то неискренность. И еще — ощущение собственной значимости, ни на чем, впрочем, не основанное. Он вел себя так, словно был пупом земли. А все остальные — обслуживающим его персоналом…

Геннадий закурил очередную сигарету и вспомнил о том, что обещал Любе посмотреть дверь в Жениной квартире. Вечно супруга лезет туда, куда ее не просят. Если Варя потеряла ключи, то пусть ее муж и поможет с этим разобраться! У него же своих дел навалом. Почему его можно эксплуатировать по каждому поводу, а Сергея — нельзя? Странный тот все-таки мужик, некомпанейский. Сколько раз Геннадий приглашал его в баню! Они с ребятами выбираются хотя бы раз в месяц, и как это здорово — попариться, выпить пивка, потрепаться о том о сем в мужской компании. Но у Сергея каждый раз находились причины, чтобы не прийти. То ли слишком крутым себя считает, и такие чиновники средней руки, как Геннадий, ему не пара, то ли какие-то другие причины.

Варя, его жена, — другое дело. Она и душевная, и внешне симпатичная. Сколько лет они с Любашей знакомы? С пеленок, наверное, потому что их матери вместе работали, дружили, таскали везде дочерей за собой. Девчонки так привыкли друг к дружке, что стали как сестры, несмотря на четырехлетнюю разницу в возрасте.

Геннадий так задумался, что чуть не пропустил человека, вышедшего из калитки дома. Тот остановился, посмотрел на незнакомую машину, достал пачку сигарет… Повезло! Это был Вова собственной персоной. Его самодовольная физиономия не выражала никаких угрызений совести. Геннадий выскочил из машины и буквально в два прыжка очутился рядом. Тот не успел даже прикурить и, узнав в прытком мужчине, выросшем перед ним, несостоявшегося тестя, испуганно дернулся, выронив сигареты на землю.