Не голова, а компьютер - [59]

— Костик, идея! — крикнул Марцин на ходу.

— Подожди двадцать четыре часа, как брат советовал, — прокричал Костик, не сбавляя скорости.

Ему было не до идей, он думал сейчас о другом.

— Дедушка, мы ежика поймали! Я домой его возьму, мама разрешит! А пока можно его в ящике держать на террасе? — с порога прокричал Костик.

— Прежде всего свитер надень! — сказал дедушка. — И ты, Марцин, тоже. Не чувствуете разве, как похолодало? Да, ежа можешь в ящике держать, но… — не кончил он: внимание его отвлекло передаваемое по радио сообщение.

На кухне, сидя на табуретке возле плиты, чистил картошку Альба. В ответ на вопросительный взгляд Марцина он кивнул в сторону дедушкиной комнаты со словами:

— Картофельную похлебку велел на ужин сварить…

Но где же неизменная голубая рубаха, неотделимая в их представлении от Альбы?.. На нем был свитер — старый, линялый, с дыркой на локте, хотя вполне еще сносный, особенно в такую погоду.

Дедушка предложил Альбе спать в доме на раскладушке. Тот отказался, буркнув:

— Мне и в палатке хорошо.

Старик не настаивал. Только вынес из своей комнаты и дал ему еще одно одеяло.

Костик уже раз десять наведывался к своему ежу. Боялся: вдруг убежал. Ежик забился в угол и ни к морковке, ни к блюдечку с молоком не притронулся. Видно, тосковал в неволе.

— Ничего, привыкнет, — успокаивал себя Костик и положил на всякий случай сверху на ящик камень.

— Небось на ежа воры не позарятся, — входя в комнату, сказал он и вспомнил Альбу: — Мне жалко его.

— Хорошо, что он у нас, — вполголоса проговорил Марцин, поглядывая на дверь. — Я знал, дедушка согласится. Помнишь, я сказал Альбе: он добрый, только вранья не любит…

— И я ему говорил: главное, не ври…

— Другим вы горазды советы давать, а сами?..

Это дедушка незаметно вошел в комнату и сел к лампе спиной.

Они растерялись и не сразу сообразили, на что он намекает. Вот тебе на! Разговаривали шепотом, и радио играло, а он, выходит, все слышал.

— А что? — спросил Костик с невинным видом.

— А то, что вы бессовестно врете, только концы с концами у вас не сходятся, — стукнул дедушка палкой об пол.

— Мы?! — изобразил Марцин на лице крайнюю степень удивления.

— Да, вы! Но я этого так не оставлю!.. — стукнул он опять палкой об пол. — Ты от кого письмо получил?

— От товарища. Из лагеря, — отозвался Костик без запинки: это была чистейшая правда.

— А что он пишет?

— Пишет, в лагере хорошо, только… пирожных нет.

— Знаешь, дедушка, Собирай страшный сластена… — затараторил Марцин, спеша другу на выручку. — Когда мы основали Общество…

— Помолчи! Тебя не спрашивают! Костик! Откуда у него твой адрес?

— Как откуда? Мы заранее условились, что я отсюда напишу.

— А когда я велел тебе в лагерь написать, ты отговорился тем, что адреса не знаешь. Как же так?

У мальчишек пылали щеки и отчаянно колотилось сердце. Они не смели глаза поднять.

— Молчишь. Не знаешь, что сказать? Я подскажу тебе. Повторяй за мной: «Подумаешь, убежал!» А ну, повтори!

— Подумаешь, убежал… — понурясь, прошептал Костик.

* * *

Утро после грозы наступило чудесное. Истомленные жаждой растения и деревья вволю напились и радовались теперь солнышку, источая аромат.

Альба во время умывания рассказывал: ночью в палатку залез Бобик и его, Альбу, заели блохи. Придется Бобика выкупать.

— А почему у вас так долго свет горел? И дедушка палкой стучал? На вас сердился, что ли?

— Тс-с! — прошипел Костик, с опаской поглядывая на окно. — Отойдем подальше, к помидорам.

— Я уже там был сегодня, — говорил Альба, следуя за друзьями. — Несколько штук упало от дождя. Я их на террасу положил: пускай доходят. Ну, что? Отсюда не услышит.

— Еще как услышит! У него такой слух… — сказал Марцин.

— Ну и влипли мы! — сообщил Костик. — Вчера дедушка втык нам сделал! Узнал, что я из лагеря убежал. Но больше всего не на это рассердился, а что мы врали. Эх, елки-палки!

Он даже за голову схватился при воспоминании о вчерашнем разговоре.

— Видишь, Альба, мы тебе говорили: дедушка — хороший, но вранья не выносит, — подтвердил Марцин назидательно. — Если соврешь ему…

— А чего мне врать!.. — отозвался беспечно Альба.

— Ну, если спросит… — продолжал Марцин.

— Ему и так все уже известно.

— Что все? — в один голос воскликнули друзья.

— Все. Вчера, когда вы к автобусу ушли, он задал мне один-единственный вопрос.

— Ну?

— Ты, спрашивает, Альбин Волинский, которого разыскивает по радио детский дом?

— А твоя фамилия Волинский?

— Да.

— И что дальше?

— Не знаю. Сказал, подумает. А пока что напишет в детдом.

— Тю-тю! — присвистнул Марцин. — Подвалило работенки! Он и маме Костика собрался написать. Ну, ничего, на машинке в два счета отстукает.

* * *

На ящике, где жил ежик, стояла корзина с грибами. Это Альба чуть свет отправился в лес и вернулся с добычей. Ежик отпил молока, обгрыз морковку, но, видно, еще не привык. Ребята рассмотрели его при дневном свете: крупный, упитанный.

— А если это ежиха? — спросил вдруг Альба. — И ее детки ждут? Ждут и спрашивают: «Где наша мама?»

— Дурак! — рассердился Костик. — «Ждут, ждут»! — передразнил он. — Они и без нее вырастут. На что она им?

24

Два коротких письма старик писал полдня. Напишет несколько слов и в комнату уйдет, чтобы дать отдых глазам.