Не герои - [16]
— Давай взорвем зал, Дэн, пожалуйста, — шептал капрал.
Норберт подумал, не отвесить ли ему затрещину.
— Мы не знаем, где еще остались данные. Может быть, в одной из закрытых зон. Идем. Закроем это место и продолжим операцию.
Демарэ держал друга за плечо еще несколько секунд. Приходил в себя.
— В любом случае, все начнется не сразу, — сказал Норберт. — Пока разберутся… Успеем еще саботировать. Даже проще будет. И на первых порах всегда добровольцев ищут. Зря ты всполошился, идем…
Дэн не верил в свои слова, но бойца нужно было успокоить.
У них было недостаточно взрывчатки.
Дверь зала с шипением закрылась за спинами группы, а Норберт никак не мог выбросить из головы увиденное. Открыть склад биологических образцов он уже не просил, хотя там должны были оказаться только семена и, может быть, пробы тканей и зародыши животных.
Колония с сюрпризами.
Синий маршрут на своем финальном отрезке полностью сливался с красным. Десантники приближались к центру управления. Группы прикрытия саперов то и дело вступали в короткие бои, о чем сообщали по связи, но группа Норберта шла без помех — то ли благодаря Бадди, то ли повстанцев осталось так мало, что перекрыть все направления они не могли. Зато на финишной прямой земляне попали под плотный турельный обстрел. Три установки простреливали весь коридор, и сунуться туда мог только самоубийца.
— Бадди, можешь их вырубить?..
Андроид не отвечал. В сети Цоколя что-то происходило, потому что свет в коридоре вдруг начал сильно мерцать. В такт этому мерцанию возобновлялся и звук сервоприводов автоматических пушек. Они реагировали на любое движение, поэтому бойцы старались не высовываться из технического туннеля, по которому пришли.
— …»Мемфис»! — пробился сквозь помехи «Азуми». — Мы добрались до заряда. Как слышишь?
— Принял, — отозвался Норберт. — Что у вас, «Азуми»?
— Не могу достучаться до Центра! Передай им…
— «Азуми», повтори!
— Заряд не-из-вле-ка-ем!
— Что?
— Мы не можем его обезвредить! Сделайте так, чтобы его некому было активировать! Это единственный шанс! У них тут объектный заряд, ты понял? Самодельная штуковина, держится на мощных магнитах. У нее с внутренней стороны шток, при установке он был утоплен в корпус, и если мы ее снимем, он выйдет и послужит приводом подрыва. Взрыватель вывернуть я тоже не могу, их тут несколько. Как минимум один в сцепке с этим фрагговым штоком.
— А вырезать с куском системы охлаждения? — предположил Норберт, хотя был уверен, что «Азуми» рассмотрел уже все варианты.
— Рванет от вибрации, здесь датчики! Разве что снять весь узел, но система все еще работает! В ней полно охладителя! Мне нужно время, «Мемфис»!
— Понял тебя, «Азуми». Мы уже начали остановку реактора, но это надолго…
Норберт попытался активировать связь с Центром. И даже не удивился, когда не смог.
…
В центре управления Цоколем, в огромном помещении с десятком командных и инженерных служебных постов, находилось всего пять человек. Тавала сидел в кресле главного инженера, его руки летали над компьютерным терминалом.
Доктор полностью потерял контроль над реактором, доступ в системы энергоснабжения Цоколя оказался заблокирован, и сейчас Тавала пытался вернуть себе права управления.
Знал бы — выжег бы андроиду мозги еще в лаборатории.
Хартманн стоял перед большим экраном, на который были выведены картинки с камер наблюдения. На каждой были люди Альянса. Бывшего спасателя разрывало от тоски и гнева.
Руководство земной группировки на переговоры не пошло. И улетать не стало. Они бросили людей на штурм, противопоставить которому Зиль толком ничего не мог. Проклятые предки с их тайнами, из-за которых он сейчас не мог вывести даже планетарные танки из ангара… Проклятый Дикс, чтоб ему в гробу не лежалось, пацифист хренов, положивший крест на всех боевых разработках!..
По залу бродили трое бойцов. Наглухо перекрытые входы, защищенные сейчас толстыми бронированными плитами, не требовалось прикрывать, так что пара бывших полицейских и бывший спасатель откровенно скучали — борясь при этом с ощущением, что вожаки восстания завели их в огромную ловушку, из которой нет выхода.
— Они пытаются перенаправить охладитель в резервную систему, — сказал Тавала, взмахом руки подозвав к себе Хартманна. — Хотят снимать твой заряд. Кажется, дело провалилось, да?
— Еще нет, — скривил губы Зильберт. — Я не позволю им это сделать.
— Это как? Один не в меру развитый «Хьюго» сейчас вышибает у меня из рук одну систему за другой. Блокирует вирус и прописывается во всех узлах, где только может.
— Значит, пора, — беззвучно произнес Хартманн себе под нос и тихо вернулся к своему терминалу. Он рискнул всем, рискнул городом, и сейчас медленно проигрывал. Эта неторопливость, даже обстоятельность Альянса, который сейчас под камерами аккуратно начинал размонтировать участок с зарядом, напоминала садизм хирурга, медленно отпиливающего ногу без наркоза и анестетиков.
Хартманн сунул руку в карман, вытащил передатчик. Лучшим вариантом было активировать все заряды одновременно. Сейчас. Уничтожить город, которому он отдал всю жизнь. Людей, которых он знал.
