Не целуйтесь с незнакомцем - [25]

Полегче! Их носы едва не соприкасались кончиками. Как она ни мотала головой из стороны в сторону, он успел увидеть, что она бледна от страха. Внезапно она неожиданно сильно вцепилась ему в волосы. Он в ответ охватил ее за горло с целью припугнуть.

– Не заставляйте меня причинять вам боль, – попытался он образумить незнакомку.

Она укусила его за руку. Почувствовав острую боль, он, не поддаваясь слабости, продолжал сдавливать горло вырывающейся женщины. Внезапно она обмякла. Он тут же убрал руку. Неужели он ее убил? Ведь он действовал вполсилы, нет, в четверть силы, от этого не умирают. Ему стало нехорошо. На его счету была до сих пор одна смерть – гремучей змеи в сухом русле неподалеку от родного дома. Ник вскочил на ноги, моля бога, чтоб не стать убийцей, и ушиб ногу об некстати подвернувшийся стол.

«Умершая» мгновенно метнулась в направлении двери, но он оказался проворней. Он настиг ее, схватил за плечи и рывком остановил. Снова ударившись, на сей раз о диван, он потерял равновесие и плюхнулся на мягкие подушки, увлекая ее за собой. Теперь роли переменились: она сидела на нем верхом.

– П-прошу вас, не трогайте меня! – взмолилась она, несмотря на свое преимущественное положение. Акцент был стопроцентно британский. – Я отдам вам все, что захотите, только не убивайте меня!

– Убить вас? – Он снял ее с себя, но отпускать пока не собирался. – Я не причиню вам вреда, если вы спокойно подождете, пока я вызову полицию.

– ВЫ вызовете полицию?

– Послушайте, сударыня, вы вломились в чужой дом! – Он потащил ее за собой, собираясь воспользоваться кухонным телефоном.

– Я здесь не чужая. Я...

Он остановился.

– Как это «не чужая»? Что за чушь? Вы разбили стекло и тайно проникли сюда!

– Я звонила, но на звонок никто не отвечал, – ответила она дрожащим голосом. – Я думала, что застану дома тетю Пиф или Клару.

Тетя Пиф... Кларой звалась экономка, уплывшая на выходной на Гоцо, к дочери. Судя по всему, он крепко помял родственницу Пифани. Он отпустил ее и недоверчиво спросил:

– А как насчет вашего оружия?

– Оружие? – Несмотря на испуг, в ее тоне звучало искреннее удивление. – Вы говорите о кочерге? Я разбила ею окно, чтобы попасть в дом. В такой дождь я побоялась ехать с холма, когда не горит уличное освещение. Тетя Пиф только похвалила бы меня за то, что я не осталась ночевать в машине.

– Кто вы такая?

– Леди Джанна Атертон Пемброк. Пифани Кранделл – моя тетка. – Голос ее был уже не таким испуганным. – А вот вы кто? Что вы делаете в доме тети Пиф?

– Ник Дженсен. Я снимаю домик для гостей. Ваша тетя уехала играть в бридж и попросила меня присмотреть за Миллисентой и ее щенками.

– Вы всегда набрасываетесь на ни в чем не повинных женщин?

– Я принял вас за вора. Тетя рассказывала вам об ограблении?

– Рассказывала, но...

– Откуда мне было знать, что вы не грабительница?

– Наверное, вы правы. Тетя Пиф ждала меня позже. Видимо, она не сообщила вам о моем приезде. Теперь, если у вас больше нет вопросов, я удаляюсь в свои покои, – нахально закончила она разговор.

* * *

Несмотря на темноту, Джанна без труда нашла лестницу и стала подниматься. Она столько раз бывала в «Соколином логове», что ориентировалась здесь, как у себя дома. Однако сейчас она цеплялась за перила, стараясь идти быстрее, сердце билось о ребра, как бешеное. Она не сомневалась, что этот человек прикончит ее. Он так ее напугал, что она назвала себя «леди Джанна», чего обычно избегала.

Преодолев половину лестницы, она все же остановилась, чтобы хоть немного унять сердцебиение. Она все еще ощущала придавившую ее к полу тяжесть тела Ника Дженсена, представляла его физиономию – наверняка уродливую. Она видела ее, вернее, то была тень, нависшая над ней, когда она уже прощалась с жизнью.

Она достигла своих «покоев» – нескольких комнат, принадлежавших ей всегда. Страх не только не покидай ее, но и становился все сильнее с каждой секундой. Ник Дженсен был совсем рядом, на первом этаже. Она миновала гостиную и вошла в спальню. Она убеждала себя, что этот человек не опасен. Случившееся было просто ошибкой. Тем не менее Джанна предпочла запереться.

Отбросив плащ, она, не раздеваясь, рухнула на постель, чувствуя смертельную усталость. Пощупав ноющий затылок, она обнаружила набитую при падении на пол шишку.

Ее мысли метались в широком диапазоне между яростью и благоразумием. С одной стороны, она не держала на него зла, понимая, что сама дала повод для нападения, с другой, она еще никогда не подвергалась такому бесцеремонному обращению. Она продолжала чувствовать прикосновение его рук к своей груди и невыносимую тяжесть его тела. В ее ушах до сих пор звучал его резкий голос, за которым должен был последовать выстрел или по меньшей мере лязг наручников.

Дождь наконец-то перестал, но с листьев крупными каплями стекала вода. Эти звуки навевали сон. Она закрыла глаза, надеясь немного успокоиться после не очень удачного приземления самолета и страшного происшествия в темной гостиной. Незаметно для себя она забылась. Ее разбудило что-то мокрое, устроившееся у нее на груди и увлеченно лизавшее ее в нос. Она едва не вскрикнула, но вовремя опомнилась.