Не было бы счастья... - [17]

Он открыл было рот, чтобы сказать что-то — правда, сам еще не сообразил, что именно скажет, — но в этот момент Джулиана, как по сигналу, подала голос. Один требовательный звук — и Зои испарилась из комнаты, оставив Джонаса в одиночестве.

Как странно, размышлял он, через какое-то время спускаясь по лестнице на кухню, как странно, что кто-то другой заботится о Джулиане, подскакивает от ее плача, поспешно греет бутылочку, чтобы накормить малышку… Джонас остановился в дверях кухни. Зои, умело придерживая одной рукой Джулиану, другой доставала бутылочку. Все движения Зои были изящны и уверенны. Она что-то тихонько приговаривала, улыбалась девочке, развлекала ее, пока подогревалась смесь, и Джулиана послушно притихла в ожидании. Зои не просто умела обращаться с детьми, она явно была создана для материнства. И тем не менее она твердо заявила ему, что не хочет детей. Он не мог не удивляться — почему.

— Ну давай, Джонас, вперед, — сказала Зои, пристраиваясь в кресле у кухонного стола. — Забудь о нас. Наслаждайся свободой.

Наслаждайся свободой. Слова Зои снова и снова звучали в его мозгу, как эхо в горах. Поразительно, его ждал целый день свободы, а он этой свободы не ощущал. Зои и Джулианы с ним не будет, но Джонас не сомневался, что его мысли весь день будут кружить вокруг них.

Он молча кивнул и тихонько закрыл дверь кухни. Кто бы мог подумать, что его дом оккупируют две женщины? — криво усмехнулся он. Да, две женщины, из которых ни одной нет до него дела. Но смешнее всего, продолжал размышлять он, что в нем зарождалась любовь к ним обеим.

— Урок номер два, — провозгласила Зои вечером, склонившись вместе с Джонасом над ванной. — Как купать младенца.

Она оглянулась на Джонаса и не смогла удержать улыбки. Сказать, что он побаивался, значило ничего не сказать. Скорее, он был в ужасе.

Зои установила пластмассовую ванночку Джулианы на дно большой ванны, и малышка наслаждалась купанием, беспорядочно ударяя по воде ручками и ножками.

— А это обязательно? — кисло спросил Джонас. — Ведь когда-нибудь у Джулианы все-таки появится няня. Разве купать ребенка не входит в ее обязанности?

— Вообще-то да, — согласилась Зои. — Но с детьми случаются всякие неожиданности. Няня же не будет жить с вами? — Зои искоса взглянула на Джонаса.

Тот покачал головой.

— Ну вот, тем более. К тому же не забывай: ты, по сути, ее отец. Ты должен уметь делать все — кормить, пеленать, купать. Кормить ты потихоньку учишься. С подгузниками вроде бы справляешься…

— Эту заботу я бы тоже с удовольствием переложил на няню, — скривился Джонас.

— ..так что осталось только купанье. Джулиана во время разговора притихла и переводила взгляд с Зои на Джонаса, будто внимательно следила за репликами каждого. Как только Зои наконец взглянула на нее, малышка заулыбалась и с еще большим усердием захлопала ладошками по воде.

— А на кухне не проще было бы? — Джонас стряхнул с лица капли. На рубашке у него расползалось мокрое пятно.

— Лучше сразу научиться купать ее здесь. Джули ведь растет, и дальше будет еще хуже.

— Куда уж хуже, — ворчливо буркнул он. Зои рассмеялась.

— Радуйся, что у тебя не мальчик. Они иногда такое вытворяют!

Зои продемонстрировала Джонасу все этапы купания, причем процедура заняла в три раза больше времени, чем если бы Зои купала ребенка одна. Тем не менее она не переставала удивляться бережному и нежному обращению Джонаса с девочкой. Ему бы музыкантом быть, а не кардиологом, вдруг подумала Зои. У него такие восхитительные руки.

— Ну а теперь что? — в конце спросил он.

— А теперь ее нужно вытереть.

— Чем?

Она укоризненно покачала головой.

— Вот уж не знаю. Может, попробовать полотенцем? — Зои развернула полотенце, которое перед купанием положила поблизости — вместе с остальными многочисленными принадлежностями детского туалета. — Давай ее сюда.

Он аккуратно опустил малышку ей на руки, и Зои, укутав ее в полотенце, прижала к себе и с наслаждением вдохнула ее аромат.

— Обожаю этот запах. Малыши пахнут свежестью. Свежестью и… новизной. Будущим. Ты когда-нибудь думал об этом, Джонас? Только представь себе — Джули сейчас три месяца, а где она будет через тридцать лет? Через шестьдесят?

— Я так далеко загадывать не могу, — отозвался он. — Я не знаю даже, где мы с ней будем через неделю.

Зои высвободила из-под махровых складок крошечную ладошку, и пять игрушечных пальчиков обвились вокруг ее указательного.

— У нее длинные пальцы. Может, она станет пианисткой. Или массажисткой. Или кондитером.

— А может, она станет медсестрой, — с улыбкой продолжил он.

Зои мельком взглянула на него и тоже улыбнулась.

— А может, врачом.

— Может быть.

— И будет доставлять медсестрам одни неприятности, совсем как ее дядя. Джонас нахмурился.

— Постой-ка…

— Что скажешь, Джули? — перебила его Зои, сделав вид, что не слышала возражений. — Хочешь войти в прекрасный мир современной медицины?

Джулиана в ответ чуть слышно вздохнула и загулила.

— Будет пианисткой, — вынесла окончательный вердикт Зои. И, избегая взгляда Джонаса, принялась вытирать влажные белокурые волосики. — Ей хватит ума не связываться с этими несносными врачами.