Не буду больше сражаться - [6]

После заключительных переговоров индейцы возвратились на свои»вольные» земли, чтобы собрать пожитки и скот для перемещения на территорию резервации Лапуаи. Можно лишь догадываться об их чувствах в те дни. В поисках разбредшейся по Уаллоуа скотины индейцы ушли даже в высокогорье. Их полудикие стада коров и лошадей, привыкшие к неограниченным пастбищам, вырвались за временно установленную лёгкую ограду. Ограниченные тем, что могли унести вьючные лошади и волокуши, индейцы оставили огромное количество домашнего имущества без присмотра.

Как вожди сумели успокаивать своих соплеменников и удерживать их в едином русле, представить себе просто невозможно. Нужно не упускать из виду, что, согласно племенным законам, каждый представитель общины имел полное право на принятие своего личного решения, и такое право не могло быть нарушено никем и никогда. Свободное волеизъявление решало всё, и прежде всего – образ жизни. Вожди не могли надавить на соплеменников, и тем не менее, община начала передвижение, несмотря на несогласие!

На Змеиной реке их остановил разлив. Переправа вброд казалась оказалась затруднительной. Индейцы попытались переправиться на плотах, сделанных из кожи. Сильные мужчины и женщины отправились вплавь, и никто не пострадал, но многие лошади были унесены потоком воды.

В начале июня индейцы собрались в традиционном месте встреч, что у изголовья Скалистого Каньона неподалеку от озера Толо. Здесь люди нежились на солнце, резвились верхом на своих любимых лошадях, весело расхаживали по лагерю в пышных одеждах. Ночами старики заводили долгие разговоры об истории народа, а молодые организовывали танцы. Неторопливо велись приготовления к окончательному этапу переезда.

Жена индейца по имени Жёлтый Гризли складывала свои пожитки, когда случилось несчастье. Группа всадников важно проезжала мимо, словно на параде. На последней лошади сидели два юноши, их лошадь внезапно взбрыкнула и раздавила копытами несколько разложенных луковиц. Жёлтый Гризли грубо закричал на юношей: «Смотрите, что вы наделали! Воображая себя храбрецами, вы давите продукты, которые взращены моей женой с огромным трудом! Если ты такой смелый, Орлиная Накидка, то почему бы тебе не отправиться на тропу и не уничтожить бледнолицего, который убил твоего отца?» Это замечание попало в самое сердце Вахлититса. Позабыв об обещании не мстить, которое он дал умирающему отцу, Вахлитис Орлиная Накидка воскликнул: «Ты пожалеешь о своих словах!» Вахлититс считался отличным воином и был кумиров многих молодых Проткнутых Носов.

Выпив с досады слишком много виски, Вахлититс почувствовал себя беспокойно. На рассвете 13 июня он и его двоюродные братья, Сарпсис Илпилп и Ожерелье Лебедя, покинули стойбище. Ожерелье Лебедя точно не знал, куда он направлялись, ему ничего не сообщили о цели поездки. Вахлититс и Сарпсис взяли всю ответственность за предпринятый набег на себя, как это обычно делали Проткнутые Носы. Их жертвой должен был стать Ларри Отт, убийца отца Вахлититса… Индейцы напали на него в его доме и застрелили его. Уезжая с места убийства, они прихватили его винтовку, патроны и прекрасную лошадь. Утром 14 июня они убили другого белого – Генри Элферса, который слыл злобным врагом краснокожих. Следующими жертвами стали Роберт Блэнд и Генри Бэкродж. Сэмюэль Бенедикт, который застрелил пьяного индейца в 1875 году, был ранен. Люди на Лососёвой реке пришли в ужас от внезапных нападений индейцев.

Вернувшись в свою деревню, Ожерелье Лебедя рассказал своим соплеменникам о содеянном, в то время как двое его товарищей держались вдали.

На быстро организовавшейся сходке отсутствовало много уважаемых воинов, не вернулись ещё с другого берега и Жозеф с Оллокотом. Вопрос ставился один: воевать или не воевать? Старый Радуга отговаривал от войны: «Вас слишком мало, просто горстка индейцев. Вы не сможете противостоять белым. Разве сумеете вы воевать ружьями против солдатских пушек? Дождитесь прихода лета. Тогда мы соберем большой совет всех наших племён и подумаем, как нам быть.» Но тут кто-то громко закричал: «Зачем нужен этот совет? Посмотрите-ка на этих трёх удальцов! Они вернулись с лошадьми белых поселенцев, которых убили вчера! Будет война!»

Реакции последовали самые различные. Вождь Белая Птица Он собрал свой собственный совет и выступил против всякого проявления враждебности. Однако рассказывают, что Две Луны и Большая Заря разъезжали по лагерю и призывали к выступлению. И слова их не пропали даром. Утром 16 июня шестнадцать молодых индейцев и Жёлтый Бык, отец Сарпсиса, присоединились к двум своим соплеменникам, которые уже вкусили крови бледнолицых. Эти люди были готовы к действиям, и последние сдерживающие их факторы, если таковые имелись, растворились после того, как они опорожнили баррель виски в пустующей торговой лавке Бенедикта. Детали нападений, случившихся за два последовавших дня, были кошмарны…

Существуют споры по поводу точного числа павших от рук дикарей. Генерал Ховард называет цифру четырнадцать, Джеймс По настаивает на пятнадцати, а Артур Чэпмэн утверждает, что погибло двадцать пять человек. Как бы то ни было, та военная тропа оказалась кровавой, и нет никаких оправданий внезапной вылазке Проткнутых Носов, разве что принять во внимание опьяненный рассудок дикарей?