Не будите спящую принцессу - [7]

Был еще один вопрос, на который я хотела получить ответ, но в данном случае это было нетрудно. Я решила поговорить с Пулькером. Идти к нему в контору я не хотела — это могло повредить его деловой репутации. Ведь мой приход в сознании горожан связывался с неприятностями или беспорядками. Значит, следовало направить свои стопы туда, где мое появление будет выглядеть естественно.

Я знала, что Пулькер имеет обыкновение ужинать в «Ушастой козе». В Киндергартене отсутствовали бордели и игорные дома, и мест, где мужчина мог бы развлечься после трудового дня, имелось немного. В «Ушастой козе» игра по маленькой допускалась, подавали там и напитки крепче пива. Именно поэтому в данном заведении мне и приходилось останавливать стычки и осуществлять вынос подгулявших посетителей. Но Пулькер не дрался и не напивался. Ноблес, как говорится, облизывает, а он был лицо официальное и помнил об этом и после работы. Так, откушивал в удовольствие, иногда играл в шашки с аптекарем или бондарем, ну и выпивал рюмку-другую. Чем он и собирался заняться, когда я перешагнула порог «Ушастой козы».

— Шерри-бренди, ангел мой! — крикнул он опрятной подавальщице. А потом обратился ко мне: —Добрый вечер, милиса. При исполнении?

— Да так, обхожу дозором... Но сегодня, похоже, все в порядке.

— Тогда, может, посидите со мной?

Этого я и дожидалась.

— Кстати, господин Пулькер, я все как-то забывала поинтересоваться, — сказала я, выждав приличное время, пока нотариусу принесут его заказ, и он выцедит дозу своей вишневки, — кто стал победителем на празднике стрелков?

— А никто. Все так разволновались из-за злосчастного происшествия, что состязания были прерваны.Судьи даже не подсчитали очки. Понимаю, что подобная небрежность не свойственна жителям нашего милого города, но согласитесь, гибель человека на стрельбах — событие экстраординарное.

Я кивнула.

— Значит, приз остался у прошлогоднего победителя?

— Нет, у нас так не принято. Золотого Фазана вначале состязаний торжественно водрузили на всеобщее обозрение. А сейчас его вернули в ратушу.

Это было, собственно, все, что я хотела узнать у Пулькера. Зачем, я и сама не понимала. Чтоб кто-то учинил срыв состязаний дабы не дать кому-то выиграть приз? Негодная версия. Будь фазан и впрямь золотым, она бы еще заслуживала внимания. Но ведь он позолоченный и вручается лишь на время...

Тут бы и завершить разговор, но если я сразу уберусь, это заставит Пулькера задуматься, зачем я его расспрашивала. Он же не дурак, догадается, что я все же провожу расследование, вопреки распоряжению начальства, и настучит бургомистру — здешние все законопослушны... Нет, надо перевести беседу на что-нибудь другое.

Я посмотрела в окно, но там ничего особо вдохновляющего не было заметно.

«О погоде, что ли, речь завести? Или о видах на урожай?»

Последнее я и выбрала! Грядущий урожай вишни. Эта тема близка сердцу любого местного уроженца.

Пулькер, стоило лишь его подтолкнуть, разразился пространными рассуждениями о том, что сейчас и вишня пошла не та, и урожаи не те. Вот раньше, мол, и сушили вишню, и заготовляли вишню, и возами отправляли на продажу...

Дослушать рассказ о тех баснословных временах мне не довелось. Опять-таки, распахнулась дверь и срывающийся мужской голос вопросил:

— Милиса здесь?

— В чем дело, Бабс?

Я поднялась навстречу рассыльному из ратуши. Прежде, чем он ответил, я сообразила, что дело серьезное. Может, хуже, чем случай на стрелковом празднике. В прошлый раз Вассерсуп ограничился тем, что пристал за мной Фикхен.

А ведь там в наличии имелся труп.

Молодой Бабс поморгал, примеряясь взглядом к мерцанию масляных светильников.

— Господин Пулькер, вы тоже здесь! Вот удача! Господин Вассерсуп приказал найти и вас.

— Да что за спешка! — в отсутствии прямого начальства он мог позволить себе выразить толику недовольства. — Поужинать не дают!

— А вы еще не ужинали?

— Нет, а что?

— Тогда лучше и не приступайте. Там такое...такое...

«Такое» вкратце заключалось вот в чем. Почтенная вдова Гунна Остгот, служившая экономкой в доме мануфактур-советника на покое Профанация Шнауцера, пару дней назад испросила отпуск для поездки в деревню на свадьбу племянницы. Сегодня после обеда она вернулась домой, точнее, в дом своего хозяина, расположенный в дальнем конце улицы Сдобного Теста. Стучать в парадную дверь она не стала, ибо так не было заведено в доме, но открыла заднюю дверь, от которой у нее имелся собственный ключ. Внутри ее встретила тишина, что не удивило почтенную Гунну — мануфактур-советник, будучи человеком преклонного возраста, вел жизнь спокойную и уединенную. Надобно заметить, что Гунна Остгот, числясь экономкой, являла собой ярчайший пример экономии, исполняя также обязанности кухарки и горничной, лишь стирку передоверив приходящей прачке. Поэтому, по прибытии она сразу проследовала на кухню, дабы приготовить ужин. Господин Шнауцер был не из тех, кто трапезничает в «Ушастой козе», «Могучем Киндере» или любом другом заведении, даже с наилучшей репутацией, ибо отличался чрезвычайно строгим нравом.

Закончив со стряпней, вдова Остгот накрыла стол в гостиной и постучала в дверь кабинета. Оттуда никто не откликнулся. Гунна Остгот не была приучена входить к хозяину без зова и стала выжидать. Но ужин остывал, и добрая Гунна решилась постучать снова, а когда Шнауцер вновь не отозвался, предположила, что он направился в гости — такое случалось крайне редко, но случалось. Чтобы проверить свое предположение, она приоткрыла дверь.