Не будите спящего спинорога - [62]

– Мелвин…

Серж быстро встал.

– Что с Мелвином? Что с ним?

– Мелвин в порядке…

Серж снова сел.

– Ф-фух! Ты меня до инфаркта доведешь. Он славный мальчуган.

– Это да.

– Ты должен им гордиться.

– Горжусь.

– Слушай сюда, Джим. У тебя классный сын. Я бы сам хотел такого, но как-то все не складывается. Скажи мне, в чем проблема, и я сделаю все, чтобы тебе помочь. Только скажи. Что угодно.

Джим заколебался и опустил глаза.

Серж положил руку на плечо Джиму.

– В чем дело, Джим? Доверься мне.

Джим поднял глаза.

– Марта решила… Мы решили, что не можем пойти на свидание.

– Понял.

– И вообще мы бы хотели, чтобы ты больше к нам не заходил…

Серж поднялся и подошел к окну. Положил сандвич на подоконник. Молча посмотрел на улицу, засунув руки в карманы. Пели птицы. Серж взял сандвич и укусил.

– Мне это очень неприятно, – продолжал Джим. – Но у нас дети, а у тебя… такой образ жизни…

Серж повернулся и снова сел на диван. Положил Джиму руку на плечу.

– Значит, такое ваше мнение?

– Да, такое наше мнение.

Серж укусил сандвич и кивнул, потом присел на кофейный столик перед Джимом.

– Знаешь, Джим, Марта прекрасная женщина. Тебе очень повезло.

– Спасибо.

– И она замечательная мать.

– Я знаю.

– А мать должна поступать так, как велит ей материнский долг. Иначе она плохая мать.

– Согласен.

– Так что я все понимаю. Я не буду вас беспокоить.

– Серж, надеюсь, ты не…

– Нет, нет. – Серж поднял руку, останавливая Джима. – Не объясняй. Семья на первом месте.

Входная дверь распахнулась и ударилась в стену. В проеме возник силуэт Шэрон, высвеченный солнцем: расставленные ноги, руки на бедрах, как у суперменши. На ней были ковбойские сапоги, темные очки, обтягивающие штаны и топ. Без лифчика. Светлые кудри беспорядочно разметались. Шэрон была вне себя, что выглядело очень сексуально.

– Где этот придурок Коулмэн? Ну погоди, вонючка, я до тебя доберусь!

– Шэрон! – окрикнул ее Серж. – У нас гость!

Джим встал и протянул руку для пожатия. Шэрон посмотрела на нее как на какашку. Потом прошла мимо, стряхивая пепел от сигареты на пол.

– Что за придурок?

– Шэрон! – возмутился Серж. – Это наш сосед! Где твои манеры!

– Насрать на манеры! И насрать на него! – Шэрон обратилась ко всем присутствующим: – В этом сортире вообще есть чего выпить?

Серж сорвал с нее очки и бросил в стену.

– Ты что! Это были мои любимые! – Она ткнула ему в руку горящим концом сигареты.

– А-а-а-а-ау! – завопил Серж, глянул на ожог и тыльной стороной ладони заехал Шэрон по лицу, так что та вылетела на кухню. Шэрон встала и дала ответную пощечину. Завязалась драка. Опрокинулся стул. Шэрон вырвалась, Серж бросился вдогонку. Она схватилась за люстру и запустила ее назад, попав Сержу прямо по лбу.

– О-о-о-оу! – Серж споткнулся. Шэрон потянулась к колоде для рубки мяса. Серж достал какую-то кухонную принадлежность из керамической вазы-петуха. Шэрон вытащила из колоды мясницкий топор и развернулась, но Серж стукнул ее по макушке половником.

– Ой! – Она уронила топор и обеими руками схватилась за голову.

– Тебе конец! – прошипел Серж.

– Ой, блин! – Шэрон убежала по коридору в спальню и захлопнула за собой дверь.

Серж спокойно прошел за ней и пинком ноги открыл дверь.

Раздались ругательства, сильнейший грохот и женский крик. Что-то разбилось.

Джим тревожно посмотрел на Коулмэна и указал на коридор.

– Может, их как-то разнять?

– По-моему, они хотят побыть вдвоем.

– Что?

– Послушай, – сказал Коулмэн.

Джим прислушался. За стенкой все еще ругались и кричали. Но постепенно в шуме проявился смутно знакомый скрип пружин.

– Присаживайся, – сказал Коулмэн. – Они ненадолго.

Джим неловко присел на диван рядом с Коулмэном.

Коулмэн переключил телевизор на шоу Джерри Спрингера, где две страдающие ожирением усатые дамы дрались за сторонника супрематизма белой расы, пробравшегося в их туалеты.

Скрип пружин стал громче. Джим снова услышал крики Шэрон. Она кричала все громче; вместе со скрипом пружин ее крики образовывали ямбический пентаметр: «Ода! Ода! Ода! Еще! Еще! Еще!..»

Пот собрался на висках Джима и потек вниз. Краем глаза Джим покосился на Коулмэна, который смотрел телевизор и как будто ничего не замечал. Джерри Спрингер схватил себя за подбородок и с задумчивой тревогой наблюдал за развитием боя Годзиллы и Мотры, которые уже рвали друг на дружке волосы.

Шэрон кричала что есть мочи.

– Вот так! Так! Так!.. О, моя киска!.. Моя… мокрая… горячая… кусачая… киска!.. Ой-ой-ой! А-а-а-а-ха-а-а-а!

– Господи Иисусе! – вскричал Джим, вскакивая с дивана. Посмотрел на Коулмэна и протянул в сторону шума дрожащую руку. – Неужели ты не слышишь?!

– Да нет, все я слышу, – произнес Коулмэн, апатично нажимая кнопки на пульте. – Жаль, что у меня нет подружки.

Шэрон постепенно успокоилась, и Джим присел.

– Завидую я вам, женатым, – сказал Коулмэн. – У вас такое небось каждую ночь.

Все затихло. Наконец из-за угла вышел Серж в спортивных трусах; на шею, как у знаменитого теннисиста, было наброшено банное полотенце.

– О, Джим! Я так извиняюсь! Я совсем про тебя забыл!

Джим смущенно приблизился к Сержу.

– Можно один вопрос?

– Какой?

Джим открыл было рот, но снова уставился в пол. Серж наклонил голову, чтобы посмотреть на Джима под другим углом, потом снова выпрямился.