Не буди во мне зверя - [33]

Я приподняла голову от подушки и прислушалась. Звук повторился — на этот раз более громкий.

— Кто там? — спросила я и зажгла свет.

Дверь моментально отворилась, и в комнату на цыпочках вошла моя старая знакомая.

Это снова была та самая девочка. Теперь я знала, что ее зовут Светой и что она одна из самых талантливых экстрасенсов центра.

— Извини, что беспокою тебя, — прошептала она и залезла ко мне на кушетку с ногами.

Я боялась, что она опять будет молчать. Весь вечер я ловила на себе ее ласковые взгляды и ожидала, что она подойдет и объяснит свой предыдущий визит. Но она оказалась единственной, кроме Жанны, сотрудницей института, так и не пожелавшей со мной перекинуться парой слов на протяжении всего праздника.

И я вздохнула облегченно, когда она заговорила, а через некоторое время уже считала ее настоящей болтушкой.

— Я не хотела подходить к тебе раньше, — объяснила она, когда я напрямую спросила ее о причине столь долгого молчания. — Я очень люблю поговорить, но с глазу на глаз, а когда появляется третий, то это уже не разговор, а шум. А уж во время застолий — и подавно. Тем более что разговор у меня к тебе очень важный.

Она произнесла это с такой серьезной мордашкой, что я невольно улыбнулась. Мне все казалось, что я говорю с ребенком, хотя и понимала, что это не так.

— Ну, если важный, то лезь под одеяло, — предложила я.

— Сразу? — обрадовалась она.

Сообразив, как она поняла мои слова, я, признаться, смутилась. Я имела в виду совершенно другое.

В комнате было прохладно, а на Свете была легкая распашонка, едва прикрывавшая тело. И я предложила ей часть одеяла, чтобы она согрелась.

Если она и была ребенком, то абсолютно испорченным с точки зрения обычного человека.

Поняв по моему лицу свою ошибку, она махнула рукой:

— Это не важно, чего ты так испугалась?

А потом добавила с радостной уверенностью:

— В конце концов я тебя все равно соблазню, — и засмеялась счастливым смехом.

Мне не хотелось развивать эту тему, и я поспешила ее сменить.

— А ты давно здесь? — спросила я, стараясь держаться непринужденно.

— Три года, кажется… ой, нет — четыре.

— И тебе не хочется…

— Уйти? — сразу поняла Света. — Не знаю, я не думала об этом… Нет, не хочется. Да и куда я пойду?

— Ну, хорошо, — пожала я плечами. — Так что у тебя за важный разговор?

Света перевела дыхание и огляделась кругом.

— А можно, я потушу свет? — попросила она. — А то кто-нибудь обязательно залетит на огонек. А мне бы не хотелось, чтобы нам помешали.

— Пожалуйста…

Я выключила свет, Света долго и тщательно устраивалась, словно готовилась просидеть у меня до утра.

— Значит, так… — совершенно по-детски начала она.

Расстались мы действительно лишь под утро.

* * *

Света была странной девочкой. У нее были совершенно необычные представления о жизни.

Ее уникальные способности, проявившиеся в раннем детстве, сделали ее чужой среди своих сверстников и родных.

Родители ее боялись и считали сумасшедшей и постарались избавиться от нее при первой возможности. В детском доме она пробыла недолго, и у нее сохранились об этом времени самые смутные воспоминания.

Один из ее воспитателей, начитавшись статей в научно-популярных изданиях, решил показать ее ученым.

Там она впервые встретила людей, похожих на нее, и узнала, что она «экстрасенс». Как и ее новые знакомые.

Из общения с ними она черпала свои первые жизненные опыты и формировала собственную систему представлений о мире.

А в этой среде бытуют своеобразные понятия о чем бы то ни было.

У нее напрочь отсутствовало понятие греха, в том смысле, в котором принято употреблять это слово. Половые эксперименты во всех формах и видах были для нее самым обычным развлечением. И говорила она о них спокойно, без тени какого-либо смущения.

Понятия о добре и зле были настолько деформированы, что я так и не разобралась, существуют ли эти категории для нее в принципе.

Самые незыблемые и казавшиеся мне прописными истины она поднимала на смех или отказывалась понимать.

— Ну как ты не понимаешь, — удивлялась она, — смерти, в том виде, как ты ее представляешь, не су-ще-ству-ет.

— Значит, можно убивать людей?

— Никто не может убить человека. Убивают тело, а человек — это дух.

Мне трудно было ее понять, и в конце концов я отказалась даже пытаться это сделать.

При всем том она была мягким и славным человечком, бесконечно доброжелательным и приветливым. Для нее просто не существовало плохих людей, она ко всем относилась с симпатией и при случае торопилась каждому подарить свою любовь. В прямом и переносном смысле этого слова.

Но все это я узнала значительно позже, а начали мы совсем не с фактов ее биографии. И то, что она сообщила мне — без преувеличения, — потрясло меня. И я до сих пор не знаю, как к этому относиться. Судите сами.

— Знаешь, благодаря кому ты сюда попала? — спросила Света.

— Догадываюсь.

— Вряд ли, — судя по интонации, улыбнулась она. — Вернее — точно не знаешь.

— Ты хочешь сказать, что этим счастьем я обязана тебе? — не скрывая недоверия, спросила я.

— Именно счастью и именно мне, — гордо заявила она, и даже в темноте я заметила, как заблестели ее глаза.

— Ты хочешь сказать, что Гу… — от неожиданности я позабыла, как зовут Губошлепа, — что Евгений Матвеевич здесь ни при чем?